Наказание для бандита (СИ) - Майер Кристина

— Что тебе не спалось? — сажусь на корточки, осматриваю ногу.

— Ты сказал… — закусив губу, не договаривает она. Изнутри обдает кипятком. Я не забыл, что обещал трахать ее всю ночь. Мысленно я уже кусаю ее губы, раздвигаю ее красивые бедра, врываюсь…

Она не до конца протрезвела. Я что, себя отговариваю?

— Забудь, — немного резковато. — Сильно болит? — поглаживая подушечками пальцев щиколотку.

— Не сильно, — для убедительности машет головой.

— Пойдем отсюда, — подхватив на руки, несу ее в комнату. На ней только трусы, я это отчетливо понимаю. Если сорвать полотенце, которым она прикрывает грудь… — Сиди, никуда не ходи, — усадив Руслану на постель.

Возвращаюсь на кухню, умываюсь холодной водой. Из морозилки достаю пакет замороженных овощей. Там есть еще один, может, мне его к паху приложить?

— Ты улыбаешься, — замечает Руслана, когда я возвращаюсь в спальню.

— Я просил не вставать, — перестаю улыбаться, замечая на ней ночную сорочку. Прикладываю пакет из морозильника к месту растяжения.

Чем я больше раздосадован: тем, что она наступала на ногу, или тем, что прикрыла желанное тело? Однозначного ответа себе я дать не могу.

Вместо ночи любви играю в доктора. Руслана сидя засыпает, хотя и пытается сопротивляться.

— Как тебя всю ночь трахать, если ты на ходу спишь? — шучу я над ней.

— А ты меня сонную, — дерзкая пьяная девчонка не теряется с ответом. Сползает по спинке кровати и удобно устраивается на постели, пока я держу пакет на ее щиколотке.

— Ты очень плохая девочка, — Руслана не понимает, какой пожар во мне разжигает своим предложением. — Я хочу, чтобы ты свой первый раз запомнила, а не проспала.

Слышала ли она мою последнюю фразу, остается загадкой.

Закончив с холодным компрессом, возвращаю овощи в морозилку. Вряд ли получится уснуть, но спать я собираюсь сегодня с Русланой. Скинув с себя все до трусов, забираюсь в постель…

Глава 23

Руслана

Будит меня поцелуй в ключицу и эрекция, упирающаяся в спину. Первая реакция непроснувшегося мозга: «Где я оставила чугунный утюг?». Так, стоп, это ведь Хасан. Через пару секунд я расслабляюсь, вспоминаю наше вчерашнее свидание, которое теплым светлым пятном останется в сердце на долгие годы. Вспоминаю наши поцелуи… свои приставания, которые остались без ответа, хотя я отлично помню, что Хасан обещал мне ночь любви. Передумал в последний момент? Не захотел со мной связываться? Сомнения ядовитой змеей заползают в душу.

В голове против воли всплывают слова Ольги: «Ты фригидная и холодная! Да любой мужик с тобой замерзнет, не доходя до постели!», «Руслана, твоя фигура далека от идеала, поэтому ты одна. Сейчас мода на девушек, которые весят меньше сорока пяти килограмм, а в тебе почти на десять килограмм больше, и не надо говорить, что ты высокая!»

Умом понимаю, что неправда, за мной пытались ухаживать парни, я сама выбрала одного недоделанного, а на других не обращала внимания.

Я и Валерке нравлюсь, просто держу его на расстоянии. Вот и Хасан обратил на меня внимание, я замечаю его интерес, вижу желание в его глазах. Я часто слышу комплименты в свой адрес, тогда зачем позволяю сомнениям заползать в голову? Зачем предаю значение злым словам сестры? Тяжело вздохнув, смотрю в открытое окно, где первые лучи солнца окрашивают небо. Спала не больше трех часов, а чувствую себя отдохнувшей.

— Проснулась? — горячие губы обжигают ключицу… — Что тебя тревожит? — спрашивает Хасан, убирая волосы в сторону, касается губами шеи, скользит языком по позвоночнику, обжигает нервные окончания поцелуями. Затаив дыхание, поджимаю пальчики на ногах, сдерживая готовый сорваться с губ стон.

Возможно, позже я пожалею об этом, но это будет потом…

Мое тело ждало именно этого мужчину, оно откликается на каждое касание Хасана. Если мне суждено стать женщиной, то только с этим мужчиной! Я не стану отказывать себе в удовольствии. Никого другого мне не хотелось так, как его. Никто другой не смог разбудить мурашки, что сейчас бегут по моей коже. У меня в животе до встречи с ним никогда не порхали бабочки.

— Не передумала? — обжигая дыханием кожу шеи.

Хасан о чем-то спросил? Веки от удовольствия налились приятной тяжестью, в ушах шумит кровь — ничего не вижу, ничего не слышу. Я вся в ощущениях. Сорочка задралась до самой талии, что не мешает его руке гладить мои бедра. Ныряя под край одежды, рука перемещается на живот, мои бабочки восторженно порхают навстречу шершавой ладони.

— Руслана, если передумала, скажи сейчас. Если пойду дальше, я не остановлюсь, — в голосе Хасана слышатся твердые, жесткие ноты, только это привлекает мое внимание.

— Не передумала, — на выдохе, для убедительности мотаю головой.

— Я бы тебе и не позволил, — самоуверенно. Поддев край трусов настырными пальцами, тянет их вниз. — На тебе слишком много одежды, — возмущенно. Поднимается, помогает мне сесть в кровати.

Он такой красивый. Губы изогнуты в легкой улыбке, взгляд темный, горящий, никто на меня так не смотрел. Видно, что совсем не спал, но это Хасана совсем не портит. Наоборот, делает его каким-то близким, простым, понятным. Нет того крутого, жесткого бандита, каким он предстал при нашей первой встрече.

— Подними руки, — командует мужчина, хватая края сорочки. Стягивает ее с меня, отбрасывает куда-то в сторону. Берет мою грудь в шершавые ладони, сжимает до легкой боли. Обводит соски подушечками больших пальцев. Хватаю ртом воздух, так приятно, так остро… — Хочу видеть всю тебя, — голос низкий, рокочущий, задевающий тонкие струны моего женского начала. Мои трусики не без помощи Хасана отправляются следом за ночной сорочкой. Удерживая мои бедра с внутренней стороны, разводит их в стороны. — Ты невероятно красивая, — поедает меня жадным взглядом.

Ставит одно колено на край постели, нависает надо мной, удерживая свой вес на локтях. Целует жадно губы, смещается вниз, прокладывая горячую дорожку до груди. Мои веки опускаются, когда он проходится языком по соскам. Втягивая в рот, он начинает посасывать сначала один сосок, потом другой. Сминая в пальцах простыню, я выгибаюсь над постелью. Губы Хасана смещаются на живот, а прохладный ветерок ласкает влажную грудь. Разведя в стороны бедра, проходится языком по влажной промежности. Надавливает кончиком языка на клитор.

— Подожди, хочу, чтобы ты была сверху, — прервав сладостные мучения, Хасан садится у изголовья, поднимает меня и усаживает на себя сверху. Мои ноги обхватывают его бедра, каменная головка члена через тонкую ткань боксеров упирается мне в клитор. Запутывается пальцами одной руки в моих волосах, жадно целует в губы, властвуя в моем рту языком.

— Не сдерживайся, я хочу знать, что именно доставляет тебе удовольствие, — требует он.

Поцелуи возбуждают, губы Хасана спускаются к шее, ласкают ее. Сдавливая мою грудь, он опускает к ней голову, прикусывает сосок, обводит его кончиком языка, меня от удовольствия уносит. Сжимаю бедра, сама трусь о головку члена. Я чувствую пустоту внутри, хочется быть заполненной им.

Лаская мою грудь языком и губами, он впивается пальцами в ягодицы, сжимает их, двигает на своем члене. Мне не хватает опыта, поэтому действую по наитию — так, как подсказывает интуиция. Упираясь в твердую грудь ладонями, я поднимаюсь и опускаюсь на его член, трусь о головку влажной промежностью. Это приятно, это больше чем приятно, но раздражает ткань, что разделяет нас. Оглаживая внутреннюю сторону бедер, Хасан пальцами проходится по складкам, раздвигает их, находит чувственный бугорочек и принимается ласкать его.

— Ты очень горячая… такая тугая… — проникая пальцем внутрь.

Шум крови в голове мешает сосредоточиться на его словах. Спираль внизу живота затягивается все туже, посылает разряды удовольствия во все нервные окончания. Хасан то нежно поглаживает клитор, то сдавливает его между пальцами, что усиливает наслаждение. Посылает разряды удовольствия в каждое нервное окончание.