Жена хозяина трущоб (СИ) - Семенова Лика

Шторы… Их обозначали едва пробивающиеся по краям тонкие солнечные лучи. Но… Я постаралась подойти к окну, как можно бесшумнее, поддела пальцами край очень плотной непроницаемой ткани и, тут же, отшатнулась. Попятилась, чувствуя, как внутри все буквально ухнуло. Окно занимало всю длинную стену: от потолка до пола. От высоты я едва не вскрикнула, в животе завязалось узлом. Я прикрыла глаза, глубоко вздохнула. Нужно открыть шторы, во что бы то ни стало. Нужно представить, что это экранированное окно, как в моей комнате. Фальшивка. Просто панели, транслирующие изображение.

Я нашла край шторы в самой середине, потащила в сторону и тут же выпустила из рук — тяжелое бежевое полотно продолжило движение самостоятельно с едва уловимым шелестом. Почти не глядя, я направила вторую штору в противоположном направлении. Попятилась, буквально сжимаясь от ужаса.

Это окно было почти таким же, какое я тогда видела ночью в коридоре. Разве что еще больше. Но ночью оно не вселяло такой ужас. Сейчас меня буквально залило солнцем, ослепило. Вероятно, оно выходило на восток. Буквально под ногами я увидела такую высоту и такое пространство, наполненное светом, что меня почти затошнило. Я снова попятилась, закрыла лицо ладонями. Казалось, в комнате попросту нет стены. Одно неловкое движение — и упадешь. Нужно взять себя в руки. Взять в руки! Теперь я должна разбудить Сальвара.

Широкая кровать с высоким мягким изголовьем располагалась прямо напротив окна. Я увидела глянцевые серые простыни и полуголую фигуру, прикрытую до пояса тонким одеялом. Сальвар лежал на спине с закрытыми глазами. Его покалеченная рука все так же была зажата в шину, лежала на гладкой белой груди. Я стояла и просто смотрела, не понимая, что чувствую. Внутри скребло крюком. Я с трудом сглотнула, ощущая, как в горле набухает ком. Жгучая горькая обида. Из всех мужчин на свете я была прикована к злобному уродливому чудовищу, ставшему моим мужем. Я не могла не сравнивать. Просто не могла. И почти не могла поверить, что мужчина может быть не отвратителен. Но глаза мне не лгали. Сальвар походил на поверженного античного бога, сраженного в какой-нибудь битве. Всемогущего, но в то же время обессиленного, раненого.

Я вновь закрыла глаза, стараясь избавиться от этих неуместных мыслей. Я на работе и должна выполнять свои обязанности. Я выпрямилась, набрала в грудь побольше воздуха. Что там велел сказать Мэйсон? Господи! Все вылетело из головы!

— Вам пора вставать, мистер Сальвар. Доброе утро.

Я замолчала, присматриваясь, но он даже не шевельнулся. Глаза были все так же закрыты, голова запрокинута.

— Мистер Сальвар! Уже утро!

И снова ничего. А Мэйсон уверял, что тот всегда просыпается по расписанию.

— Мистер Сальвар!

Я говорила все громче и громче, но тот спал так крепко, что не слышал ровным счетом ничего. Разве что не храпел.

— Мистер Сальвар!

Что же с ним делать? Может он принял на ночь какое-нибудь снотворное, чтобы заснуть? Наверняка его беспокоит рука. Но выходить и обращаться за помощью к дворецкому я не могла. Что же я за горничная, которая не может элементарного — разбудить спящего хозяина? В первый же рабочий день! Я не должна совершать ошибок. Я кхыкала, топала, даже хлопала в ладоши — но результат был неизменным. Сальвар беспробудно спал и даже не шевелился. Оставалось только трясти его…

Я долго не решалась. Наконец, подошла к кровати, занесла было руку, но вовремя опомнилась — подошла со стороны шины. Я обошла кровать, склонилась и осторожно тронула его здоровую руку, лежащую на простыне:

— Мистер Сальвар…

Я опасалась просто расталкивать его, поэтому нелепо поглаживала по руке:

— Мистер Сальвар, вам нужно вставать. Уже утро.

Я даже вскрикнула и отшатнулась, когда он в мгновение ока схватил меня за запястье. Я тут же заглянула в его лицо и заметила в глазах уже знакомые колкие искры. Господи… Он меня сейчас убьет!

Глава 31

Я слышал, как она вошла. Привыкшие к сумраку глаза ясно различали ее изящную фигуру. Даже эта форма не смогла ее изуродовать. Мэри старалась идти, как можно тише, подошла к окну. Я приготовил ей сюрприз, надеюсь, неприятный — отключил декоративные линии расстекловки. Хочу посмотреть, как она отреагирует.

Еще позавчера я обратил внимание на некоторые странности. Сначала казалось, что ее несколько удивил ход лифта, будто она поднималась в нем впервые. Так сыграть довольно сложно. Потом — странная реакция на окно в коридоре. Будто и оно тоже оказалось неким открытием. И первую ночь она провела, сидя на подоконнике экранки… Что-то здесь не сходилось. Твою мать, да тут все не сходилось! Особенно после вчерашней «сказки на ночь».

Я просидел за просмотром видео с парковки допоздна, но с совершенно нулевым результатом. И чувствовал, будто меня водили за нос. Я прекрасно видел, как Найджел пригнал машину, вышел из нее и, тут же, на парковке, вызвал себе такси и уехал. Потом мелькал только уборщик Паскаль, который нудно мыл пол, возя за собой большое ведро на колесах. И ни малейшего следа этой паразитки. Ни тени. Потом приехал я сам, и дальше по сценарию. Мда… с этих точек обзора вся сцена выглядело довольно пикантно…

Мэри поддела край шторы, заглянула и тут же отшатнулась. Почему? Носит халат от «Белеццы», а сама шарахается от подобных окон? Мэри… Это имя просто не ложилось на язык, оседало песком. Я буквально кожей чувствовал, что это не ее имя. Инородное, грубое. Я не хотел ее так называть. Как же ее зовут на самом деле? Угадывать было глупо. Пронырливая хитрая рыжая лиса. Лиса…

Она открыла шторы и почти отскочила от окна. Теперь просто стояла и таращилась. Я буквально чувствовал это, хоть она и стояла ко мне спиной. Сжатая, как пружина, тонкая, залитая светом. Она почти звенела от напряжения, а волосы грозили поджечь все вокруг.

Наконец, она будто очнулась, подошла к кровати. Я прикинулся беспробудно спящим, но это далось нелегко. Лиса какое-то время смотрела на меня, я буквально чувствовал ее взгляд, и это… волновало до муки. По утрам и так приходилось весело, и ее присутствие ощутимо добавляло неудобства. Но мне очень хотелось узнать, что она станет делать дальше.

К счастью, я отчетливо услышал, как она вздохнула, иначе бы подскочил от ее голоса.

— Вам пора вставать, мистер Сальвар. Доброе утро.

Я не шелохнулся. Лиса немного подождала и вновь принялась меня будить, повторяя, как заведенная. Наконец, замолчала. Я слышал, как она обошла кровать, и почувствовал, как ее холодные пальцы легко коснулись моей здоровой руки чуть выше запястья, и по телу прокатила ощутимая волна. Твою мать… тонкое одеяло точно не спасет…

Она погладила смелее:

— Мистер Сальвар, вам нужно вставать. Уже утро.

Ну, все, дальше терпеть было просто невозможно. Я подался вперед и перехватил ее тонкое запястье. Этот жест немного отрезвил, но единственное, что сейчас действительно поможет — это ледяной душ. Без вариантов.

— Что ты делаешь?

Я видел ее перепуганное лицо, широко распахнутые голубые глаза. Лиса дернулась, но я не разжал пальцы. Сам не понимал почему. Хотелось чувствовать в ладони ее тонкое запястье. Если сжать немного сильнее — ее кости попросту треснут. Странное ощущение… она казалась хрупкой, как стекло.

Лиса снова дернулась:

— Простите, сэр. Вы так крепко спали, и я не знала, как вас разбудить. Простите, если я сделала что-то не так. Такое не повторится, сэр.

Я отпустил ее, сел в кровати. Больная рука, резко поменявшая положение, тут же заныла. К лучшему — эта тупая боль уместно отвлекала. Надо же, даже от такого дерьма может быть польза.

Девчонка склонилась ко мне, но будто опомнилась, отстранилась. Комкала пальцами передник.

— Вам очень больно, сэр?

Снова это зубодробительное участие… Ну-ну. Я поднялся, откидывая одеяло. К счастью, я стоял к ней спиной, и ванная комната была прямо по курсу. Единственное, чего я сейчас хотел — ледяной воды. Самой ледяной.