Блэкторн (ЛП) - Джессинжер Джей Ти

— Хорошо. Вот в чем дело. В нашем последнем разговоре ты упомянул деньги.

Его настроение меняется с беззаботного на серьезное со скоростью щелчка пальцев.

— У тебя будет все, что ты захочешь. Все, что тебе нужно. У вас обоих. Я куплю вам дом. Создам трастовый фонд. И буду ежемесячно оказывать вам поддержку…

— Попридержи коней! Это не для Беа. И это не подарок. Мне нужен небольшой кредит, вот и все. И, возможно, твоя помощь в том, чтобы потянуть за кое-какие ниточки.

— Для чего?

— Я хочу эксгумировать нескольких Блэкторнов.

— Ты хочешь выкопать тела своих родственников?

Я закатываю глаза в ответ на его шокированный тон.

— Нет, золото, которое они закопали на заднем дворе. Ну, конечно, их тела.

— Не говори так, будто я веду себя нелепо, удивляясь. Не каждый день кто-то решает раскопать кладбище. Кстати, зачем тебе это?

— Я хочу подтвердить свою теорию.

Когда я не уточняю, его тон становится резким.

— Не хочешь поделиться ею или просто ждешь, что я отдам тебе портфель, набитый деньгами, и не буду задавать вопросов?

— Это было бы идеально. А можно так сделать?

Ронан смеется.

— Хорошо. Я нашла кое-какую информацию о странных способах смерти членов моей семьи, но, поскольку не было вскрытий, я не могу это подтвердить. Эксгумация должна все прояснить.

— Странные способы смерти?

— Теперь, когда я об этом думаю, то понимаю, что не должна была тебе этого говорить.

— Потому что ты думаешь, что ненавидишь меня, но на самом деле это не так?

Его голос звучит с улыбкой, которая раздражает, но в этом нет ничего нового.

— Нет, потому что частный детектив, которого я наняла, предупредил меня, что твоя семья приложила свои грязные ручонки ко всему, что происходит в этом городе. А это значит, что, возможно, и ты в этом замешан.

Наступает оглушительная тишина. Затем Ронан сухо произносит: — Только не говори, что ты только что обвинила меня в причастности к смерти твоих родственников.

— Обвинения не было. Оно было очень косвенным.

— Сразу после того, как ты попросила у меня денег на раскопки на кладбище.

— Да. Мне понадобится около двадцати тысяч долларов.

— Ого. Даже для тебя это слишком.

— На мой взгляд, ты не можешь отказать, потому что это вызовет подозрения. Ты почти что признаешься в убийстве.

— Ты вообще слышишь, что говоришь?

— Если тебе нечего скрывать, то в чем проблема?

Ронан усмехается и произносит: — Ты упустила свой шанс стать прокурором по уголовным делам. Изучение насекомых – слишком скучное занятие для твоего экстравагантного интеллекта.

— Ты единственный человек из всех, кого я встречала, кто может произносить оскорбительные слова так, будто это комплимент. Ты дашь мне деньги или нет?

Когда он слишком долго молчит, я вздыхаю.

— Забудьте о том, чтобы просить об ответных сексуальных услугах, — добавляю я.

— Кто вообще об этом говорил? Но раз уж ты сама упомянула…

— Послушай, я знаю, что ты лично ни в чем не виноват.

Его тон теряет дразнящие нотки и становится мрачным.

— Ты говоришь о моем отце.

— Можешь ли ты с чистой совестью сказать мне, что не считаешь его способным на убийство?

— Я знаю, что он способен.

Его ответ настолько неожидан, что я теряюсь.

— Звучит подозрительно. Не хочешь рассказать подробнее?

— Нет.

— Он кого-нибудь убил?

После напряженной паузы Ронан говорит: — Ты когда-нибудь задумывалась о том, что есть вещи, о которых лучше не знать?

Я бледнею.

— Боже мой. Твой отец – убийца.

— Хотел бы я, чтобы ты видела, как сильно я сейчас закатываю глаза.

— Ты практически признался в этом!

— Я лишь хочу сказать, что не все семейные тайны нужно выносить на всеобщее обозрение.

Я начинаю расхаживать взад-вперед у изножья кровати.

— Ты же знаешь, что мои тети считают, что он как-то связан со смертью моей мамы, верно?

После странно долгой паузы Ронан говорит: — Нет, я не знал. С чего они это взяли?

— Потому что они… подожди. Не думаю, что мне стоит тебе рассказывать.

— Мы с отцом не ладим. Что бы ужасного, по-твоему, он ни сделал, ты можешь мне рассказать. Я обещаю, что не побегу к нему плакать.

— То есть ты хочешь сказать, что я должна тебе доверять.

— Не произноси это с таким сарказмом. Ты можешь мне доверять.

Я перестаю расхаживать по комнате и смотрю в окно на двор. На железной скамейке возле березовой рощи сидит черно-рыжая лисица и выжидающе оглядывается по сторонам, как будто кого-то ждет.

— Алло? — говорит Ронан в трубку.

— Я здесь.

— Ты ничего не говоришь.

— Я знаю, что такому болтливому человеку, как ты, этого не понять, но иногда людям нравится делать одну интересную вещь – думать, прежде чем составлять предложения.

— Ты такая милая, когда ведешь себя как сноб.

Я смотрю, как Беа медленно идет через двор и садится на скамейку рядом с лисой. Та ложится и кладет голову на лапы. Дочь чешет ее за острыми черными ушами. Лиса довольно обвивает хвостом свое тело.

Когда я не отвечаю, Ронан произносит: — Я дам тебе денег на твой проект. Тебе не нужно возвращать долг. Считай это дружеским жестом.

— Я никогда не говорила, что мы друзья.

— Я знаю. Но мы и не враги. Так что, если мы не друзья и не враги, остается только одно. Приходи сегодня в полночь. Я буду ждать.

Он сбрасывает вызов, прежде чем я успеваю возразить, и оставляет меня наедине с моими беспорядочными мыслями, пока я смотрю, как моя дочь нежно гладит спящую лису.

Глава двадцать пятая

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ

РОНАН

Как только заканчиваю разговор с Мэйвен, я звоню отцу. Он отвечает усталым голосом.

— Привет, сынок. Неожиданно. Ты в офисе?

— Да. Мне нужно кое о чем тебя спросить.

— О чем?

— Почему Эсме и Давина Блэкторн считают, что ты причастен к смерти Элспет?

Я уверен, отец решил, что это деловой звонок, но, поскольку я уже много лет не обращался к нему за советом по бизнесу, ему следовало бы быть умнее. После короткой паузы он пытается скрыть свое удивление и сменить тему.

— Кто знает, почему эти женщины так думают? Каждая из них загадочнее Бермудского треугольника. Каким оказался отчет о прибыли за третий квартал? Мы все еще опережаем годовой прогноз?

— К черту годовой отчет. Ты как-то связан со смертью Элспет? Скажи мне правду.

Его голос становится тише.

— Я сейчас не один. Мы можем поговорить об этом позже.

На заднем плане я слышу, как Диана говорит что-то о «Бентли». Судя по всему, дражайшая мачеха выбирает новую машину.

— Иди в другую комнату. Я не повешу трубку, пока ты не расскажешь мне то, что я хочу знать.

Он раздраженно выдыхает. Но, зная, насколько я настойчив, отец неохотно соглашается.

— Дай мне минутку.

Я слышу бормотание на заднем плане – вероятно, он извиняется перед Дианой. Затем раздается низкий механический гул. После этого отец снова берет трубку, и его голос звучит настороженно и уже не так устало, как раньше.

— С каких это пор ты общаешься с Эсме и Давиной?

— Я не общаюсь.

— Тогда от кого ты это услышал?

— Это не важно. Давай вернемся к вопросу.

Его не так-то просто переубедить. Он спрашивает: — От кого? От Мэй? Ты встретил ее в городе? Ты же знаешь, что не стоит приближаться к этой дикой кошке! Сколько раз я тебя предупреждал, на что она способна?

Стиснув зубы, я считаю до пяти, прежде чем заговорить.

— Это рассказала не Мэйвен, и она не дикая кошка, черт возьми. Хватит уклоняться от ответа. Ты причастен к смерти Элспет Блэкторн?

Его молчание подобно льду. Но чем дольше я ничего не говорю, тем больше оно тает, пока отец не вздыхает и не сдается.

— Нет, — тихо говорит он. — Я не имею к этому никакого отношения. Я бы никогда не причинил вреда Элспет. Она была не такой как остальные члены ее семьи. Она была другой. Она была не похожа ни на одну другую женщину, которую я когда-либо встречал.