Принцесса крови (ЛП) - Хоули Сара

Я возмущённо фыркнула, сорвалась в атаку: метнула финт, будто целюсь в горло, а сама нырнула, врезавшись плечом в живот. Он коротко выдохнул — и триумф вспыхнул во мне.

Ненадолго. Он обвил меня руками и провернул, пустив моё же движение мне во вред — ноги снесло, и я рухнула на настил. Спина ударилась о мягкий пол, воздух вышибло; он рухнул следом, ладонь легла мне на горло, колени втиснулись в бёдра.

— Внезапная атака — это всегда хорошо, — произнёс он, нависая надо мной. — Но знаешь, в чём ты ошиблась?

Пульс трепетал под его пальцами — слишком уязвимое положение. Его рука на шее была крепкой: не грубо, но и не совсем мягко; я мучительно ясно осознавала, как легко ему раздавить мне горло. Я сглотнула, зная, что он чувствует, как волна пробежала под его ладонью.

— Нет.

Чёрные, растрёпанные пряди обрамляли его челюсть; глаза казались темнее обычного.

— Ты практически отдалась мне, — в голосе прорезалась шероховатость. — Я крупнее и сильнее, а ты без подготовки. Значит, нельзя давать мне шанс взять тебя силой. Окажешься на полу — подняться сложно.

Безрассудное возбуждение прорвало меня — хищная смесь страха и звериного инстинкта. Я дёрнулась под его хватом и резко подтянула колени, пытаясь ударить по задней стороне его ног. Не вышло, но пока он усмехался сверху, я вогнала кулак ему в рёбра.

Он коротко охнул.

— Хорошо. Если тебя прижали, выскальзывай как можно быстрее. Есть приёмы борьбы — научу. Но смысл урока в том, что ты позволила злости захлестнуть себя. Гордость задели — ты пошла на риск.

Я оскалилась.

По какой-то причине это его развеселило.

— Злиться можно, — сказал он. — Но не быть безрассудной. Не тогда, когда можно иначе. — Он сменил хват, отпустил моё горло и перехватил запястья, прижимая над головой. — И что теперь, Кенна? — в глазах блеснул огонь.

Я резко рванула головой, щёлкнув зубами в сторону его руки. Не задела, но он издал удивлённый смешок. Тогда я резко выгнула бёдра вверх.

Он охнул, подался вперёд, выпуская мои запястья, чтобы упереться ладонями.

Это, может, и не по правилам, но я не упустила шанс: занесла руку и ударила его сзади в пах. Не слишком сильно — ровно настолько, чтобы он понял: при желании я могла бы сделать намного больнее.

Каллен хрипло выдохнул и отпустил меня, откатившись. Я метнулась следом, оседлала его бёдра и теперь уже сжала пальцы у него на горле.

— А теперь, — сказала я, склоняясь так близко, что непослушная прядь соскользнула через плечо и коснулась его губ, — я бы тебя заколола.

— И заслужил бы, — прохрипел он, дыша неровно. Его дыхание шевелило мои волосы. — Но после того, как ты сорвала захват, надо было вскочить и уйти.

— Так приятнее, — заметила я, сжимая его горло.

— Спорить не стану.

Что это должно было значить?

Вдруг осознав, что наши тазовые кости почти соприкасаются, а его ладони зависли в дюйме от моих бёдер, я вскочила и отступила.

Он поднялся медленнее, морщась.

— Первый нужный навык ты уже чувствуешь. Драться грязно.

— Жаль, что все остальные, похоже, не чувствуются. — Щёки ещё пылали; смотреть на него было трудно — слишком явственно вспоминалось, как он навалился на меня.

— Ты только начала. И нашлось многое, что понравилось. — Я вскинула глаза; уголок его губ дрогнул. — Во-первых, ты быстрая. Это будет одним из твоих главных козырей. Инстинкты хорошие; ты ловкая и напористая. Технике можно научить.

Теперь жар стал иным. Меня редко хвалили.

— С чего начать с техникой? — я провела ладонью по шее. Шпильки, как всегда, сдавались — волосы лезли наружу; затылок вспотел. — Ты покажешь мне борьбу?

И переживу ли я это? Этот спарринг выбивал почву из-под ног так, как я предпочитала бы не думать.

— Нет. Начнём с удара. Покажи ещё раз.

Он понятия не имел, сколько драк кулаками я выиграла на школьном дворе Тамблдауна.

— Я умею…

— Побалуй меня, Кенна.

Я вздохнула — и попыталась ударить снова.

На этот раз он поймал кулак ладонью.

— Я это предвидел. Ты отвела локоть далеко и повела руку дугой вместо прямого удара. Когда рука идёт по дуге, ты теряешь скорость. Тебе нужны быстрые, прямые выпады.

Он показал — кулак метнулся в сторону моего плеча. Движение было таким быстрым, что я вздрогнула. Если бы он целил в меня, я уже лежала бы на полу.

— Ещё раз, но медленнее.

Он разобрал каждый элемент: угол кисти, как сила должна рождаться в ногах и бёдрах, а не в плече, как удар должен «выстреливать» — как у змеи. Показал, как ломать нос ладонью — что я, между прочим, уже делала, за что удостоилась его одобрительного «угу», — затем научил ударам локтем и «молотком» — когда кулак опускают сверху: лучше всего по ключицам и другим костяным местам. В основании кулака подушки толще, чем на костяшках, — значит, так безопаснее бить по некоторым зонам. Рука теперь заживёт быстро — я фейри, — но даже одна лишняя секунда промедления может стоить жизни, если противник опытнее. А в Мистее таких почти все.

— Следующее, что тебе нужно, — анатомия, — сказал Каллен спустя час отработки ударов — по нему и по мешку под потолком. — Особенно по Тварям — у них уязвимости не всегда совпадают с нашими. Могу прислать книги, но, думаю, в библиотеке Дома Крови их полно.

— Думаю, да. — Дом Крови был домом целителей, не только воинов, — обоим было нужно знать, как устроены другие.

Костяшки ныли от бесконечного лупцевания мешка, хотя покраснение уже таяло. Я вытерла пот со лба рукавом. Даже с новой выносливостью фейри это была серьёзная нагрузка; шея, подмышки и спина платья взмокли. Каллен, разумеется, выглядел собранней, но щёки слегка пылали, глаза блестели. Ему явно всё это понравилось.

И мне тоже, поняла я. Было приятно на час вылезти из собственной головы. Приятно учиться новому. Я была кошмаром, но хотя он и рубил правду-матку, он отмечал и то, что у меня выходит. Надеюсь, часто это не понадобится — Кайдо остаётся первой и лучшей защитой, — но любая сила делает меня сильнее, а это только к лучшему.

— Спасибо, — сказала я и, не скрываясь, улыбнулась Каллену. — Мне понравилось.

Он тоже едва заметно улыбнулся:

— Рад. Завтра в то же время?

Я прикусила губу, размышляя, разумно ли делать это привычкой. В этом чувствовалась опасность — как зависимость на подходе.

Глаза Каллена на миг скользнули туда, где мои зубы вонзались в нижнюю губу.

Опасно — не опасно, сила есть сила, и ответ у меня был только один:

— Да.

Глава 18

Прошло несколько дней после Аккорда, и Имоджен устроила второе серебряное торжество. Она называла это садовым приёмом — он должен был пройти на том же травянистом холме, где мы праздновали весеннее равноденствие и Бельтейн.

Пригласили самых влиятельных фейри из каждого Дома. Для прочих Домов это означало где-то по тридцать гостей и их личных слуг. Для Дома Крови — это были Лара и я: пять благородных фей из Дома Земли слишком боялись делать свою новую привязку публичной, зато двое низших земных фей предложили служить нам. За мной шла дриада по имени Карис, а Лару сопровождала асрай по имени Бессета.

Я разглядывала Карис, пока мы поднимались по ступеням на поверхность. Она была тощей и бледной, как осина, на которой любят спать её сородичи, с короткими кудрявыми желтыми волосами. Белая кора проступала на линии волос и на тыльной стороне её рук. Всё утро она сияла, восторженно любуясь своим новым положением, а у меня всё время клокотало чувство, что нужно извиниться. Иметь личную служанку, когда совсем недавно была сама рабыней… было неловко. Но низшие фейри не хотели покидать Мистей и не стремились к бегству, как люди; они хотели служить Дому.

— Таков путь фейри, — сказала мне Лара. — Им не нужны те же желания, что у людей, потому что они не люди.

По крайней мере, я нашла хранилища, где Дом Крови держал своё золото, чтобы начать платить новым слугам. Увидеть те горы блестящих монет и понять, что они теперь мои, было шоком. Лара говорила, что нам нужно выбрать казначея, чтобы контролировать приходы и расходы — не то, чтобы деньги начали поступать, пока у нас не появятся услуги для остального Мистея. Раньше Дом Крови оказывал целительские услуги и помощь при родах, но теперь, когда лишь я владею этой силой, надо будет находить другие способы прокормить Дом.