Его самое темное желание (ЛП) - Робертс Тиффани

Королева заговорила. Ее голос был высоким, мелодичным и красивым, и Вексу стало совсем не по себе.

— Принято преклонять колени перед своей королевой.

Это место… Он не должен был быть здесь, вообще не должен был приходить. Ни сейчас, ни тогда, ни когда-либо еще.

— А потому я остаюсь стоять, — ответил маг.

Королева медленно поднялась. Когда она шагнула вперед, ее свет, отражаясь от хрустальных люстр, заставил разноцветные блики танцевать по залу. По мере того как она спускалась по ступенькам, свечение уменьшалось, открывая ее черты.

Векс попытался отвернуться, скрыться в темноте, но не мог отвести взгляд. И как бы сильно он ни желал иного, маг стоял на месте.

Высокая и элегантная, королева фейри была созданием несравненной красоты. Ее лицо было совершенством — изящный, слегка вздернутый носик, полные, изогнутые губы, большие, сияющие, отливающие опалом глаза, высокие скулы и тонкие, выразительные брови. Темные ресницы контрастировали с ее золотистыми волосами, которые, в свою очередь, дополнял золотой обруч на шее.

На ней было белое платье из прозрачного материала с едва заметными голубыми и золотыми переливами, когда оно двигалось, подчеркивая гибкое, соблазнительное тело под ним.

Но ее совершенство было холодным. Ее свет не излучал ни тепла, ни уюта. Долгое время маг — Векс — жил в темных местах, среди неблагих, сталкиваясь с великими и ужасными существами. Никто не внушал ему такого страха, как королева.

Но маг считал себя достойным соперником ей… Потому что подчинение никогда не было для него вариантом.

Королева остановилась всего в нескольких шагах от мага, наклонив голову и рассматривая его. Ее переливающиеся глаза были подобны двум бездонным пропастям, лишенным сострадания и жадно поглощающим все, на что падал их взор.

Нет! Тебе не следовало приходить, не следовало оставаться. Не следовало говорить ей ни единого слова.

Но крики Векса не могли сделать ничего, кроме как эхом отдаваться в его сознании. Никто не мог их услышать, и меньше всего он сам в прошлом.

Королева взмахнула запястьем.

Иллюзии, окутывавшие мага, рассеялись, открыв его таким, каким он был — зеленокожим гоблином с длинными черными волосами и красными глазами. Серебряные серьги украшали его длинные, заостренные уши. Он был одет в короткую тунику, перетянутую широким поясом, также украшенным серебром, и черные брюки с высокими сапогами. Темно-синий плащ, накинутый на его плечи, был застегнут серебряной брошью в форме полумесяца.

— Итак, слухи подтвердились. Гоблин, — уголок идеальных губ королевы приподнялся. Она сократила расстояние между собой и магом. Ее длинные изящные пальцы с заостренными ногтями слегка коснулись нижней части его подбородка, приподнимая лицо. — Я и не представляла, что такие, как ты, могут быть такими привлекательными. Эти глаза, эти брови, эти губы… Ты пристыдил некоторых из моих придворных.

Вексу очень хотелось отбросить эту руку, но маг не сделал такого движения.

— Я принял ваше приглашение по доброй воле, — сказал маг, слегка отклоняясь назад, чтобы избежать этих пальцев. — Изложите мне свое дело, чтобы я мог удалиться со всей возможной поспешностью.

Она усмехнулась, звук был легким, но резким, и обошла его, кружа, как хищник, оценивающий свою жертву.

— Любопытно, что такой, как ты, обладает такой огромной силой, не так ли? Гоблины довольно редко владеют высшей магией.

— Я пришел не для того, чтобы на меня глазели из любопытства, — ответил маг.

Стоя позади него, королева приподняла несколько прядей длинных волос мага, пропуская их между пальцами.

— Ты пришел, потому что я позвала тебя. Твой визит сюда продиктован моим указом. Моей прихотью.

Векс почувствовал свою грудь, почувствовал, как его легкие изо всех сил пытаются наполниться воздухом. Он почувствовал, как дыхание застряло у него в горле. Но он не мог втянуть больше, не мог утолить эту потребность.

Маг шагнул вперед, снова отпрянув от касаний королевы, и повернулся к ней лицом.

— Ты принимаешь меня за одного из своих подданных. Я хозяин своего королевства, не связанный ни с королем, ни с королевой.

Королева снова сократила дистанцию, ее губы раздвинулись в улыбке, обнажив идеальные белые зубы.

— Такое странное понимание власти. Как тебе удается быть таким серьезным и в то же время таким наивным?

— Как вам удается быть такой искушенной и в то же время такой самонадеянной?

— Острый язычок. Мы найдем ему хорошее применение.

— Мы не будем этого делать, поскольку я ухожу.

Королева остановила мага, положив руку ему на плечо. Не опуская этой руки, она обошла его со спины, позволяя своим полуприкрытым глазам внимательно рассмотреть его.

— Как всегда, мои инстинкты оказались верными. Ты, маг, послужишь самым интересным развлечением.

Беги, черт бы тебя побрал! Беги! Не дай себе утонуть в ее когтях.

Но мольбы Векса ничего не могли изменить. Мир вокруг него исказился и изменился, протащив его сквозь время и пространство.

Спальня королевы, в отличие от тронного зала, была тускло освещена. Мраморные столбы ее огромной кровати возвышались от пола до потолка, а над ней был стеклянный купол, сквозь который в ясном ночном небе мерцали луна и звезды. Чистое серебро лунного света было испорчено мягким желтым и оранжевым сиянием драгоценных камней, вделанных в колонны.

На кровати, среди шелковых и бархатных подушек, валиков и одеял, полулежала королева. Она была обнажена, ее кожа цвета слоновой кости была полностью выставлена напоказ — дерзкая грудь, узкая талия, широкие бедра и длинные стройные ноги. Маг стоял в изножье кровати, одетый в набедренную повязку. На кольце, висевшем у него на шее, были выгравированы плавные золотые письмена Благих, металл был обманчиво нежным.

Векс бушевал, но его гневу не было выхода. Он мог лишь служить щитом между его сознанием и болью в его нутре.

Королева подняла руку и согнула палец, подзывая мага. Когда он не двинулся с места, ее брови поползли вниз. Эта едва заметная перемена сделала ее лицо еще более угрожающим.

— Я устала от этого.

Маг уставился на нее, его алые глаза пылали презрением.

— Я мог бы посочувствовать тебе, если бы ты сама не навлекла это на себя.

— Если бы этот язычок не был таким ловким в других отношениях, я бы давно его отрезала.

— Если ты хочешь освободиться от своих нынешних разочарований, тебе нужно только отпустить меня, — выражение лица мага оставалось жестким, неизменным и вызывающим, несмотря на ситуацию, но Векс знал, что оно скрывало — страх, неуверенность. Скачущие мысли и затаенные страхи.

Королева сжала кулак. В нем материализовался расплавленный металл, образуя тонкую цепочку, звено за звеном, которая вытянулась и зацепилась за ошейник мага. Металл остыл, превратившись в полированное, сверкающее золото. Она потянула за цепочку, и маг, спотыкаясь, направился к ней, едва удерживаясь на кровати.

Она наклонилась к нему, ее лицо оказалось на волосок от его лица.

— Ты дашь мне то, чего я желаю, мой питомец.

А Векс мог только наблюдать, не в силах предотвратить свое собственное проклятие и страдания и смерть, которые последуют за этим. Беспомощный исправить любую из ошибок прошлого.

Оскалив зубы, маг прорычал:

— Мне нет дела до твоих желаний.

— Как и до твоей жизни, — прошипела королева, туже наматывая золотую цепочку на кулак. Ярость, написанная на ее лице, которое обычно выражало только безразличие или жестокое веселье, была редким зрелищем. — А как обстоят дела с жизнями мерзких обитателей твоего жалкого королевства?

В маске мага появилась трещина, и укол боли и вины острее любого лезвия пронзил грудь Векса.

Накрашенные красным губы королевы растянулись в знойной, угрожающей усмешке.

— Ах. Значит, тебя волнует не твоя собственная жизнь, а их… — свободной рукой она погладила лицо мага, задев его кожу длинными ногтями. — Ты достаточно красивое создание, чтобы я проявила милосердие, мой питомец. Договорились.