Секретарь чудовища (СИ) - Сурмина Ольга

Во тьме вырисовывался силуэт винтовой лестницы на второй этаж. С кованными поручными в крупный бронзовый листик. Объективно шикарная, дорогая квартира на последнем этаже одной из элитных многоэтажек. Нэд бесцеремонно повесил галстук на поручень, медленно поднимаясь наверх. В рабочий кабинет.

Завораживающе смотреть на город сверху вниз. Мужчина, казалось, на всех смотрел сверху вниз, так что такая высокая квартира пришлась ему непременно по душе. Он купил её еще лет восемь назад, влез в огромный кредит, а потом довольно быстро его выплатил. Так или иначе, Ротман умел зарабатывать деньги. Но с удачей, как ему казалось, у него было всегда все намного ниже среднего.

Он устал, но ложиться спать совсем не хотелось. Все потому, что после этого придется просыпаться. Придется ехать в чертову прачечную. Или жать курьера, чтобы он туда съездил. А потом… ехать к Дереке. Улыбаться ей, ходить с ней по магазинам. У Нэда не было сил улыбаться. Он просто делал то, что должен, чтобы получить то, что хотел. Поэтому просыпаться не хотелось.

Привычные темно-зеленые обои кабинета теперь нагоняли какую-то тоску. Темный деревянный стол с монитором компьютера, бесконечные темные полки вдоль стен с какими-то папками, какие уже в пору выбросить, но Ротман, отчего-то, не выбрасывал. Куча старых идей, которые не выгорели. Которые подрывали веру в собственную исключительность так же, как подрывали землетрясения устойчивость зданий. Если бы Нэд был многоэтажным домом, он бы еще глухо монументально стоял среди всех прочих, но давно покрылся бы едва заметными трещинами. Они бы… неизбежно ползли по несущим стенам.

Он умело маскировал эти трещины дорогими костюмами. Люксовыми брендовыми рубашками, элитной кожаной обувью. Но все равно носил внутри себя черное понимание того, что у него ничего не вышло. У него, на самом деле, ни черта не выстрелило. Не получилось. Не срослось. Ни одна живая душа не предполагала, что в таком костюме мог прятаться самый настоящий неудачник. Просто менеджер верхнего звена.

Ты — ничто. Ты — просто клоун, а твои идеи никому не интересны. Твой потолок — работать на работодателя, и к тридцати годам у тебя нет ничего своего, слабак. Десятки твоих проектов — мусор, как и ты сам. Их никто не любит, кроме тебя. Давай, возьми одну из этих папок. Попробуй еще раз. И налажай еще раз.

Вот только твое эго тебе это не простит.

Есть ли неудачники похлеще тебя, Нэд? Давай. Покажи лучшее, на что ты способен. Убедись еще раз, насколько ты жалкий. Убеждайся в этом снова и снова, пока не рассыплешься в пыль. Пока от тебя не останется только блядский костюм, за которым ты трусливо спрятался.

Где-то в столе была древняя пачка сигарет. Мужчина медленно открыл один из ящиков и поднял одну бровь. Точно. Он уже даже забыл, что у него такое есть.

Ротман медленно потянулся вниз, доставая небольшой мелкокалиберный ствол. На секунду он подумал, что перед ним сейчас самый надежный антидепрессант. Не нужно будет ехать ни в какую прачечную. Не нужно будет идти ни к какой Дереке, и улыбаться ей. Провалов точно больше не будет. Нигде. Никогда.

Щелчок. Если бы револьвер был заряжен, Нэд бы прострелил себе сейчас ладонь, но, когда послышался спуск механизма, он ничего не почувствовал. Возможно, если бы щелчок послышался над ухом, эффект был бы точно такой же. Водянистое, бессменное, убийственное равнодушие.

Молодой человек медленно выдохнул, затем вернул оружие на место. Еще покопался в ящике, но сигареты так и не нашел. Вместо этого достал уйму бумажек, сложенных пополам, развернул и стал смотреть, что это за очередной мусор.

Резюме на должность секретарши. Несколько резюме, и с одного из них на Ротмана смотрели слишком знакомые грустные глаза.

— Что ты на меня так смотришь? — С печальной ироничной улыбкой спросил он, глядя ей в лицо. — Я тебя подвел, да?

— Да! — Вдруг ответил Нэд сам себе мерзким голосом, стараясь спародировать свою секретаршу. — Я тебя ненавижу! Тебя даже прикасаться противно, когда ж ты сдохнешь наконец!

— Я сам задаю себе этот вопрос. — Мужчина опустил глаза. — Неужели ты нисколько по мне не скучаешь?

— Нет! Ты меня не любил, урод, так что катись в ад!

— А если я скажу, что любил, ты будешь по мне скучать?

— Нет! Потому что я тебя тоже не любила, гандон конченный, и вообще, никакой любви нет, есть перепады гормонов! Мои гормоны уже в норме, а твои — нет, потому что ты неудачник, ха-ха!

— Раз так, то почему встречалась со мой? — Взгляд из иронично-печального становился пустым.

— Ой, как будто ты не знаешь! Ты покупал мне шмотки, давал мне денег, водил по местечкам по статусным. Вот я тебя и терпела. Думала, реально женишься, в должности подрастешь, недвижимость на меня запишешь, а ты вон какой мудак оказался!

— Это какая-то чушь. — Нэд становился серьезным. — Ты, как выяснилось, терпеть не могла пиджак, который я тебе купил. Ты ни разу не надела тот брючный костюм, который мы вместе выбирали, и серьги ни разу не надела, и юбку, и платье. И рестораны ты не любишь.

— Что, только прозрел⁈ Идиот, как тебя до сих пор не сместили!

— Раз так, почему ты со мной встречалась? — Голос становился глухим. — Ответь на вопрос.

— Не знаю, тоже идиотка была!

— И что ты намерена делать теперь?

— А тебя ебет, Ротман? Найду себе кого-нибудь, от кого не будет тошнить, как от тебя. Чтобы пиджаки мои любил. Знаешь, на сколько свиданий я сходила, после того, как ты меня кинул, урод? Ахах, с двумя даже дошло до секса, ммм. Это было что-то. Не то что с тобой, психбольным ублюдком со сдвигом по фазе. Нажрался и болтает с листом бумаги, вот смешной.

— Мне в это слабо верится. — С ухмылкой ответил Нэд сам себе.

— Да что ты! Это потому, что у меня пиджак страшный? Не верит он. Это твои мысли, а не мои, между прочем, кретин.

— Да, точно. — Мужчина опустил глаза, словно опомнился. — И что, начнешь с кем-нибудь отношения?

— А почему нет? Я хочу себе мужа, как и любая женщина на земле!

— М. Понятно. — Он глубоко вздохнул и откинулся на стуле. — Почему мне теперь так плохо? Ты мне не расскажешь?

— Потому что им мог бы оказаться ты.

Нэд убитым взглядом уставился на стол. А, ведь, точно. Мог бы. Почему от этого знания так гадко на душе? Живи, неудачник. Делай, что хотел. Ты же этого хотел, так?

* * *

Он ненавидел тот факт, что, все же, пришлось встать. Натянуть брюки, застегнуть пояс, рубашку, черный пиджак, который без должной подачи в виде правильного галстука выглядел поминальным. Раскалывалась голова. Подташнивало. На стену в пору вешать еще одно достижение — выпил полторы бутылки за день и не отошел в мир иной. Набухался до визга и не сдох. Удивительно.

В свою квартиру Ротман никогда не водил женщин, чтобы после очередного расставания они не ломились к нему в дверь и не караулили под окнами. Но из-за этого дома он бывал все реже и реже.

Снова снег. Сыпал, но вместо мги были крошечные уникальные снежинки. Красиво, даже через головную боль. Нэд ни разу не наряжал елку, ни разу не готовился к празднику. В глубине души ему хотелось, но тем сильнее разъедала бы тоска, что встречать придется одному. Лучше пусть будет обычный день. Не больше и не меньше.

За рулем он чувствовал себя чуть менее уверенно, чем обычно. Вечно паранойяльно косился в зеркала заднего вида, нервно бил пальцами по рулю, и наклонялся к приоткрытому окну, чтобы подышать воздухом. Опять подташнивало.

Прачечная открывалась ровно в девять утра, и ровно к девяти утра Ротман подъезжал и топтался у входа. Его уже давно знали тут по имени, всегда вежливо встречали и улыбались, потому что богатый мистер оставлял прачкам щедрые чаевые. Правда, в этот раз лицо сотрудницы, отчего-то, было перекошенным. Взгляд пустым и нервным, а тело натянутым, как гитарная струна.

— Мистер Ротман! З-здравствуйте. — Девушка впустила внутрь светлого фойе клиента, но словно пыталась преградить ему путь, когда он проходил внутрь.