Кровь песков (ЛП) - Грейсон С. К.

Я задавал себе ритм её высоким вскрикам и стоном. Как бы она ни избегала пустых слов, она не стеснялась кричать, когда ей хорошо. Чем выше поднимался её голос, тем явственнее плясали песчинки вокруг нас, и я не мог сказать — чья это магия, её или моя. Я был слишком поглощён красным жаром у основания позвоночника и тем, как солнце блестит на её влажной коже.

Я почувствовал её оргазм — в толчке силы, прошедшем через меня, не меньше, чем в горячей влаге, стекающей по моему запястью. Я так был захвачен женщиной у себя на коленях, что свой собственный оргазм осознал лишь когда молния взвилась вдоль хребта, и я, задыхаясь, пролился на ноги Киры, глотая земляной запах её тёплой кожи.

Тут я окончательно пропал.

Глава 30

КИРА

В ту ночь мы оба спали под звёздами. С помощью Эрикса я вытянула из сухого кустарника огонь — своей магией. Он заслонил нас от холода, который накрывает пески, когда солнце исчезает, — мы лежали на циновках по разные стороны от пламени, как за невидимой перегородкой.

Мы не говорили о том, что случилось между нами, — и всё же не казалось, будто мы это игнорируем. Слова просто были бы лишними: сказанного действиями хватало. Здесь, в пустоши, границы между нами размывались — будто их провели по песку, а ветер стёр. В цивилизации придётся начертить заново, но сейчас нас объединяло больше, чем разводило по разным берегам.

Утро взошло чистое, и мы выступили сразу после того, как отработали утренние формы. Мы текли в унисон — как прежде, и иначе: будто магия между нами обострилась после близости. Я вслух удивилась этому, когда мы ехали.

— Ты говоришь, чувствуешь мою магию по всей пустыне, когда я теряю контроль. А теперь, после пути рядом, я начала чувствовать твою. Почему так?

Эрикс повёл плечом. В седле он снова был в маске, но утром занимался без неё.

— Я никогда не встречал никого, настолько же сильного, как я, — до тебя. Ближе всех — лорд Аласдар, но его сила совсем иная. Может быть, двоим самым «магическим» в пустыне проще улавливать друг друга.

Я протянула «хм», чувствуя под его словами что-то ещё:

— Но это ведь больше, правда?

Эрикс взглянул на меня из-за ушей Алзы и помолчал так долго, что я решила — ответов не будет.

— Я этого не понимаю, — тихо признал он.

Я сглотнула:

— Когда я начала тренироваться с келваданскими всадниками и Адерин учила меня формам, было так, словно тело уже их помнило. Я росла в фехтовании куда быстрее, чем имела право.

Я следила за Эриксом, но единственным признаком реакции стало, как сильнее сжались его кулаки на плечах Алзы. Щёки вспыхнули от памяти, как он слизывал с перчаток каждый след меня после того, как коснулся. Я отогнала это и продолжила щупать его словами:

— Думаю, ты разбудил во мне не только магию, когда впервые меня коснулся.

— Будем надеяться ради пустыни, что нет, — отрезал он.

Я уже раскрыла рот — спросить «что ты имеешь в виду», — как воздух рассёк резкий ржач, не от Алзы и не от Дайти. Я вскинула голову к горизонту: одинокий всадник махал обеими руками, привлекая внимание.

Мы с Эриксом одновременно пустили коней на рысь. Рука сама потянулась к кинжалу на поясе, но враг так бы не встречал — незнакомец не тянулся к оружию, пока мы приближались. Поза у Эрикса была настороженной, но не воинственной — он думал о том же.

— Вы из клана Оту́ш? — спросил он, едва нас стало слышно.

Человек помедлил, увидев маску, — инстинктивно подался назад. Слухи о Вайпере доходили и сюда. Но в его взгляде читалась такая нужда, что он выдохнул:

— Вы пришли помочь?

— Ваш всадник рассказал о лавовом вирме. Мы пришли встретиться с ним, — ответила я.

Мужчина помрачнел:

— Только двое?

— Этого хватит, — сказал Эрикс тоном, не терпящим пререканий.

Сомнение так и осталось у того на лице, но он кивнул:

— Я проведу вас в стойбище и расскажу, что знаем о тваре.

Мы последовали за ним через гребень — и за ним открылись тесно сжатые шатры клана Оту́ш.

— Я думал, клан Оту́ш стоит вместе с Падра, Тибел, Вектурной и Джал, — спросил Эрикс. Я бросила на него косой взгляд.

— Стояли, — ответил проводник. — Держались вместе против… — он метнул взгляд на Эрикса и передумал формулировку. — Мы держались вместе, но дичи на всех не хватало. Разошлись, чтобы не выедать один участок и не голодать всем сразу.

Во рту пересохло от слова «голод». Пустыня сурова, но жива — если знать, где искать. Если даже сильные охотники не кормят своих — значит, она иссякает. Я вспомнила Эриксовы слова о пропавшем Сердце — и нахмурилась. Тем более, в книгах из закрытого собрания Королевской библиотеки — том, что собирал Келвар, — всё было о первом переходе пустыни и о том, как он добыл Сердце Пустыни.

Проводник повёл нас дальше. Земля под копытами растрескалась, и кругом торчали странные чёрные наросты — вздутые, пузырчатые, не похожие на камень, веками шлифованный стихиями. Дайти обошёл целую глыбу размером с него самого. Проводник молчал, но лицо его было каменным.

Чем ближе к стойбищу, тем яснее становилась причина его отчаяния. Там, где обычно кипит жизнь — детский смех, лай охотничьих псов, — всё было разлохмачено. Полотно шатров — в подпалинах и рванинах; где-то латали, где-то оставались чёрные пятна. Немногочисленных детей держали прижатым к себе — чтобы не бегали. Коней в загоне было меньше, чем людей.

Мы вышли на середину стойбища. Лица выглядывали из-за пологов, провожая нас — наполовину с надеждой, наполовину с опаской.

У самого большого шатра проводник спрыгнул и крикнул:

— Госпожа Дхара!

Полог откинулся почти сразу — вышла женщина, вооружённая до зубов, с жёсткой искрой в глазу. Лук и полный колчан — за плечом; по поясу — ряд изогнутых кинжалов. В ноздре блеснул золотой кольцо, отражая почти так же ярко, как её прищур.

— Они пришли биться с лавовым вирмом, — объявил проводник и стукнул костяшками по виску, склоняясь перед вождём. Я повторила жест с седла Дайти; Эрикс не пошевелился.

— Питомец лорда Аласдара явился нас спасать или запугивать? — сложив руки на груди, спросила Дхара. — Мы сказали: наш клан не склонят угрозами перед кланом Катал.

— Мы условились: вы присоединитесь к нам, если я выйду из Испытаний победителем, — и я вернулся к вам Чемпионом Пустыни, — объявил Эрикс достаточно громко, чтобы слышали все, кто успел столпиться вокруг.

— На тебе нет обрáча Чемпиона, — заметила госпожа Дхара.

— Их гонец успел добраться до нас с вестью, прежде чем коронуют, — вырвалось у меня до того, как я успела прикусить язык. На языке тут же выступила кровь — я действительно его прикусила. Эрикс резко глянул на меня.

— Это правда?

— Не должно иметь значения, ношу я обруч или нет, — парировал Эрикс. — Если лавовые вирмы поднялись снова, вы и сами видите смысл в объединении кланов, чтобы исцелить пустыню. Её рвёт по швам из-за грехов Келвадана. Мы должны биться вместе, чтобы спасти дом.

По толпе прошёл шёпот; я ловила обрывки:

— Нужно что-то делать.

— Лорда Аласдара и нужно было короновать Чемпионом в прошлые Испытания.

— Клан Катал спасёт пустыню.

Я видела правду беды клана Оту́ш — в слишком худых лицах женщин и детей, в отсутствии молодых всадников. Они уже едва держались — я знала это выживание слишком интимно. Отчаяние толкало их к общему врагу — и я не могла их винить.

Голос внутри возражал: Келвадан — не тот враг. Как, если там дом Адерин и Невена, которые стали мне почти семьёй? Как, если его шпили — маяк надежды и мира, если королева справедлива и добра и приютила потерянную изгнанницу, а её муж так мягок с лошадьми?

Я мысленно видела гобелен над запертыми дверями к усыпальнице Аликс — и держала язык за зубами. Одно было несомненно: этим людям нужна помощь.

— Мы с напарницей отвлечём вирма, пока клан отступит, — распорядился Эрикс. Вождиха ощутила укол — ей не нравилось принимать приказы, — но в словах была правда, и она кивнула. — Пока мы держим тварь, вы уйдёте к клану Катал — там будете в безопасности среди объединённых.