Горячая штучка - Люси Вайн

Я глубоко вздыхаю.

— Послушай, Томас, как ты знаешь — ты сам говорил мне, — я никогда не умела выражать свои чувства или обсуждать их, но я постараюсь измениться.

Томас выглядит растерянным.

— Правильно, я рад за тебя, Элли. Но не меняйся слишком сильно, ладно? Ты прекрасна.

Дурак. Смущенно покачивая головой, я продолжаю.

— Итак, сейчас я хочу поговорить с тобой о… чувствах.

Я размашисто жестикулирую, и Томас бледнеет.

Черт. Он выглядит до ужаса напуганным. Он не ожидал, что я выложу ему это здесь и сейчас. Зачем я выкладываю это? Может быть, лучше лет через пятнадцать? Зачем сейчас? О боже. Ладно, отступать слишком поздно.

Я кашляю.

— Итак, ну, я хотела прояснить ситуацию, чтобы мы могли двигаться дальше, зная, где мы находимся. Чтобы дать нам обоим шанс стать счастливыми.

Он смиренно кивает. Мне кажется, он понимает, к чему я веду. Мне кажется, он понимает, что я не испытываю к нему тех же чувств.

Секунду мы смотрим друг на друга.

— Полагаю, ты права, нам нужно поговорить об этом, — говорит он с болью. О, это ужасно. Набрав в легкие воздуха, он продолжает: — Я знаю, что ты давно влюблена в меня, Элли, и я…

— Что, что? — прерываю я. — Я влюблена в тебя?

Томас опять вздыхает и, утешая, накрывает мою ладонь своей.

— Я знаю, Элли. Не нужно говорить этого. Прости, я старался не обидеть тебя. Мне никогда не хотелось ранить тебя. Я пытался ответить тебе взаимностью, я много лет очень старался тоже полюбить тебя, но я не могу. Я никогда не мог подумать о тебе в таком разрезе. Ты для меня как сестра. Я люблю тебя, Элли, но я никогда не любил и никогда не смог бы полюбить тебя в романтическом смысле этого слова.

У меня кружится голова. Что здесь происходит?

— Нет, постой, Томас, подожди, — нетерпеливо говорю я. — Ты ошибался. Я не люблю тебя — это ты любишь меня. Ты всегда любил меня.

Он фыркает.

— Да нет же! — восклицает он. — Это ты всегда любила меня. Ты всегда, когда бы ни заходила речь о твоей любовной жизни или о предстоящих свиданиях, смотрела на меня печальными глазами.

— Да, — взрываюсь я. — Я беспокоилась, что ты огорчишься, потому что ЛЮБИШЬ МЕНЯ.

— Нет, не люблю! — сконфуженно повторяет он. — На самом деле несколько недель назад я хотел обсудить с тобой сложившуюся ситуацию, потому что уже около месяца я встречаюсь с девушкой и думаю, это серьезно. Мне не хотелось, чтобы ты узнала об этом от кого-то другого и расстроилась.

ЧТО, ЧЕРТ ПОБЕРИ, ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ? Мой мир перевернулся. Томас никогда не был влюблен в меня? Но, но, но… что?

— Ты никогда не был влюблен в меня? — медленно повторяю я.

— Именно так, — подтверждает он. — Ни капельки.

— А я никогда не была влюблена в тебя, — говорю я. — Значит, мы оба никогда не были влюблены друг в друга?

Секунду мы смотрим друг на друга, а потом начинаем хохотать.

— Какие мы идиоты, — говорит Томас, не переставая смеяться.

— Вероятно, нам давно нужно было поболтать об этом, — говорю я, вытирая слезы. — Конечно, мы втроем всегда были не более чем товарищами.

— Хмм, — озорно произносит он. — Поскольку мы теперь абсолютно чисты друг перед другом, скажу, что подростком я был пылко влюблен в Соф.

Он получает от меня тумак сумочкой, и мы снова смеемся.

Наконец, перестав смеяться, мы обнимаемся, и я спрашиваю:

— Так кто же та девушка, с которой ты встречаешься? Приведи ее сюда! Я хочу познакомиться с ней!

Он молчит.

— На самом деле, Элли, ты знаешь ее.

Как? Я оглядываю комнату. Большинство из присутствующих мне знакомы.

— О боже, Томас, — говорю я. — Ты встречаешься с Урсулой?

Он поворачивается, чтобы врезать мне.

— Нет, но, если ты не против, я приглашу свою девушку прямо сейчас. Я как раз пишу ей SMS.

— Но кто она? — озадаченно повторяю я.

— Ее зовут Кэсси, — говорит он, вглядываясь в мое лицо.

Кэсси? Кэсси? Кто это…

О господи!

То свидание!

На День святого Валентина! Славная, славная барменша, которую только что бросил парень. Неужели прошло всего два месяца?

— КЭССИ! — восклицаю я.

Томас смеется.

— Да. Мне самому захотелось увидеть золоченую голову лося, поэтому, однажды вечером, я зашел в бар с коллегами по работе. Я узнал Кэсси по твоему описанию, и мы поболтали. Она просто прелесть. Она мне правда, правда, нравится. — Он застенчиво улыбается.

— Это самая лучшая новость! — радостно говорю я. — Я могу дать полное согласие на вашу связь. Я практически познакомила вас и произнесу речь на вашей свадьбе.

Томас ухмыляется, и мы снова обнимаемся.

— Я так волнуюсь за тебя, — говорю я. — И так рада, что ты не влюблен в меня.

— И я очень рад, что ты не влюблена в меня, — опять смеется он.

— Ну и ну! Точно, нужно еще выпить, — говорю я, вставая. — Кэсси — чудо, Томас, я полностью одобряю твой выбор. Приглашай ее сейчас же! Скажи, чтобы принесла пасту «Nutella» и пластмассовые вилки.

Я, пританцовывая, отхожу от него, ликуя от счастья. Мне НРАВИТСЯ быть тридцатилетней! Правду говорят, тридцать — это снова двадцать. Наконец-то я чувствую себя так, словно взяла себя в руки, стала (типа) достаточно взрослой для того, чтобы оценить это.

Время идет, оглядывая зал, я вижу вокруг себя довольную, пьяную компанию. Папа с Кэндис опять милуются, и это выглядит так вульгарно, что невозможно себе представить, но в то же время мило, вздыхаю я. Около часа назад появилась медиум Шэрон, заявляя, что не видела пост в Facebook, и настаивая на том, что просто «почувствовала», что сегодня вечером мы должны быть в «All Bar One». Она застращала Алана-Великана, чтобы тот впустил ее, и теперь она в туалете якобы поправляет макияж, но на самом деле уговаривает пьяных девиц погадать по руке. За деньги. Чуть раньше они с Джен чуть не подрались: медиум Шэрон гадала ей по руке и предсказала, что Джен превратится в «корову», но, если остаток вечера они не станут мешать друг другу, все будет прекрасно. Джош, сидящий в углу, судя по всему, уже забыл обо мне, а также о сиськах той блондинки. Теперь он направляет свой боевой тестостерон на славную барменшу Лизу. Только что пришла Кэсси, и теперь, после того, как мы с ней крепко обнялись, они с Томасом воркуют в кабинке. Даже мой туалетный близнец Ник, видимо, неплохо проводит время, безнадежно пытаясь