Горячая штучка - Люси Вайн
Он сглатывает и опять поворачивается к Кэндис.
— Я хотел познакомить тебя со своей семьей.
Она улыбается, у нее просто очаровательная улыбка. Папа прав, я уже понимаю, что она относится к тому разряду людей, от которых веет теплом.
— О, боже мой, как приятно, — восклицает она. — Прошу вас, входите все!
Но мы не двигаемся, и папа замер на месте.
— Прежде, чем мы войдем… — снова откашливается он, а мы все замираем, исподтишка поглядывая друг на друга. — Кэндис, мне нужно кое-что сказать тебе.
Она выглядит встревоженной, а я сдерживаю ухмылку.
Мы все дружно вздыхаем. Ну вот. Он скажет? Вперед, папочка!
— Я люблю тебя, Кэндис, — выпаливает он, а я хватаюсь за сердце, мое сердце поет. — Я очень, очень тебя люблю. И я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь почувствовать то же самое, но я должен сказать тебе об этом. Я хотел сказать тебе об этом уже давно, потому что ты, Кэндис — самая добрая и красивая женщина в мире. Я…
Кэндис, сделав одно плавное движение, ступает на циновку у двери и прикладывает палец к его губам, призывая замолчать. Теперь она стыдливо улыбается и шепчет:
— Алан, я тоже люблю тебя. Мне кажется, ты совершенно удивительный.
Потом они целуются.
И как непристойно. Простите, что нарушаю романтическую атмосферу, но это правда непристойно.
Джен громко отрыгивает, а я отворачиваюсь, притворившись, что проверяю телефон. Софи прикрывает глаза, а Томас фыркает.
Но они продолжают целоваться, как ненормальные. Они как будто забыли, что мы еще здесь.
Через пару минут они, наконец, прекращают, и Кэндис умоляет всех нас пройти в ее необычайно оранжевую гостиную. Мы чувствуем себя как дома, и Джен немедленно начинает хватать и рассматривать разные салфеточки с изображением собак, которыми застелены все поверхности. Кэндис тепло целует каждого из нас и даже умудряется выглядеть не слишком озадаченной, когда папа представляет ей «Софи и Томаса — друзей Ленни, которые тоже хотели познакомиться с тобой».
— Позвольте всем предложить по чашке чая? — говорит она, и папа вскакивает, чтобы помочь ей. Они смотрят друг на друга, как глупые влюбленные щенки, и Кэндис протягивает руку, чтобы поддержать его. Он берет ее за руку.
Их не было минут 15, к этому моменту все мы с чувством тошноты думали о том, чем они могли заниматься, готовя чай.
Вернувшись домой уже с Кэндис, мы напиваемся, и в этот момент Джен отводит меня в сторону и ведет в свою комнату. Там она дарит мне платье.
— Это подарок на твой день рождения, надень его сегодня вечером, — говорит она. Взяв его в руки, я восхищаюсь мягкостью ткани. Оно такое красивое. Темно-синего цвета, длиной до колен и отлично подходит к моей фигуре. И, примерив его перед зеркалом, я почувствовала себя Заколдованной Эллой. Я смотрюсь в нем удивительно. Я вижу в зеркале, как Джен за спиной играет с моими волосами. — И тебе нужно приподнять волосы, вот так. Хочешь, я помогу? — говорит она, а я, улыбаясь, киваю. Я чувствую такое облегчение оттого, что она вновь стала собой. Как будто она целый год сдерживала дыхание и теперь, наконец, выдохнула. Загар стал бледнее, но щеки опять стали румяными. И я думаю, что она, пожалуй, уже чуть-чуть поправилась (хотя ей об этом я говорить не буду). Она стала выглядеть намного лучше, сидя на папиной насыщенной углеводами диете и питаясь выпечкой Кэндис (интересно, Джен говорит, что ей действительно нравятся ее нелепые пироги).
Трудно сказать, изменилась ли она потому, что у них с Эндрю все вернулось в свою колею, или потому, что она далеко от него. Я не уверена, что она сама знает. Через несколько дней она возвращается в Лос-Анджелес, полагаю, там будет видно.
— Большое спасибо, Джен, мне нравится, — говорю я, держа ее за руку. Она, в свою очередь, сжимает мою.
— Спасибо тебе, Элли, — тихо отвечает она.
Когда несколько часов спустя мы прибываем в бар, Алан-Великан мгновенно замечает нас и кричит, чтобы мы сразу же заходили. Подростки в очереди досадливо восклицают, глядя на нашу странную компанию, состоящую из меня, Джен, папы, Кэндис, Софи и Томаса, а мы друг за другом проходим мимо них прямо в бар. Я вспоминаю, как в последний раз я шла сюда под руку с папой, и сколько изменений произошло с тех пор.
Внутри ошеломленная Лиза вручает нам по коктейлю «Космополитен» и направляет к кабинке, где я вижу знакомые лица. О господи, не ожидала этого.
Здесь Мэдди со своим новым приятелем Заком. Он — высокий, с приятным, открытым лицом, он не отпускает руку Мэдди даже тогда, когда она представляет нас.
— Очень приятно познакомиться, — с готовностью говорит он. — Если бы Мэдди с твоей легкой руки не скачала приложение для знакомств, мы никогда не полюбили бы друг друга. — Он сверху вниз смотрит на Мэдди, а она не сводит с него широко раскрытых глаз. — Большое тебе спасибо, — тепло добавляет он.
— Посмотри, кто еще пришел, — говорит Мэдди, кивая мне за спину. Я оборачиваюсь.
Уф, Рич? Рич здесь? Он радостно машет рукой из своей кабинки и кричит:
— С днем рождения, Элли, ха-ха!
По крайней мере мы принесли «Pringles». Ему будет, чем заняться вечером. И, черт бы меня побрал, мой туалетный близнец Ник тоже здесь? Не он ли, не он ли танцует медленный танец с УРСУЛОЙ? Господи Иисусе. Мне придется удалить свой аккаунт в Facebook.
Подходит еще парочка, чтобы поприветствовать нас. Это Лоис и Зои, с которыми мы познакомились в прошлый раз, когда приходили сюда с папой.
— Мы увидели пост твоей сестры в Facebook, — говорит Лоис. — Были по соседству, решили заглянуть. Ты не против?
— Конечно, нет, — говорю я, обнимая их обеих.
Лоис поднимает правую руку.
— Мы официально узаконили свои отношения! — говорит она, вертя у меня перед глазами серебряным кольцом и, прищурившись, смотрит на Зои, которая улыбается, влюбленно закатывая глаза.
— Я сдалась, — говорит она, словно объясняясь.
И Джош здесь.
Джош здесь.
Мы встречаемся с ним глазами через головы всей компании, и он, улыбаясь, поднимает в мою честь стакан с коктейлем.
Мне следует поговорить
