Котенок Шмыг, авария и полный мандарин! - Яна Лари

— Уверена, ты отлично справишься и без меня.

Капризничает. Ладно, зайдём иначе.

— А что насчёт вечера? Устроим романтический ужин. Заодно узнаешь, как я обращаюсь с киской.

Беззвучно угораю, представляя, как мерзавка вытаращилась.

— Ч-что?..

— Прости, вечно забываю, как ты нарекла это исчадие, — тяну самым благочестивым голосом. — Там вроде звук какой-то, как когда сопли втягиваешь… Шмарк… Шмырк…

— Шмыг!

— Точно.

— Не могу, — упрямится зараза. — У меня мастер-класс в шесть тридцать.

А мне кажется, ей просто стыдно в глаза мне смотреть.

Наверняка напечатала пьяными пальчиками, а теперь протрезвела и ужасается.

Так вот, какие твои тайные мечты, Автопромовна!

— Не страшно, я поздно ложусь, — стою на своём.

— А я допоздна не гуляю.

— Нам нужно выложить новые фото. Мы же договорились!

— О чём? Что я буду доступна в любое время дня и ночи? Нет же.

— Да же!

— Давай прекратим этот бессмысленный спор, потому что я никуда не поеду. Мне некогда.

— Лада, спорить по телефону или при встрече — и то и другое займёт одинаково времени. Но я тебя услышал.

— Прекрасно!

Ещё бы.

С довольной улыбкой захожу в приложение, заказываю лилии. Букет. Нет, корзину! Осталось узнать адрес шарашки, где она тусуется.

Через друзей на страничке Лады нахожу её бабушку.

Гюнтер в сети.

Я ненадолго зависаю, раздумывая, с какого поклона зайти, чтобы не улететь в бан сразу же. Поладили мы, прямо скажем, не очень.

Марат: Добрый день, Зоя Михална. Это новый знакомый Лады вас беспокоит. Помните, мы вчера столкнулись в неудачном месте в неудачный час?

ЗойкаНаМетле: искусствовед, ты, что ли?

Марат: можно сказать и так. Я хотел извиниться.

ЗойкаНаМетле: хотел бы, вчера извинился. Не бреши, что надо?

Кхм. Прямо так прямо.

Марат: узнать, где у Лады вечером проходит мастер-класс.

ЗойкаНаМетле: так явился бы на свидание и сам у неё спросил.

Марат: у нас было не свидание, а деловая встреча.

Сначала Гюнтер не подаёт признаков активности. Потом что-то пишет, стирает, опять пишет...

У меня то пропадает, то появляется надежда. На три буквы послать это же коротко?

ЗойкаНаМетле: так и я больная женщина, а не справочное бюро. И какие сегодня мастер-классы у них в Четырёх Лапах, знать не знаю.

Я тут же вбиваю в поисковик название организации. Вся нужная мне информация в свободном доступе, спасибо Гюнтеру.

Марат: может, больной женщине что-нибудь привезти?

ЗойкаНаМетле: не надо! Из-за тебя, гада такого, мне внучка вчера мандарины не донесла.

ЗойкаНаМетле: квартира сто вторая. Адрес помнишь?

Марат: помню.

ЗойкаНаМетле: вот и не приходи.

Понял. Заказываю и отправляю курьером корзину мандарин.

Рисовать я не умею от слова совсем. Даже для эпохи, когда картины пишет кто угодно, чем угодно. В том числе и хером. Но и прождать на лавочке, пока Лада закончит, мне гордость не велит.

В организацию Четыре Лапы я прибываю готовым ко всему, кроме того, что мастер-класс будет вести она.

Лада лично встречает и провожает к мольберту каждого гостя.

Шансов скрыть мою бездарность — ноль.

Мне-то фиолетово чужое мнение, но не в этот раз. Чисто по-мужски позориться конкретно перед ней не хочется. Особенно когда мне так выразительно не рады.

— Что ты здесь делаешь? — Косится она на меня раздражённо.

— Пришёл за тобой поухаживать.

— Можешь не утруждаться.

— Я бы не стал. Но селфи в примерочной ещё не роман. — в ответ тоже изображаю полнейший пофигизм. Я же орк! Открыто симпатию выкажу — высмеет. — Кстати, забирай.

Протягиваю корзину с лилиями и прищуриваюсь. Восторгов не жду, но интересно, хоть спасибо скажет?

— Не стоило, — выдавливает Лада и начинает нервно рыться в сумке, будто других дел важнее нет. А у самой глаза на мокром месте, так она растрогалась.

Нравится? Я сам знаю, что нравится. Никакие уловки меня не обманут.

— Давай договоримся сразу, без цветов. — Показывает она за мольберты вглубь помещения.

Сто процентов будет ими незаметно любоваться. И ни за что ведь в этом не признается!

— Ага, они и не тебе. Улыбочку, — прошу, чтобы сделать наш совместный снимок с букетом, и заодно напомнить, что веник я для дела притащил.

Её злые глаза в этот момент ну просто восхитительны!

А как ты хотела? Не надо было кобениться. Будь проще, и к тебе потянутся люди.

Убираю корзину подальше на подоконник. За это время ей удаётся взять себя в руки.

— Если это всё, можешь идти, — роняет она с прохладой.

— Я заплатил за мастер-класс. Ты что меня прогонишь?

— А ты умеешь рисовать? — скептично фыркает эта зараза.

— Рисуют дилетанты, а я пишу шедевры. — Переплетаю пальцы и с вызовом в глазах хрущу суставами.

Есть у меня одна идейка на нескучный вечер. Если не сказать — несколько интересных идей.

А чтобы рисовать, талант необязателен! Смекалка и наглость выручат всегда.

Глава 10

Лада

— Лёгкими мазками наметьте основные формы: голову, туловище, лапы и хвост. Нам нужно в точности передать горделивую позу модели, — объясняю задачу участникам мастер-класса.

Но больше, конечно, поглядываю на Марата, который, кажется, решил сорвать урок.

Вот что он смехом давится?

Я уже в третий раз тайком одёргиваю на себе одежду!

— Кто-нибудь намекните модели, что «гордостью» необязательно сверкать буквально, — лениво отмечает он под дружные смешки присутствующих.

Ах, вот оно что...

Стоя спиной к креслу, я не могу видеть натурщика. И слава богу, потому что когда поворачиваюсь, лицо обдаёт болезненным жаром.

Честер, наш британец с порванным ухом, самозабвенно вылизывает хозяйство, высоко задрав заднюю лапу.

Блин. Вот оно ЧТО!

Почему Орк вдруг заострил на этом внимание?

Неужели, камень в мой огород?..

Ну а в чей же!

Разумеется, в этом нет ничего криминального. Подумаешь, кот намывается! Но я прямо чувствую, как впалые щёки Марата едва ли не лопаются от ехидного смеха.

Весь день его избегала, так он сам меня как-то нашёл.

Издеваться пришёл, гад такой.

Оно и понятно. Он всего-то просил меня подыграть, а я… заигралась! Не я, если на то пошло, а бабушка, но Марат ведь этого не знает. Да и кто поверит, что степенная пенсионерка отмочит вдруг ТАКОЕ?

Боже, как ему теперь в глаза смотреть, кто бы сказал?

— Честер, фу! — Кидаю в кота резиновым мячиком. — Честер, мать твою! — в истерике топаю ногой.

Но Честер тёртый калач, не ведётся.

Зато Марат не упускает случая вставить свои пять копеек.

— Что сразу «фу»? Что естественно, то не безобразно. Перефразируя: пусть первым бросит мячик, кто сам ничем таким хоть раз не занимался.

Это