Самодовольный наглец (ЛП) - Джанин Инфанте Боско

— Надеюсь, ты хочешь сообщить, что придумал способ пригласить Тига и Делию на вечеринку.

Я закатываю глаза.

Это первый и последний раз, когда я добровольно подвергаю себя планированию мероприятия. Вообще-то, беру свои слова обратно. Я люблю хорошие вечеринки. Возьмем, к примеру, Суперкубок. Я достаю картонного полутораметрового футболиста, покупаю жареные крылышки и разливное пиво. Даже украшаю квартиру винтажными футбольными майками и бумажными тарелками в форме футбольного мяча. Говорю же, я устраиваю отвратительные вечеринки.

— Я работаю над этим, — бормочу я.

Ложь.

Откровенная гребаная ложь.

— Марко… — предупреждает Сорайя.

— Я заманю их туда, — обещаю я. Я не прочь арестовать их и потащить в ресторан. Чего бы это ни стоило, я все решу, если правильно разберусь со своей головой. — Мне нужна твоя помощь.

— С чем?

— С Антонией.

— Я так и знала!

— Не злорадствуй, пожалуйста. Тебе не идет, — говорю я. Ричи тихо смеется, и я показываю ему кулак. — Ты поможешь или нет? — вздыхаю я.

— Зависит от того, что тебе нужно, — дерзко отвечает Сорайя.

Я продолжаю молчать. Поверить не могу, что делаю это.

— Марко, — зовет Сорайя. — У меня нет времени болтать с тобой весь день.

Бормоча проклятия, я крепко сжимаю телефон и повторяю свою просьбу.

— Как отправить съедобную фруктовую композицию?

Давайте, смейтесь.

Ричи вон уже ржет.

* * *

— Ты жалок, — говорит напарник, присаживаясь на мой стол. Слегка вздрогнув, отрываю взгляд от мобильного телефона и смотрю на Ричи. Он берет холодный, недоеденный кусок пиццы с моей бумажной тарелки и откусывает огромную часть.

— Это мое, — указываю я.

Прожевав, он пожимает плечами и сворачивает ломтик. Слизывает с него соус, прежде чем откусить еще кусочек. С набитым ртом он отвечает:

— Уже нет. Ты слишком занят своим телефоном.

Что есть, то есть.

После того, как Сорайя хорошенько посмеялась надо мной, по рации раздался звонок. Мы с Ричи поехали на ограбление, поэтому я повесил трубку и переключился в режим полицейского. Не думаю, что когда-либо был так счастлив преследовать преступника по Канал-стрит, и это стало приятным отвлечением от того факта, что я попросил подругу послать своему стажеру букет из свежих фруктов.

Когда мы вернулись в участок с преступником, я позвонил Сорайе, но она была на телефонной конференции и не могла со мной связаться. Вдобавок ко всему, женщина не отвечает на мои сообщения, так что я понятия не имею, отправила ли она Антонии букет. Интересно, повесит ли секретарша трубку, если я снова позвоню в офис?

Откидываюсь на спинку стула и сцепляю руки за головой, пока Ричи доедает последний кусочек пиццы.

— Сорайя не отвечает, — объясняю я.

— Сделай одолжение, если я когда-нибудь скажу тебе, что мне скучно с Тиной, напомни мне о сегодняшнем дне, — говорит Ричи, вытирая рот тыльной стороной ладони. С раздраженным вздохом указывает пальцем на телефон в моей руке. — Перестань быть слабаком и попроси к телефону девушку, с которой хочешь поговорить, и оставь Сорайю в покое. Прекрати нести чушь и будь гребаным мужчиной, ради Христа.

— Честно говоря, обычно я так себя не веду, — защищаюсь я.

— Что говорит о том, что ты либо вляпался по уши, либо встретил свою половинку.

Я нахожу последнюю часть этого предложения тревожной.

— Прикуси язык, — шиплю я, обдумывая его первую теорию.

Антониа — это пиротехническое шоу, но я слишком ею увлечен, и, возможно, именно поэтому мне не нравится идея, что она крутится рядом с таким парнем, как Хаунд. Точно так же, как мужчина во мне постоянно думает о ее сладкой попке и идеальных сиськах, полицейский во мне не перестает игнорировать тот факт, что она может оказаться в беде. Я знаю, Антониа думает, что справится с ним, но давайте посмотрим правде в глаза, он — преступник. Одному Богу известно, на что Хаунд способен.

Оглядываюсь на Ричи.

— Ты не ответил, когда я поинтересовался о «Восставших из Ада», — напоминаю я.

Он поднимает бровь.

— Ты тогда всерьез спрашивал?

— Вопреки распространенному мнению, я говорю не только для того, чтобы слушать себя. — убираю руки за голову и выпрямляюсь на стуле. — Когда я привез Антонии права, около ее дома появился парень из мотоклуба. Она была очень зла на него и попросила подыграть, будто у нас свидание. Вот кто подарил мне фингал.

Ричи скрещивает руки на груди.

— Итак, по-твоему, эта девушка связана с клубом, вот почему ты бегаешь кругами, заказывая фрукты в шоколаде на палочке.

Я на секунду задумываюсь об этом. Прежде чем утром просмотреть базу данных, я попытался рационализировать свой поступок. И убедил себя, что не собираюсь в одиночку расправляться с кучей байкеров. Я просто любопытный придурок, которому не нравится мысль о том, что другой мужчина вынюхивает что-то, в чем я заинтересован.

Верно?

Качая головой, представляю лицо Антонии. Ее глаза. Рот. Растрепанные волосы.

И то, что я бы с ней сделал.

Одна ночь.

Это все, что мне нужно.

— Она чертовски сексуальная, — добавляю я. — И дерзкая. Сжигать вещи второй половины довольно-таки дерзко. Но тебе плевать, потому что ты знаешь, что она единственная в своем роде, и ты тот счастливчик, которому она досталась, поэтому ты игнорируешь помутнение ее рассудка.

Ричи кивает.

Знал, что он меня поймет.

— Я ищу нового напарника, — невозмутимо произносит он. — Ты, твою мать, с ума сошел.

Возможно. Нормальный человек давно бы забыл, что когда-то встретил Антонию Де Лука. Женщина — это воплощение проблем, и, если не быть осторожным, то можно потерять себя в ней еще до того, как почувствуешь ее вкус.

Да, Ричи прав.

Я потерял себя.

Но скорее ад замерзнет, прежде чем я признаю это.

— Я пойман на месте преступления, да? — спрашиваю я.

— Какого преступления?

Удивленные, мы с Ричи оба оборачиваемся на звук голоса Тони Динасо. Мы познакомились в академии и сразу же поладили. Не так уж много парней в форме разделяют любовь к гелю для волос, и после получения дипломов, нам удалось сохранить тесные отношения, несмотря на то что нас распределили по разным участкам.

Пару месяцев назад Тони перевели в наш участок и повысили в Отдел противодействию огрпреступности. Сержант Флойд решил, что Тони хорошо подходит для операции, над которой он работал, и в течение последних двух месяцев Тони следил за одним из фигурантов преступной семьи Бендетти.

— О, посмотрите, кого нелегкая принесла, — язвит Ричи.

— Ты прищучил Бендетти? — спрашиваю я Тони.

— Не совсем, — отвечает он, поднимая взор от досье, который листает. Он тычет пальцем в мою щеку. — Что с тобой случилось?