Уроки вежливости для косолапых - Виктория Победа

А было дико, по-животному. Мне все это несвойственно совершенно.

Что вообще на тебя нашло, Марина?

Возможно Тонька права, пора обращаться к психологу, потому что дальше так продолжаться не может.

Глава 2. Самобичивание

Последние остатки алкоголя медленно покидают мой организм, голова начинает раскалываться, а тело неистово требует похода в душ.

Окидываю взглядом свою тесную прихожую, смотрю на уныло висящую люстру со вкрученной в нее перегоревшей лампочкой, третьей по счету за последние два месяца, в который раз обещаю себе купить новую и нехотя поднимаюсь с пуфика.

Прохожу мимо зеркала и снова встречаюсь со своим отражением.

Дома кажусь себе еще более жалкой. Зачем-то опять всматриваюсь в свое отражение, разглядываю до мелочей потекший макияж и беспомощно поджимаю губы.

От самой себя воротит и хочется просто забыть все, что было до этого дня. Стереть из памяти всю боль, выкорчевать ее из себя, вырвать с мясом и идти дальше.

А не выходит, и потому обида изнутри душит. Обида на все подряд, а главное — на несправедливость этого мира.

Понимаю, конечно, что сама виновата во всем, что со мной случилось, нужно было просто уйти и не быть дурой.

Я не смогла, не сумела вовремя пожертвовать привычной жизнью, даже когда все покатилось к черту и эта самая жизнь превратилась в сущий Ад, не смогла увидеть очевидное и прекратить верить в то, что все еще может измениться, если будут стараться лучше.

Не смогла. И поплатилась за это самым дорогим…

Усмехаюсь сама себе, смотрю на оставленные на шее и плечах следы вчерашней ночи и думаю только о том, как бы смыть с себя все напоминания о ней. Алкогольное опьянение окончательно рассеивается и ему на смену приходит горькое осознание.

Я подцепила в клубе мужика.

Я, которая клялась не подпускать к себе ни одну особь с членом между ног.

От бессилия хочется кричать, но я только сильнее сжимаю челюсти и иду в ванную.

Скидываю с себя помятое растянутое платье, бросаю его на пол, потому что, как и лифчик, восстановлению оно не подлежит, и захожу в кабинку, в который раз подмечая, как сильно ее ненавижу.

И кто вообще придумал ставить эти коробки в квартирах, с каких пор самая обычная ванна стала предметом роскоши?

Включаю воду и только вздрагиваю, когда из лейки на меня обрушивается ледяная струя. Настроить температуру даже не пытаюсь, просто стою вот так до тех пор, пока тело не начинает колотить от холода, надеясь, что это поможет хоть на минуту забыть о прошлой ночи.

Не помогает.

Беру мочалку, выдавливаю на нее гель и с какой-то совершенно дикой силой начинаю себя тереть. Просто чтобы смыть чужой запах, чужие прикосновения, чужую похоть.

А память продолжает старательно подкидывать картинки. Для крепко выпившего человека я слишком хорошо все помню.

И тот странный диалог в клубе, и путь к незнакомцу, и совершенно сумасшедший, животный секс.

До мельчайших подробностей помню. И чем больше я погружаюсь в воспоминания, тем неистовее тру мочалкой свою несчастную, уже покрасневшую от грубых манипуляций кожу.

Никогда, я больше никогда не позволю повториться чему-то подобному.

Все чудом закончилось хорошо.

Однажды я уже лежала с множественными переломами в одиночной палате, сегодня это могло повториться.

Мне требуется не менее получаса, чтобы окончательно прийти в себя и выйти из душа.

Все еще стуча зубами от холода, хватаю с крючка на стене свой большой махровый халат и спешно в него заворачиваюсь.

По пути на кухню в третий раз за утро бросаю взгляд на зеркало, нужно заканчивать с самолюбованием, так и до дурки недалеко. Радует только то, что из отражения на меня больше не смотрит чудовище с потекшим макияжем и орлиным гнездом на голове, но видок все равно помятый и ярко алые засосы никуда не делись.

Плотнее запахиваю халат и топаю на кухню в надежде, что кофе хоть немного исправит ситуацию. Не успеваю даже кружку из шкафчика вытащить, как в квартире раздается звонок.

Противный звук продолжает бить по и без того натянутым до предела нервам и мне хочется придушить звонящего.

Кого, к черту, могло принести в такую рань?

В голову приходит совершенно идиотская и в то же время пугающая мысль, но я тут же отбрасываю ее в сторону. Нет, Марина, тот мужик крепко спал, когда ты уходила и уж точно не мог проследить за тобой до самого дома.

Выругавшись, иду в коридор, потому что звонящий не перестает давить на кнопку, словно испытывая на прочность мою давно расшатанную нервную систему. Подхожу к двери, встаю на носочки и прилипаю к глазку.

Какого лешего?

Поворачиваю ключ и открываю дверь.

На пороге стоит Тонька. Ее совершенно дикий взгляд слегка выбивает меня из равновесия.

— Ты... ты куда вчера пропала, Соколова? — не дожидаясь приглашения, она переступает порог моей квартиры, отталкивает меня в сторону и проходит внутрь.

Я закрываю дверь и перевожу взгляд на возбужденную подругу.

— Я тебя полночи искала, телефон не отвечает, дома тебя нет, это уже третий раз, когда прихожу к тебе! — восклицает Тонька, глядя на меня все теми же бешеными глазами.

— Кофе будешь? — спрашиваю спокойно.

— Да какой кофе, Марина, — еще громче взвизгивает подруга, правда, потом добавляет: — буду.

Оставляю подругу разбираться с верхней одеждой, а сама возвращаюсь на кухню.

Тонька залетает секунд через десять.

— Ты хоть знаешь, как я испугалась? — продолжает верещать подруга. — Я как только поняла, что тебя нигде нет, так сразу протрезвела. Мы тебя искали по всему городу, я даже в морг звонила!

— А в морг зачем? — спрашиваю вполне серьезно.

— Как зачем? А если бы ты умерла, хоть труп опознать. А то лежала бы там неопознанная, неизвестно сколько.

— Ну спасибо, — усмехаюсь и нажимаю кнопку на кофеварке.

Чудо техники начинает жужжать, старательно взбивая сливки.

— А если серьезно, Марин, я же реально испугалась, думала, случилось что с тобой. Ну кто так делает? Ты где была-то?

Она хватает меня за локоть, вынуждает повернуться к ней лицом. Взгляд Тоньки останавливается на моей шее, точнее на красноречиво кричащих на ней отметинах.

— Это то, что думаю? — ошеломленно произносит Тонька, а ее и без того большие глаза становятся и вовсе огромными. — Маринка, ты что... ты…

Она явно старается, но не может подобраться правильные слова.

— Да, Тонь, я облажалась.

Глава 3. Прошлое