Приручить "Демона" - Рада Мэй
- Ну и что это было, Злобина? - спросил он свирепо. - Совсем с катушек слетела? До презервативов дошло. Странно, что ты не принесла использованный и не обвинила меня в изнасиловании!
- Увы, у меня не такая извращённая фантазия, как у вас, но спасибо за идею, подумаю! - огрызнулась в ответ и постаралась обойти раздражающее препятствие.
Не вышло, историк решительно перегородил путь. От его ледяного, наполненного презрением взгляда стало неуютно и даже как-то неловко.
- Для тебя это что-то вроде игры, да? - выплюнул он чуть ли не с отвращением. - Нравится подставлять и использовать людей ради своих целей? Плевать на других, главное, чтобы тебе было хорошо!
Я не осталась в долгу:
- На себя посмотрите, тоже мне святая невинность! Заваливать студентов и доводить их до слёз - это, по-вашему, не подстава?
- Что за чушь? - поморщился историк. - Как всегда выдаёшь желаемое за действительное? Я никогда никого не заваливаю, просто не делаю поблажек лентяям и лоботрясам вроде тебя.
- Какая удобная формулировка, не оставляющая «лоботрясам вроде меня» ни малейшего шанса, да? Ну давайте, повторите, что ваш экзамен я никогда не сдам.
- А на что ты, ни разу не открывшая учебник, рассчитываешь? - скрестив на груди руки, уточнил Демьянов. Теперь его голос звучал спокойнее и в нём помимо высокомерия отчётливо улавливались нотки усталости. - На девичьи прелести? Думала, пофлиртуешь с некрасивым преподавателем, и он растает, а когда не получилось, решила выставить извращенцем и довести до увольнения? Ты ведь этого добиваешься?
То, как легко он разгадал все мои планы и намерения, сильно задело. Я что же, настолько предсказуема? А это снисходительное высокомерие снова разожгло утихшую было злость. Взгляд зацепился за белоснежные манжеты Демона, невольно вспомнила, как в десятом классе залила одну из его вот таких же кипенно-белых рубашек зелёной краской из баллончика. Н-да между нами годы вражды и тысячи мелких и крупных пакостей (в основном с моей стороны). Глупо было надеяться, что такую многолетнюю неприязнь можно обратить в симпатию.
Он хочет признание? Ладно, получит. До чёртиков надоело притворяться! Хватит с меня экспериментов. Теперь только честная открытая война!
- Да, этого! - процедила сквозь зубы. - И можете не сомневаться, обязательно добьюсь!
Демьянов окончательно успокоился и, криво усмехнувшись, сказал:
- Даже не сомневаюсь, по подлянкам и подставам - ты большой специалист, Злобина. Можно сказать, профессионал. - Он вдруг вытащил из кармана пиджака плоский миниатюрный диктофон, который, судя по горящему красному датчику, всё это время работал, выключил и помахал им у меня перед носом. - Удачи!
От возмущения я не сразу нашлась с ответом. Ловко он меня сделал, гад носатый! Ведь фактически призналась, что ситуация сфабрикована. Блин, повелась как малолетка!
- Да, это ведь твоё, забери, - следом за диктофоном историк брезгливо вытащил из кармана тот самый злосчастный пакетик с презервативом и впихнул мне в ладонь.
Перед глазами всплыла раздражающая до зубовного скрежета картина: довольный, словно объевшийся сметаны кот, Демьянов, улыбающийся своей блондинистой аспирантке. Сбросив, наконец, оцепенение, я сердито швырнула пакетик в историка и грубо огрызнулась:
- Вам он нужнее. Пригодится на свидании с Петровой!
В чёрных глазах собеседника отразилось удивление, сменившееся пониманием, граничащим с шоком.
- Так это всё из-за… Вот же… дура ревнивая! - выплюнул он с досадой.
- Сам дурак! - выкрикнула, забыв о субординации. - При чём тут ревность?
Мысль, что я могу ревновать этого несуразного мрачного типа была абсурдной и дикой! Это просто синдром собаки на сене, как частенько отзывалась о моём характере мама. Вот и всё!
Память услужливо подсунула воспоминание о вчерашней реакции на нелепую фантазию с участием Демьянова, и мне стало страшно. Нет! Это ничего не значит! Ничего!
Смятение мешало нормально мыслить и реагировать, я больше не могла выносить общество Демона, и решительно направилась к выходу, мрачно предупредив:
- Что ж, один один, Глеб Константинович, но не расслабляйтесь, это только начало!
- А это ещё что такое?! - Демьянов замер, уставившись на шприц, который я выронила, и вдруг резко схватил меня за руку. - Стой! В последнее время ты какая-то совсем уж неадекватная стала. Покажи вены!
- Что?! - А вот это уже оскорбление. Да как он только посмел такое предположить! Я может и стерва, но не полная идиотка, чтобы наркотой баловаться!
- Покажи вены! - настойчиво повторил историк и, не дожидаясь реакции, быстро задрал правый рукав моей куртки и платья.
Мои вены теперь были вне подозрений, зато обнажилась россыпь лиловых синяков в виде чужих пальцев.
- Допрыгалась, - удивлённо констатировал слегка растерявшийся Демон, окончательно приведя меня в бешенство, - кто тебя так?
В наступившей тишине отчётливо прозвучали приближающиеся шаги, открылась дверь и кто-то вошёл. Отлично, последнее слово я за ним не оставлю. Выдернула руку, от души отвесила оторопевшему историку звонкую пощёчину, угрожающе процедила:
- Может, вы? - и уже громко, для публики, выкрикнула: - Вот сейчас пойду и заявлю в полицию. Ненавижу, когда распускают руки!
Уходя, я заметила шокированные лица гардеробщицы и Морозова. Вот и хорошо! Из-за диктофонной записи выставить историка негодяем, а себя жертвой не получится, но слухи по универу будут ходить весьма интригующие, а дальше я что-нибудь придумаю.
***
Ни в полицию, ни в больницу я в итоге так и не поехала. Вместо этого
