Фальшивый рыцарь - Милена Янг
Джесс умерла спустя пару дней после рождения Риза. Все это время Алекс был рядом с ней, в Нью-Йорке, и, как и ее семья, искренне поддерживал. Именно из-за этого он уехал из Данверса. Джессика умерла, зная, что их сын в надежных руках. Умерла спокойной. Алекс часто навещал ее могилу, приносил цветы и рассказывал об их сыне, благодарил ее за ребенка. Его маленькое солнышко, его малыш. Он заменял Алексу целый мир.
За эти годы Алекс так и не вступил ни с кем в отношения. Не потому, что не получалось. Как оказалось, девушек совсем не смущал ни его статус отца-одиночки, ни то, что он ухаживал за больным ребенком. Но… он любил маленькую взбалмошную девочку с огромными глазами и неукротимым нравом. Жизнерадостную, полную оптимизма и такой сильной веры в него, что он сам начинал в себя верить. В ее глазах он всегда был супергероем, и Алекс сам начинал чувствовать, что способен свернуть горы. Ради нее одной. Ради малышки Сары, в которую он влюбился еще подростком и которую так и не смог разлюбить, несмотря на то что совершил много ошибок.
Разве мог он решиться на серьезные отношения с другой, если каждую ночь смотрел их с Сарой старые совместные фотографии? Если написал ей сотни писем? По одному письму за каждый день, проведенный вдали от нее. И в каждом письме он писал ей о том, как сильно ему ее не хватает… Все эти письма так и пылились у него в спальне.
– Потому что?.. – повторила Сара.
– Обстоятельства меня вынудили. Сначала умер мой младший брат. Ему было всего шесть…
– Ох, Алекс. – Глаза Сары наполнились слезами. – Мне ужасно жаль. Он был таким маленьким…
– Но храбрым, – грустно улыбнулся Алекс. – Сейчас он в лучшем месте…
Сара кивнула, соглашаясь. Сколько же всего он пережил?..
– Я расскажу тебе обо всем, но мне нужно чуть больше времени. Все очень сложно. Понимаю, что прошу слишком много…
– Нет, все в порядке, – успокоила его Сара, коснувшись его руки. – Я ждала годы. Смогу потерпеть еще немного, – шутливо прибавила она.
– Спасибо, детка. – Алекс наклонился и чмокнул девушку в покрасневший кончик носа. – Прости, ты слишком милая.
Сара раскраснелась от смущения.
– Это твоя родственница? – с нескрываемым любопытством поинтересовалась Мэрисон.
«Я и забыла, что мы тут не одни!.. Интересно, что он ответит? Назовет меня бывшей? Но мы ведь встречались совсем недолго… Или скажет, что я его подруга?» – подумала Сара.
– Нет, это моя девочка, – просто ответил он и улыбнулся.
«Я думала, что разучилась испытывать чувства, что я эмоционально опустошена, но тогда что же это?»
– Наконец-то я вижу, как ты искренне улыбаешься. Впервые за все эти годы. – И Мэрисон прижала руку к груди, умиляясь.
– Не выдавай мои секреты, – пожурил ее Алекс. – Пойдем, малышка Сара. Будем работать над твоей татуировкой.
Девушка смущенно улыбнулась администратору и поспешила вслед за Алексом, который провел ее по коридору в просторный, светлый кабинет.
– Значит, здесь ты создаешь свои произведения искусства? – Она внимательно осмотрелась.
Стеллажи с инструментами, стойки с аппаратами, антисептическими растворами, автоклав с тату-машинками, приспособления для стерилизации, бактерицидные кварцевые установки…
Зеркало в пол. Стол с ноутбуком. Удобная белая кушетка. Рабочий столик и рядом кольцевая светодиодная лампа. На стенах – его потрясающие эскизы. Повсюду порядок, чистота и стерильность. Ей понравилось это место.
– Располагайся. – Он махнул рукой на стул.
– Как давно ты открыл тату-салон? – спросила Сара.
– Два года назад. У тебя есть с собой эскиз?
– Да, подожди минутку. – Сара порылась в своей дорогой бежевой сумочке, выудила листочек. – Я тебе его сбрасывала, но на всякий случай взяла с собой.
Да, она общалась с ним, представившись другим именем в интернете. Алекс взял рисунок и принялся внимательно рассматривать.
– Ты сама нарисовала? – спросил он, глядя на нее так, словно видел впервые.
– А что, ты считаешь, что у меня не хватило бы таланта? – прищурилась она с вызовом.
– Я не хотел тебя обидеть. Просто удивился. Это очень красиво, профессионально.
– Я модельер. В мою работу входит рисование этих самых эскизов. – Сара нахмурилась. – Ты бы сам знал, если бы…
– Никаких упреков, детка. Ты дала мне время. Терпи, – прервал ее Алекс и усмехнулся.
– Я погорячилась. – Сара поджала губы. – Переоценила свое терпение. Надо было устроить тебе трепку за то, что заставил меня страдать.
Алекс тихо рассмеялся:
– Ты не меняешься.
Ох, Бог ты мой. Этот звук. Его смех. Слегка хриплый, по-мальчишески беззаботный…
«Вот бы постоянно его слышать».
– …И пялишься на меня точно так же, как и прежде. Просто чтобы ты знала.
Сара закатила глаза:
– Мечтай, придурок.
Он понимающе улыбнулся ей и снова взялся за рисунок. Это были три потрясающие крохотные бабочки. Первая из них угасала, пронзенная древним мечом. Ее крылья выглядели безжизненными, испепеленными. Вторая казалась наполовину живой и наполовину мертвой. Одно крыло бабочки было целым, красивым, а второе рассыпалось на крошечные цветы. А третья бабочка двигалась, летела. Вся композиция представляла собой три татуировки в одной, разные по цвету и яркости. Алекса восхитили и идея, и ее великолепное воплощение. Сара действительно очень талантлива. Ему захотелось посмотреть другие ее рисунки.
– Когда ты успел проколоть губу? – прервала его размышления девушка. Серебристое колечко притягивало ее взгляд, как магнит. – Только заметила.
– А говорила – не смотришь, – подначил ее Алекс. – Год назад сделал пирсинг. И уши проколол.
Сара улыбнулась, заметив серьги в виде бабочек.
– Я пришла к нужному мастеру.
– К лучшему, – беззастенчиво исправил ее Алекс. – Я пока переведу твой эскиз на трансферную бумагу. А ты рассказывай, как провела эти годы.
– С радостью, но сначала мне нужно кое о чем у тебя спросить.
– Спрашивай. – Он начал обрисовывать контуры и тени.
– Ты возвращался в Данверс после отъезда?
– Лишь однажды. Еще до… – Он чуть не ляпнул: «До рождения сына». – Неважно. Я возвращался спустя пару месяцев после отъезда. Сходил на могилу сестры.
– Алекс… Ты не виноват.
– Я знаю.
– Алекс, это не твоя вина, – повторила она настойчивее.
– Я… – Алекс запнулся, сглотнул. – Иногда мне кажется, что это мое предназначение – приносить цветы на могилы дорогих мне людей. Я теряю всех. Одного человека за другим. Родители, Лили, мой младший брат…
«И Джессика, – закончил он про себя. – Если
