Играя с ветром - Евсения Медведева
– Лёва, я ничего не понимаю, – шептала она, обвивая руками мою шею, когда я разжал пальцы. – Объясни…
– Да, но сначала я «позавтракаю»…
Это было выше моих сил! Это невозможно выносить! Неконтролируемое, беснующееся в крови возбуждение лупило по нервам так, что дышать больно было. Тело слишком остро реагировало на запах её кожи, смущение в глазах и эту порочную родинку над губой. Все в ней слишком было: слишком открыта, невинна, сексуальна и идеальна. Вспышки отрезвляющих мыслей пытались пробить брешь в моей твердой решительности повторить полет над бездной, но я все отмел.
Подхватил на руки и понес в спальню, рассматривая красивую женщину на моих руках. И как я этого не замечал? Совсем не замечал…
Ника пыталась спрятать улыбку в поцелуе, но зардевшиеся румянцем смущения щёки выдавали её с потрохами… Остро реагировал не только я.
Она была спичкой. Вспыхивала мгновенно, сама того не понимая, пожирала мой самоконтроль и сжигала все на своем пути. Стягивал спортивные штаны на ходу, дрожа от нетерпения вновь оказаться в ней!
Это было одуряюще…
Её кожа пахла чистотой, свежестью и дождем.
– Кто ты такая… – вновь и вновь повторял я, укладывая её на белые простыни. Замер на мгновение, чтобы рассмотреть её всю при дневном свете. Идеальная линия женского тела, широкие бедра, талия и дерзая линия пышной груди. Соски уже сжались в маленькие темные комочки, требуя ласки, руки порхали по кровати, не находя себе места… Но я знал это место… Знал…
Хотел её до боли в паху! Молился, что сегодня суббота, и у нас ещё очень много времени, чтобы испробовать вкус этого безумия… Насытиться им сполна. Но не сейчас, посмакую позже, потому что терпеть сил уже совсем не осталось.
За окном вдруг словно свет выключили, огромные чёрные тучи заволокли небо, и через мгновение на город обрушился ливень. Он лупил по панорамному окну, отправляя меня в воспоминания этой ночи.
Ника будто мысли мои читала. Лицо вспыхнуло ярким румянцем, а губы растянулись в коварной улыбке. Она подтянула ноги в коленях, а потом развела их широко в стороны, открывая себя только для меня. Смущалась, кусала губы, но через этот нелепый стыд впитывала мою реакцию. Нравилось моей девочке… Нравилось…
И планы о быстром сексе лопнули… Зачем торопиться? Весь день и так насмарку. Дождь… Гроза и собственный ветерок в моей кровати.
Стал покрывать её живот поцелуями, спустился к тонкой полоске мягких волосков на лобке, наслаждаясь скулящим стоном. Меня словно на паузу поставили, время потеряло привычный бег, оставив лишь послевкусие бесконечности, в которой совершенно не хотелось спешить. Цель словно потеряла свою заманчивость, уступая место самому процессу.
Губами собирал дрожь, мурашки и нежность кожи. Под смущённый резкий выдох развёл пальцами мягкие бархатные губки и обхватил зубами набухший комочек клитора.
Ника взревела, приподнимая бедра. Её острые длинные ногти заскользили по моей голове, сжимая волосы у корней. До боли… Она то ли пыталась оторвать меня от себя, то ли сильнее прижимала, не зная, как поступить правильно. Металась, пытаясь закрыть лицо руками, и что-то отчаянно нашёптывала, будто в бреду.
Не понимая, что единственным бредом был поиск правильного, приличного верного… Всё, что происходит в этой полупустой, необжитой квартире не имеет начала и конца. Оно бесконечное, бесконтрольное и необъяснимое. Мы словно на грани безумия танцевали, колыхаясь от привычной реальности к зыбкому ощущению нового счастья.
Чувствовал, как напрягаются её мышцы, кайфовал от того, что её удовольствие беснуется под моим языком, и ускорялся. Сладость, свежесть с солоноватыми нотками взрывались на кончике, затягивая меня в беспробудную тьму.
– Это безумие… – вновь и вновь повторяла она, жадно глотая воздух. – Лёва, это безумие…
– Давай, Ветерок, покажи мне свое безумие ещё раз, – протянул я, наблюдая за её оргазмом.
И это было шедеврально…
Вьющиеся локоны летали по простыни, розовые губы то открывались, выпуская язычок наружу, то сжимались в тонкую ниточку, она выгибалась, кричала и стонала, когда я дразнил её ударами по клитору. Но самым шикарным был взрыв…
Огромные серые глаза распахнулись, впуская меня в бездну своего удовольствия… И я принял это приглашение. В этой буре эмоций, что стреляла нервными импульсами, не было воздуха, дышать было нечем, но я продолжал медленно погибать…
Сдерживал её на кровати, вновь и вновь кружил языком по складочкам, собирая остатки оргазма, а когда она разрыдалась, рухнув на кровать в полнейшем раздрае, рванул фольгу презерватива, раскатал его по стволу и вошёл туда, где было хорошо.
– Кто ты…? Кто? – только и мог шептать…
– Блядь! – вскрикнула она и вновь подалась бёдрами ко мне.
Ещё в первый раз меня ошарашило то, насколько она чувственна, податлива, насколько считывает меня, угадывая мысли наперёд. Не заискивала взглядом, а ощущала меня то ли телом, то ли душой.
Вот и сейчас она поднялась, обхватила меня за шею и резко опустилась на член. Прижалась к груди, зарылась пальцами в волосах и замерла в паре сантиметров от губ… Ника снова затеяла сумасшедший танец бедер, а я помогал, уже продумывая то, как и где хочу её в следующий раз…
Наши губы опять сомкнулись, языки сплелись, и это было божественно. Она опиралась на мои плечи, усиливая резкость толчков. Стонала, прикусывала губу, когда я ускорялся, и хныкала, когда сдерживал её за бедра, желая продлить этот волшебный миг удовольствия.
– А-а-а! – взвыла Ника, утягивая меня в водоворот крышесносного оргазма.
Тела перестали нам принадлежать. Они были едины…
Страшно было?
Пиздец как страшно, но чертовски приятно…
Обессилев, мы рухнули на кровать, мой безумный Сквознячок обвила меня ногами, умостилась на груди, и я ощутил, как по коже скатываются капли слез.
Мозг отключался от перегруза, лишь мысль о том, что впервые засыпаю рядом с женщиной, билась загнанной птицей. Нет… Не впервые. В третий раз, причем с одной и той же.
Глава 16
– Как я могу быть расчленена, если разговариваю сейчас?
Тихий шепот доносился откуда-то и резал спросонья слух своим шипением. Нехотя открыл глаза, осматривая комнату, что уже окончательно погрузилась в темноту, лишь в щель под дверью в ванную бил тусклый свет.
Долго ещё на моем мужественном и брутальном лице будет сиять эта долбаная улыбка качественно оттраханного девственника?
Ну и пусть…
Выпутался из бесконечности простыни, закурил и пошел на звук.
– Люся, уймись, я скоро буду дома!
Ника лежала в моей огромной ванне в пушистом ворохе пены и бултыхала ногами, наслаждаясь её размерами. И вот
