Мгновения вечности - Ева Эндерин

– Как думаешь, она захочет прикосновений?

– Вы не обсудили это?

Совсем нет. Кайрос как-то даже не задумывался о том, что они будут делать. То есть, конечно, прогулка по лесу, костры с другими ребятами у озера, небесные фонарики и все такое, но именно они двое… Как они собирались вести себя наедине? Кейт терзала боль одиночества, и он вызвался ей помочь. Блэквуд надеялся, что сможет заставить ее увидеть себя по-другому – прекрасной, сильной, полной той неподдельной магии, которой она, сама того не зная, раз за разом пробивала брешь в его сердце.

– Чувак, это проблема, – не дождавшись его ответа, констатировал Джерри.

– Все эти шутки парней…

– О том, что она девственница? – помог Кайросу закончить предложение Шарп.

– Это может быть не шутка, но, если… Черт, Джерри, она же целовалась раньше, да?

Блэквуд изначально ставил перед собой цель соблазнить ее и незабываемо провести последние месяцы учебы, но он почему-то совсем забыл об ответственности, которая ляжет ему на плечи. Если у нее вообще никогда не было парня, то он станет первым. Каково это – быть первым для Кейт?

Ох, боги, у него уже кружилась голова.

– Вдруг ей и не нужны твои поцелуи, – предположил Шарп. – Ты можешь быть не в ее вкусе, верно?

Все возможно. Кайрос, безусловно, привык, что он был всем по вкусу, как гребаная кока-кола со льдом в жаркий летний день, но вероятность, что Кейт не входила в его фан-клуб, все же оставалась. Печальная вероятность, зато она приносила небольшое облегчение.

– Что обычно привлекает девушек?

Джерри сверкнул белоснежными зубами:

– Я знал, я знал, что мой мальчик вырастет и задаст этот вопрос.

Уперев руки в бока, Блэквуд закатил глаза.

– Наверное, прежде всего рост, – принялся загибать пальцы Шарп. – Даже низкие девушки предпочитают высоких парней, а у Рейнхарт довольно длинные ножки. Просто наблюдение, – добавил он через секунду, увидев, как Кайрос агрессивно сжимает челюсти. – Глаза тоже важны. Отними у Уэльса его черные бездонные глазки, и он тут же растеряет все свое очарование.

Допустим. Несколько девушек говорили Кайросу, что у него грозные глаза. Это считалось комплиментом?

– Руки, – продолжал Джерри. – Все эти вены, мышцы. Я как-то нашел у мамы женский роман… Брат, нам лучше этого не видеть.

– В теории я могу быть симпатичен Кейт? – не выдержал его долгих рассуждений Блэквуд.

– В теории ты бы понравился ей без верха, – хмыкнул Шарп и, небрежно скрутив изумрудную рубашку, швырнул ее обратно.

– Идиот, – цокнул Кайрос, но спустя мгновение все же рассмеялся вместе с ним.

Глава 11

Валентинка

Кейт

Существовала тонкая грань дозволенного, и Кейт всегда ее чувствовала. Она была исключительно послушным ребенком, которому не требовались строгие запреты от родителей или их долгие разъяснения: внутренняя интуиция успешно подсказывала ей, что являлось правильным, а что – нет. Моральные линии никогда не представлялись Рейнхарт оковами, они скорее напоминали ей маяки, указывающие верный путь.

Находилось ли неожиданное свидание с Кайросом Блэквудом на стороне света? Очень вряд ли, если учитывать тот факт, что она скрыла его ото всех. Кейт утаила свои сегодняшние планы даже от Нейта, а этот парень был в курсе длины ее менструального цикла. Ощущался ли этот поступок как катастрофа? Хотелось бы сказать «да», но, когда Рейнхарт увидела Кайроса у выхода из замка – в идеальном черном пальто ниже колена, с чуть нахмуренным лицом, смотрящего на часы, – ее сердце сжалось не от чувства вины, а от самого настоящего трепета.

Избалованный мальчик, задиравший ее в школьных коридорах, превратился в мужчину, с которым она собиралась пойти на свое первое настоящее свидание. Ей восемнадцать, все так, но учеба в частной академии в Альпах не предполагала активную личную жизнь. Тем более, в отличие от своих одноклассников, Кейт не могла расслабиться на каникулах: она старалась помочь родителям, хотя бы в мелочах, хотя бы с уборкой, потому что, если честно, ощущала себя обязанной им за все эти безграничные возможности. Если бы не мама, которая вовремя прочла в газете о наборе студентов в Винтерсбрук, Кейт бы по-прежнему училась в местной школе. Дети там были злыми не от скуки, как в академии, а потому, что мир с самого начала оказался к ним жесток. Их семьи голодали, их друзья дарили им на дни рождения ножи в качестве шутки, а девочки держались исключительно группками.

Блэквуд, может, и вызывал у нее страх, но, когда Кейт думала о том, чего избежала, даже Кайрос казался ей безобидным одуванчиком. Что особенно забавляло, учитывая платиновый цвет его волос.

– Ты уже улыбаешься, это хороший знак, – заметил Кайрос, когда она подошла ближе.

– Предвкушаю веселый вечер, – призналась она и немедленно спрятала взгляд, уткнувшись им в свои ботинки.

Кейт немного опасалась за его реакцию на ее внешний вид. Снаружи замка почти круглый год лежал снег, поэтому она не могла надеть каблуки или нечто столь же роскошное. Кейт выбрала свою лучшую (единственную) пуховую куртку, а ее вязаное бордовое платье можно было отнести к категории вещей скорее практичных, чем симпатичных. Как и теплые гольфы в цвет, которые вряд ли оставляли хоть какой-то простор для воображения.

И конечно же, ничто из этого нельзя было сказать о наряде Блэквуда. Несмотря на непогоду, он оделся идеально: темные стильные джинсы, синяя приталенная рубашка и кашемировое пальто, которое наверняка стоило как годовая зарплата ее родителей.

– Ты не замерзнешь?

Не то чтобы она заботилась о его здоровье, просто Рейнхарт не хотелось, чтобы Кайрос потом вспоминал об их свидании с больным горлом.

К счастью, он достал из кармана шарф и обернул им шею.

– Так лучше? – ухмыльнулся он.

И до этого он выглядел прекрасно, потому что сам Блэквуд прекрасен. Да, вы не ослышались, она сдалась. Он и правда был красивым парнем, и теперь Кейт могла смело внести свой вклад в бесконечные вздохи студенток, из-за которых в академии, казалось, хронически не хватало кислорода. Она не собиралась становиться его сумасшедшей фанаткой или анализировать свой эротический сон больше, чем следовало, но глупо было и дальше видеть в нем лишь репетитора по французскому, умеющего делать полезные замечания.

– Да, – наконец подтвердила Кейт и потуже завязала собственный шарф.

Февраль в Европе традиционно привлекал горнолыжников комфортной температурой, которая редко опускалась ниже пяти градусов мороза. Это было как нельзя кстати, ведь непослушные кудри, которые Кейт достались в наследство