Получи от судьбы второй шанс (СИ) - Елена Гринн

— Ах, простите, дядя Серёжа! — язвит она, а у меня от этого “дядя Серёжа” внутри всё сжимается.

Давлю на педаль, трогаясь с места, и выруливаю на дорогу. Василиса молчит, глядя в окно, а я то и дело бросаю на неё взгляд.

“Дядя Серёжа” — звучит набатом в голове. Вот кто я для неё, просто чужой взрослый дядька. Тот “Паша” явно поинтереснее будет! А Илья?! Куда смотрит Илья, отпуская свою девушку в такие места неизвестно с кем?

До Солнечного едем молча. Когда поворачиваем на нашу улицу, торможу в паре домов около пустующего на данный момент дома. Выхожу из машины и пересаживаюсь на заднее сидение. Василиса отодвигается от меня, но не сбегает.

— Прости меня… — выдыхаю. — Я правда не хотел ставить тебя в неловкое положение перед подругами, и уж тем более не желал обидеть. Я испугался за тебя, вот и сорвался. Но спасибо, что не отдала меня на растерзание охране, — пытаюсь пошутить.

Уголки её губ дёргаются. Слегка поворачивается в мою сторону, а потом и вовсе смелеет и поднимает глаза. Смотрит так внимательно, бегая взглядом по моему лицу, словно пытается что-то прочесть.

— Василис… — шепчу, но девушка подаётся вперёд и прижимается губами к моим губам.

В тот момент дамбу, которую я упрямо строил внутри, прорывает.

Я впечатываю Василису в спинку сидения, прижимаясь непростительно близко, и начинаю целовать с жадностью, пробуя такие желанные губы на вкус. Василиса вмиг становится послушной, расслабляется, мягко отвечает на мой поцелуй. Её пальцы скользят по моим плечам, гладят шею, касаются волос, посылая ко мне очередные заряды возбуждения. Целую её сладкие губы, прикусывая их, лаская языком. А ладони живут своей жизнью, изучая её тело, а заодно пытаясь найти молнию у этого платья, которое мешает чувствовать её всю.

— Василиса… милая моя… сладкая… — хрипло шепчу ей куда-то в шею, целуя ключицу.

Девушка закусывает губу, сдерживая стоны, и только тяжело дышит, но меня не отталкивает. Чувствую, как она сводит бедра, чтобы не выдать себя с потрохами, но ее тело дрожит от желания, заводят меня все сильнее. Спускаюсь к груди, пытаясь ослабить платье, но внезапно чувствую ее ладони на своих плечах. Только теперь она не гладит, не обнимает — с силой упирается в меня, отталкивая.

— Пусти! — голос дрожит, словно она вот-вот расплачется…

И я отпускаю…

Отстраняюсь, пытаясь понять, что сделал не так. Василиса отодвигается, открывает дверь и выскальзывает из машины. И только сейчас до моих ушей долетает мелодия звонка телефона. Фокусируюсь на смартфоне в держателе на приборной панели. “Оленька” значится на вызове и на весь экран высвечивается фотография моей пока ещё жены.

— Бля…!

Выскакиваю из машины вслед за Василисой, но не успеваю. Вижу, только, как медленно закрывается калитка ворот. Со всей злости пинаю ни в чём неповинное колесо.

— Дебил! Идиот! Кретин! — матерю себя самыми последними словами.

Бросаю взгляды на дом Липатовых, понимая, что идти и извиняться сейчас просто не вариант. Дома Лев, Людмила… а тут я — женатый мудак, посмевший распустить руки и чуть не поимевший их дочь в машине.

Такого мне никогда не простят….

*Василиса*

Едем в Солнечный молча.

Сергей уверенно ведёт машину, а я со своего заднего сидения ухитряюсь любоваться им. У него такие руки… сильные, крепкие. Когда он меня легко закинул на плечо, словно я и не вешу ничего, и потащил прочь из клуба, я чуть не запищала от восторга. Мне всегда хотелось чувствовать себя маленькой девочкой под защитой и заботой сильного мужчины, а тут вдруг моя мечта сбылась, пусть и временно, пусть и таким необычным способом.

На самом деле идти в этот клуб я не хотела, Наташка, наш бухгалтер настояла. Говорит, что место шикарное, музыка отличная, можно отдохнуть и выпустить всю дурь на танцполе. И я повелась. Танцевать я люблю, но вот такие места не очень.

От громкой какой-то давящей музыки и приторного запаха кальянов сразу же заболела голова, захотелось уйти, но я решила задержаться совсем ненадолго. Пашка, парень Наташки заказал коктейли для девчонок и для меня. Для меня, между прочим, особенный, как имениннице — безалкогольный. Я попросила его об этом совершенно секретно, чтобы девчонки не знали, и Паша мне подыграл. Вот только появление Сергея в мои планы не входило. И как он оказался в этом клубе? Может, следил за мной?!

Ну конечно, размечталась! Делать ему больше нечего, как следить за какой-то соплюшкой, “дочерью его друга”! После этих его слов даже обидно стало. Может он меня ещё и маленькой девочкой считает, которую после десяти нужно загонять домой?!

Когда въезжаем на нашу улицу, Сергей тормозит у дома Леоновых, что уехали на всё лето к морю. Вылезает из машины и пересаживается ко мне на заднее сидение. В салоне как-то резко заканчивается воздух. Он сидит совсем рядом, что я чувствую его тепло, его запах, от которого меня ведёт, словно пьяную, хоть я и не пила.

Он что-то говорит, извиняется. А когда я слышу из его уст тихое, нежное “Василис”, у меня срывает крышечку. Тянусь к нему за поцелуем первая. Позабыв всю гордость, позабыв, что он друг моего отца и, что дома его ждёт жена. Позволяю себя целовать, позволяю его рукам скользить по моему телу, ища эту проклятую молнию. Отдаюсь ему полностью, вся без остатка. Внизу живота призывно пульсирует, что приходится сводить колени, а моё сердце умоляет меня не противиться. И даже мозг предатель молчит.

Но тут в уши врезается настойчивая мелодия. Пытаюсь понять откуда доносится звук, останавливаюсь взглядом на приборной панели, где в держателе стоит телефон Сергея. Он-то и разрывается от входящего звонка. “Оленька” высвечивается на экране, а за буквами фотография красавицы жены в весьма открытом купальнике.

Жены! Боже, какая я дура!

Упираюсь ладонями в плечи Сергея, не позволяя себя целовать. Но оттащить его не так-то просто. Желание вмиг превращается в стыд, что я, словно какая-то шлюшка, зажимаюсь на заднем сидении с женатым мужиком.

— Пусти!

И он отпускает. Смотрит на меня осоловевшим взглядом, не понимая, что произошло. А я выскакиваю из машины и бегу к дому, на ходу поправляя проклятое узкое платье. Лишь бы никто из соседей в это время не смотрел в окно!

Влетаю в дом, поспешно закрываясь на все замки, словно за мной