Развод в 45. Предатель, которого я любила - Лила Каттен
Я до сих пор, с первого дня, как Лена собрала вещи и ушла… или когда пошла гулять не со мной на День города и попросту обманула, – не пришла в себя. Не могу поверить в происходящее, и всё. Пытаюсь принять реальность. Но не могу.
Разговор с Артуром был несколько дней назад.
Больше мы к этой теме с ним не возвращались. Решили провести время вдвоём весело, а не поддаваться унынию. Или по кругу разочаровываться в том, куда мы в итоге все пришли.
Вчера я уехала в клинику. А сегодня снова принимаюсь за восстановление своего организма.
Прощаться с сыном было тяжело. Он зайдёт ко мне перед отъездом в университет. А я за эти четыре дня так привыкла к тому, что он рядом. Но меня ждало будущее, где я снова буду ходить. И в этом будущем он ждал меня.
Верила ли я сейчас в успех? Определённо, да! Даже больше, чем раньше. На самом деле, я и вовсе не думала о провале. Не после того, как снова почувствовала свои ноги и встала на них.
Я не ставила перед собой определённые сроки, потому что не врач. Но в следующем году я планировала встретить праздник, твёрдо стоя на ногах.
– Здравствуйте, Олеся, – в палату вошёл врач.
– Здравствуйте, Данияр Русланович. С Новым годом вас.
– Благодарю. И вас. Как прошли ваши праздничные выходные?
– Спасибо, замечательно.
– Я рад, – врач посмотрел в папку и, внимательно вчитываясь в то, что там написано, ненадолго замолчал. – Итак, готовы продолжать?
– Всегда, – ответила я задорно.
Он улыбнулся и покачал головой.
– Может, вас почаще отпускать домой?
– Всё дело не в доме, Данияр Русланович. А в том, кто вас там ждёт. Мой сын приехал на праздники.
– Вот оно что. Ну тогда всё объяснимо. Продолжим с того, на чём остановились.
– Хорошо.
И мы продолжали. Всё, что делали до праздников, повторяли снова и снова. Стискивая зубы. Радуясь победам и огорчаясь тому, что пока не всё удаётся. Изо дня в день. Мелкими шажками.
Но я встала на ноги.
Через три недели, когда январь подходил к концу, а за окнами бушевала настоящая зима. Первая за много лет – в последний раз я видела такое количество снега. Это была красивая зима. С сильными морозами и вьюгой, запевающей ночью колыбель.
Эта зима стала особенной по многим причинам. В душе, в этой палате и клинике, да даже в этом городе… всё было таким другим.
Пропала печаль, боль, неуверенность. Я обретала силу. Я крепла.
Двадцать пятого января всё изменилось окончательно. Каждое поражение до этого, каждая слеза и минута, которую я потратила на терапию, оправдались. Я стояла на своих ногах без поддержки. И более того – я встала на ноги сама. Пошатываясь. Боясь упасть на маты. Сотрясаясь и потея сильнее обычного. Но я встала.
Каждая секунда стоила того. Каждое мгновение изнуряющей мое тело терапии стоило этого мгновения.
Рядом стояли двое мужчин, которые сопровождают самых сложных пациентов. Сегодня это была я. А также медсестра, фиксирующая мои успехи.
Сегодня было что зафиксировать и фактически увековечить в моей медицинской карте.
– О Господи, – выдохнула я, запыхавшись и до сих пор не смея привести в порядок дыхание. – Встала… Я встала…
Аплодисменты ушли на второй план, пока я смотрела на своё тело сверху вниз.
Именно это станет началом всех последующих побед, я в этом уверена.
Простояв достаточно долго, мои ноги подкосились, и равновесие было нарушено. Но я не расстроилась. Мне было сложно удерживаться одной без поддержки, и я знала, что долго не простою. Мужчины тут же подхватили меня и помогли найти опору.
– Спасибо, – это была не просто благодарность. Это было слово, которым я выражала свою признательность этим мужчинам и женщинам, дающим шанс тем, кто отчаялся побороть самого себя.
– Думаю, Данияр Русланович пересмотрит последующую реабилитацию. А сегодня – по старой схеме, – сказала медсестра.
– Хорошо.
Чуть позже, сразу после массажа, врач пришёл в мою палату.
– Я могу вас поздравить, Олеся? Думаю, да.
– И как вам это чувство?
– Успех, – я кивнула, улыбнувшись. – Определённо, начало.
– Так и есть. Потому что теперь мы кое-что поменяем. Добавим бассейн, и с парнями я уже обсудил новые упражнения. Нужно убедить ваши ослабшие мышцы, что отдых закончился.
– Согласна, я с ними поговорю, – прошептала я ему, будто секрет, и мы начали смеяться.
– Тогда я откланяюсь. Увидимся с вами завтра.
– Хорошо. И спасибо вам.
Он уже готов был уйти, но остановился и задумался. Затем заговорил.
– Вы знаете, что я первым опробовал эту методику в нашей стране?
– Методику? Вы имеете в виду нейростимулятор?
– Да. За границей уже успешно помогали людям встать на ноги или хотя бы начать шевелить конечностями. Одной девушке вернули подвижность руки примерно на двадцать процентов. По сути, она могла пошевелить пальцами, не более того. Но она была так благодарна врачам, словно они сделали невозможное. Для одних это шанс ходить, в её случае – снова пошевелить пальцами. Я видел интервью, следил за её успехом.
Я кивнула, но пока не совсем понимала, к чему он клонит. После его слов о том, что он был первым, кто начал работать с нейростимуляторами, я сразу же мысленно отметила: прочесть об этом. Уверена, интернет пестрит этой информацией.
– Я созывал врачей, добивался одобрения этой практики несколько лет. Наше законодательство никак не хотело уступать. Но я был настойчив. Когда нам поступил официальный ответ, я не медлил.
– Почему? – мой вопрос был произнесён шёпотом.
Мужчина улыбнулся и подошёл ближе, доставая телефон. Через секунду я смотрела на фотографию красивой женщины. Чуть старше меня. Она сидела в инвалидной коляске.
– Моя жена. Её сбил на пешеходном переходе пьяный водитель. Она успела оттолкнуть нашу дочь, но сама отскочить не успела.
Он развернул телефон к себе, и его глаза были переполнены нежностью, когда он смотрел на свою жену.
У меня перехватило дыхание. Но Данияр Русланович снова показал мне экран.
Эта же женщина стояла на ногах, опираясь на костыли. Не те, что дают людям при переломе. Эти были другими – с упором в локтях.
– Это она сейчас. Я поставил её на ноги. Она была моей первой пациенткой, Олеся. И в вас я вижу такое же упорство и силу, что и в ней. Считайте себя моим очередным вызовом.
В