Развод в 45. Предатель, которого я любила - Лила Каттен

– Я рада, что вы выбрали меня.

– Значит, вам не уйти от меня, не встав на ноги. А я очень упорный и дотошный.

С моих губ сорвался смешок и превратился в полноценный смех.

Когда он вышел за дверь, я какое-то время размышляла об этом разговоре. Не углублялась в мысли, не вела мысленного диалога. В основном я просто смотрела в окно. Словно это была волна тишины и спокойствия для душевного равновесия. И когда она прошла, я посмотрела на свой телефон.

У меня не было времени и шанса позвонить или написать кому-либо. И когда я думала о своём успехе, я хотела в первую очередь позвонить… да простит меня Лида. Но не ей. Она будет следующей. А сейчас я набрала Всеволода, с которым мы общались буквально каждый день весь этот месяц.

Он ответил после первого гудка.

– Я знал, что позвонишь в скором времени.

– Почему?

– Потому что это должно было произойти.

– Что?

– Ты звонишь или пишешь ближе к вечеру. Сейчас лишь два часа дня, значит, тебе есть что рассказать, и я хочу это услышать.

Я хихикнула, словно юная девчонка, покрасневшая от комплимента.

Но мне понравилось это чувство и тепло, прилившее к моим щекам.

– Ты прав. Сегодня я встала на ноги. Сама.

– Прямо сама-сама? Без всего?

– Без всего.

В моём голосе было очень много гордости. В его, когда он сказал единственное слово – «Молодец!» – было ещё больше.

Глава 42

Лена

– Да не хочу я! – возмущаясь и не понимая, всерьез ли говорит Вера, девочка смотрела на кричащую сестру в кроватке.

Признаться было сложно, но она ее раздражала. Ее бесило, что отец только о мелочи этой печется, а подруга Вера теперь была слишком далека от Елены. Ее заботила лишь ее сестра, и в то же время та никак не замолкала. Возвращаться домой теперь стало пыткой. Она задерживалась в школе как могла, но, когда переступала порог, от нее только и требовали, что присмотреть за сестрой.

Благо, когда приезжал с работы отец, от Лены отваливали все, и она спокойно сидела в комнате. Правда, Вера со своим ребенком и ужины почти не варила. Приходилось перекусывать бутербродами, а она и рада – Вера готовила плохо. Мама всегда радовала чем-то вкусным, но тетя Лида делала из ужинов настоящее волшебство.

Лена даже подумывала прийти в гости, повидаться, но сразу же эту мысль откидывала прочь.

Еще чего. Они все смотрели на нее как на врага. И только Артур был королем.

Лена до сих пор помнила, как он ее унизил тем, что выставил из дома.

Козел!

«Нет, туда ни ногой, чтобы ни случилось. Да и матери нет. Что толку?» – этот монолог она вела с собой бесчисленное количество раз, особенно в моменты, как этот.

– В общем, давай присмотри за ребенком, я вернусь быстро.

И на этом женщина, которую она обожала за каждую мелочь, что делала ее крутой подругой, поставила точку. Она просто ушла.

Крик сестры нарастал, и голова девчонки была готова взорваться.

– Ну чего тебе надо? – подошла она и посмотрела на мелкую строгим взглядом.

Та глянула на нее, словно поняла, что это был за вопрос, но Лена ошиблась. Лара продолжила орать.

Пришлось взять ее на руки. Ребенок был маленьким, весила она совсем немного, но руки быстро уставали таскать ее. И когда Лена опускала ее на кровать, та сразу принималась за старое.

На глазах девочки выступили слезы. То ли от бессилия, то ли от ненависти к младшей сестре.

Она не планировала становиться нянькой. Ее сделали такой, не спросив. А стоило. Лена бы ни за что не согласилась сидеть с ней. У нее были свои планы. Уроки, в конце концов. Но кто бы этим интересовался? Правильно?

Пока она стояла, насупившись, в поле зрения упал рукав ее кофты, который был мокрым от переполненного подгузника. Лена тут же застонала.

– Да не хочу я тебя переодевать! Пусть твоя мать тебя переодевает, ясно?

Малышка вновь заплакала, и Лена тоже. Сдерживаться не было причины. А кто ее услышит тут или увидит? Никому нет дела до того, что она сейчас делала: плакала или смеялась.

Крик сестры перешел в истерику. Старшей сестры – тоже.

Она схватилась за голову и забилась в угол, крича во все горло, зажав уши руками. Стало немного тише. Но все равно слишком шумно для покоя.

Сколько прошло времени, она не знала.

Крик сестры перешел в странные звуки – гораздо тише тех, что были до этого, – и Лена встала с пола. Подошла. Лара плакала, но была очень красной, и ее язык сворачивался на кончике каждый раз.

Из ее глаз стекли еще пара слезинок, и она подняла ребенка на руки. Но сестра уже не успокаивалась так просто. Наступила паника.

Поменяв подгузник, она опять принялась вышагивать по гостиной.

Ничего. Никаких результатов. Соска ей не была нужна. Как и бутылочка. Да и холодной она была. Ее всегда разогревали отец или мачеха. Ей почем было знать, как правильно?

– Ну прости… Прости, пожалуйста. Только не плачь…

Она ходила и ходила. Прошла, словно целая вечность, когда входная дверь наконец хлопнула.

Лена побежала туда, захлебываясь слезами, как и младшая сестра. Отец стоял на пороге, как всегда, с синяками под глазами, но, когда он увидел эту картину, тут же сбросил зимнюю одежду и, несмотря на то что был холодным, забрал ребенка.

– Что? Что ты сделала?

– Отвалите от меня! Все!

Лена развернулась и ушла в свою комнату. Там она переоделась в утепленные штаны, кофту и прошла мимо гостиной по коридору в прихожую.

Отец услышал, как она возилась с курткой, и стал останавливать. Но Лена уже открывала дверь и вышла из дома сразу же, как была надета шапка.

Девочка оказалась на детской площадке в парке прямо рядом с домом и села на качели.

Смеркалось, но ей было все равно. Не темнота – и ладно.

Она все еще плакала. Грудная клетка вздрагивала периодически. Последний раз она так плакала… наверное, когда узнала, что мама