Так бывает... - Надежда Михайловна

За рассуждениями Марина проглядела, до чего договорились Генка и деды. А опять выглянув в окно, удивилась — мужики несли какие-то коробки, явно на кухню.

Она шустро прикрыла дверь в комнату, где их славные внуки, как всегда, спали на Рэе. Он уже насторожился — Генка у него всегда был нелюбим, а тут... но дети посапывали, привалившись к его теплым бокам. И он мужественно терпел, его Егорушка, недоспав, будет капризничать долго.

— Здрасьте, Марина Николаевна. Я вот тут... мы вот... - забормотал Генка, оглядываясь на мать.

— У тещи он был в деревне, она прислала с ним много продуктов, вот они с Наилей и поделились с нами.

Наиля, зашедшая с пакетом, улыбнулась, поздоровалась, видно было, что женщина такая искренняя. Марина приложила палец к губам, все потихоньку, поставив пакеты и коробки, вышли на веранду. — Извините, но внуки спят, Егорка у нас очень чуткий, недоспит если, будет ныть, а за ним и внученька начнет! — пояснила Марина.

— Спасибо вам большое, Марин Николаевна, я знаю, вы и без наших... э-э... продуктов обошлись бы, но от чистого сердца... - проговорил Генка, оглядываясь на жену.

А Марина, улыбнувшись его татарочке, сказала невпопад:

— Ну и славно, ты хорошая, и он при тебе совсем другой становится. Я рада!!

Теперь просияла Наиля:

— Я тоже, спасибо Вам!

Ореховы уехали, а Ной, присвистнув при виде всего, что они привезли, сказал:

— Том, я — ты знаешь, твоего Генку всегда не очень...

— Да знаю, знаю, не за что было!

— Вот, а сейчас он меня сильно удивил, честно говоря. Татарочка у него славная девочка — ему однозначно нужна вот такая... Ну, как бы послабее его, чтобы он был главным, добытчиком. Знаешь, я посмотрел на них и порадовался...

— Так-то оно, так, да вот Люда наша... - вздохнула Тома.

— А наоборот хорошо, жили бы они все так же уныло, и не эта заклятая подруга, так какое-то бы другое происшествие их развело, все ещё у дочки будет!! — твердо сказал Павел. — Вот увидите. Просто нашей Люде нужен более сильный мужчина, чтобы и она за ним, как Наиля сейчас за Генкой — за стеной была!

Открылась дверь из комнаты:

— Баба Тёма, Голка нулься! — на пороге стоял румяный Егрока, — Ася тёзе.

— Иду, солнышко, иду, маленький!!.

Баба Тома подхватилась.

— Баба Ина, касю! — потребовал внук, уходя с Томой на горшок. А выбежавшая за ним кнопка полезла к деду Ною на ручки. — Ежденевный ритуал пробуждения, — засиял Ной, передавая эту маленькую, хитренькую, вьющую из обоих дедов веревки, Тасечку — деду Паше.

Ной частенько оставался у Стасовых, внуки не отпускали, да и собакин с большой неохотой уходил от них, как уйти когда тебя, приговаривая: "Лей, моя!" изо всех силенок обнимают и нацеловывают, а потом радостно заливаются смехом, когда "Моя Лей" осторожно лижет своим языком щеку.

Впервые в жизни Антонов так дергался, даже тогда, когда он с заклеенной пластырем, рассеченной во время схватки, бровью, смахивая кровь с лица, боролся с наседающим на него соперником и сумел-таки вырвать победу, даже тогда ему было легче...

Сейчас же он боялся, как отнесется к его подарку Люда — Люсенька, так мысленно называл он эту так неожиданно появившуюся в его жизни женщину.

Он тщательно выбирал цветы для всех женщин, а сейчас у него образовалось их сразу шесть, именно тех, кому он искренне и от души хотел подарить цветы. Танюха и крестница — это в порядке вещей, а вот Люсины мать и свекровь, и маленькая кокетка Тасенька... тут ему хотелось угодить, как никогда.

Для Люды была приготовлена красивая корзинка из соломки, в неё его стародавняя знакомая, умеющая красиво оформлять подарки, Галюня Куколева, красиво уложила эксклюзивные наборы чая и кофе, бутылку 'Кьянти', оставшееся место в корзинке было засыпано смесью конфет, конечно же, самых лучших и конверт, в котором лежали билеты на концерт хора Сретенского монастыря. Ещё были два букета, один из живых цветов, второй из конфет. Он хотел было положить туда коробочку с тоненькой цепочкой белого золота и подвеской с её знаком Зодиака, но Танюха отговорила, чтобы не гнал коней.

Матери и свекрови — он здорово удивился, что, несмотря на развод, свекровь не отходит от малышей, в отличие от бывшего мужа, который, как он уже знал, совсем не поддерживает никаких отношений с бывшей женой. С одной стороны такое радовало, а с другой — заставляло задуматься...

Юрка не поленился, аккуратно навел справки на предмет отца малышей. Мало ли, объявится какой-нибудь и предъявит права на этих славных деток, которые сразу влезли в его душу. Но кроме этого... бывшего, никого не было на горизонте, да и Антонов, прикинув по срокам, не сомневался — дети от мужа, который почему-то не озадачился в свое время. Если это так, то ему, Юрке, опасаться нечего, бывший женился, значит претензий не будет точно.

Видел Юрка его, этого Геннадия... век бы совсем не видеть. Но поразился-его Люсенька (тьфу, тьфу, не сглазить бы!!) и этот белобрысый ну никак не получались парой. Не дотягивал он до своей такой славной женщины, она была на голову выше его по всему, ну как бы вот на одной ноге надета изящная женская туфелька, а на второй шлепанец.

Он, вспомнив Ленькину тещу, засмеялся в голос. Теща жила в районе и частенько приезжала их навестить, а поскольку ноги больные, зимой носила боты в народе называемые 'прощай молодость'. У Леньки тоже такие стояли в прихожке — в сарай сходить, снег почистить.

Вот в очередной приезд тещи и вышла конфузия. Лебедевы и Юрка до сих пор ржали как ненормальные, вспоминая эти боты.

Засиделись тогда, заговорились, встренулись, по выражению Ленькиной тещи, когда время было в обрез, до отхода автобуса, — следующий по случаю зимнего времени отправлялся через три часа. Шустро подхватились и почти бегом рванули на автостанцию, успели, а вечером Ленька собрался погулять с собакой и очень долго не мог врубиться, почему один бот упорно не налазит. А теща, когда ей позвонила дочка, растерянно сказала:

— А я и не заметила!!

Тридцать девятый и сорок третий размеры, почти рядом.

А дамам Людиным он купил орхидеи в горшках, необычных расцветок, ездил за ними на ВДНХ в какой-то специальный магазин. Малышке, он заставил Танюху расспросить у Люды, что ей нравится, оказалось любит ребенок маленькие цветочки — букет сиреневых крокусов — и по какой-то своей прабабушке Клаве, ещё и наряжаться тоже. Опять же с Танюхой выбрали для всех