Так бывает... - Надежда Михайловна

Слава шутливо закатил глаза:

— Птица-говорун у меня вместо сына родился.

— Я такой! — постучал себя кулаком по груди Ванька. — А ты иди, делом займись! — показал он на весело смеющуюся компанию.

— Ох, ребенок-жеребенок. Ремня бы тебе.

— А детей нельзя бить!

— Дядь Паш, а ты мне... - увлекая того за дом, начал Ванька, оглянувшись, увидел, что никто на них не обращает внимания, полушепотом сказал:

— Дядь Паш, ты меня знаешь?

— Ну да, Вань.

— Дядь Паш, этот Юра — то, что нам и требуется.

— Нам?

— Ну, теть Люде с мелкими!!

— Ты так думаешь?

— Уверен, он только с виду такой... ну не сердитый, а такой весь грозный, не, мужик что надо!!

— Ну если ты одобрил, осталось только чтобы Люде понравился! — улыбнулся Павел.

Ванька вздохнул:

— Я чё-то, и правда, сводней становлюсь, то папку с Любой стараюсь подружить, то вот теть Люду надо на путь истинный направить.

— Ох, Вань, — захохотал Павел, — ну ты и стратег!!

— Будешь тут стратегом, когда, вот, вроде взрослые, а под носом ничё не видят!!

Люда, заметив выходящих из-за дома смеющегося папку и довольного Ваньку, спросила:

— Вань, опять воду мутишь?

— Да ты чё, теть Люд, просто мужской разговор, не для чужих ушей, между прочим! — прикинулся Ванька валенком.

— Ванечка, или я тебя не знаю?

— Теть Люд, ну чего ты опять меня позоришь? Ванечка какой-то, ты ж не баба Паня? Та все никак не поверит, что я у неё есть — чуть что — "Ванечка"! Фу!! Ну ей простительно, не совсем молодая и меня не так давно заимела. А ты-то, теть Люд? — разворчался Ванька.

Люда, привстав на цыпочки, чмокнула его в щеку.

— Вань, а ведь ты ещё вытянешься, как тогда доставать буду?

— А стремянку с собой таскать придется, для таких вот, мелковатых!

От калитки заорал какой-то громогласный полный мужик:

— Стасовы и компания, шашлыки остались??

— О, ещё один аппетитный на нашу голову, — заулыбался Ной.

— Дядь Вов, не — я последние доел!

— Ну, где Ванька Дериземля был, там Волкову делать нечего! — притворно обиделся дядь Вова. — Здрасьте! Дайте-ка я всем дамам ручки поцелую!

Прошел по всем, познакомился и Лебедевыми. Закружил по двору Люду — под хмурым взглядом Антонова, расцеловал, а потом удивленно уставился на Юрку.

: — Откуда я Вас знаю? — Минуты две напряженно смотрел а потом зашумел. — Ни себе фига, это же Антонов! Ух ты, рад знакомству! — долго тряс тому руку и откровенно радовался. — Так, я, мы с Арсюшкой ненадолго, там Натусик марафет наводит, а прибег я по случаю приглашения Шихарем нас всех к нему в ресторант "Обдуванчик", — так всегда ехиденько, названием из старого, черно-белого фильма, называл он Сашкин ресторан. — Форма одежды, ну не совсем парадная, но приличная. Он там сам шуршит, НинСанна с спуругом тоже обещались быть. Мелочь, если все деды-бабули соберутся, можно к нам — мамка согласная, да и зятя будущего припряжем.

Ванька поморщился:

— Дядь Вов! Я тебе уже озвучивал! — Вань, да все может поменяться. Вот подрастет Полинка, и влююбисссья кааак.

— Влююбисссья, — передразнил Ванька, — держи карман шире!!

— Вань, — захохотал в голос Волков, — я тебя хоть сегодня в зятья беру! Ладно, если всурьез, то к семи всем быть, Александр отказа не приемлет. А чё? Гулять — так гулять, тем более завтра выходной. Все я побёг, мы сейчас проснемся и начнем требовать еды. Парниша-то типа меня и Ваньки — любитель покушать! Все, пока всем. Чемпион, ты непременно будь, ух как я рад!

Лебедевы отказались сразу:

— Мы — домой!

Ванька чего-то доказывал Любе, Тома, вышедшая на громкий голос Волкова, сказала, что она останется с внуками.

— Нечего их по чужим людям таскать!! Стасовы, вы — собирайтесь!

— Люда, сколько там ещё женщин будет, примерно? — поинтересовался Юра.

— Пять точно.

— Хорошо, я поехал за цветами, потом вас забираю.

— Но, Юра! — начала было Люда, а он не удержался, чмокнул её в нос и, разулыбавшись, сказал:

— Все, не обсуждается, без четверти семь — заеду.

Марина негромко сказала Пашке:

— А ты прав, Паш!

Тот заулыбался:

— Не, Мариш, не я — Ванька прав!

— Вань, ты где, здесь будешь или у Горбылевых?

— Чё я там не видел у твоих Горбылей? Не, я здесь вон с Рэем пробегусь, с мелкими побарахтаюсь. С баб Томой чайку замастырим... тортик скорее всего найдется..?

— Найдется, Вань, найдется! — засмеялась Тома. — Ты же наш старший внук, мы заранее прикидывали на твой аппетит, два тортика имеются!

— Во! — Поднял вверх указательный палец Ванька. — Главное, что? Главное — уметь дружить с женским полом! Всегда подкормят.

— Проглот!! — папка с такой любовью смотрел на свое вихрастое чудо. — Откуда что взялось, маленького уговаривали: за папу, за бабу — сейчас вон...

— Пап, я пока гусеница шелкопряда, прожорливая... Вот вылуплюсь...

Стасовы, Нижарадзе и Юрка приехали, когда почти все уже были в сборе. Люду целовали какие-то нарядные женщины, обнимали мужики.

— Юра, это все одноклашки Людины. — Негромко сказала Марина. — Они вот через тринадцать лет нашлись и не теряются больше. Юркины букеты, он, не заморачиваясь, взял десять — мало ли, кто-то останется без цветов — как раз пришлись кстати, хватило на всех. Было шумно, весело, празднично. Одноклашки оказались таким прикольными, придумывали всякие розыгрыши, конкурсы, классная, смешливая такая тетка, держалась за живот, заболевший от смеха:

— Ребятки, уморили!

— Ну что, НинСанна, оценочки нам поставите за поведение? — всунулся Вовка.

— Несомненно — всем пять с плюсом!

— Вот, через пятнадцать лет только и заслужил!

Потом, дружно сдвинув столы начали танцевать, кто с кем, разбивая друг друга, дурачась и смеясь... устали, начали петь в караоке, Волкова прогнали:

— Иди в зрители, тебе даже не медведь — слон на уши наступил.

— Ну и подумаешь, я вот дома всегда пою, сын слушает и подпевает! Натусик, скажи? — Он с нежностью посмотрел на свою Луговую.

— Скажу, скажу! Подумаешь, иногда беруши вставляю!

А потом Шихарь, хитренько взглянув на Антонова, улыбнулся и сказал:

— А теперь, тезка нашего обожаемого певца, споешь? Или тоже как Вовка?

— Да нет, отчего же!

Юрка взял микрофон, поискал мелодию и негромко запел, тезкину...

— "Без тебя, без твоей любви богатства всей земли мне будет мало..."

Приятный баритон разносился по ресторану, все замолчали, а Юрка пел и не видел никого, кроме Люсеньки, вкладывая в эту песню всю всю душу и любовь, в этом он не сомневался, что любит её, да и остальным было понятно, что этот Антонов никому не отдаст их Стасову. Люда слушала песню, задумавшись, понимая, что начал нравиться этот грубятина, но...загадывать она