Так бывает... - Надежда Михайловна

— И пес терпит?

— Пёс до невозможности их любит, пеленки капельным менял, — Люда рассказала, как Рэй следил за ними.

— Надо же, пес как человек совсем!! Людмила Павловна, я вот подумал... я же Вам говорил про крестницу — мы её два годика хотели отметить в аквапарке, но она малость подкашливала, отложили на попозже, сейчас вот всем семейством собираемся туда, может, вы тоже с детками с нами соберетесь? Мы зимой — весной нет-нет да выбираемся, ребятне в радость, да и в воде побарахтаться они все любят.

— Не знаю даже, сложно это все.

— Почему? У друга машина, у меня тоже, может, все же надумаете??

— Хорошо, я подумаю, с родителями посоветуюсь.

— Я буду ждать звонка. Если соберетесь, то в ближайший выходной и поедем. Родители и Тома сразу сказали, что они — за. У всех нашлись неотложные дела — Тома собралась в квартире порядок навести.

— "Пылюки везде полно, Генку навещу, не, он в поездке, татарочек хочу увидеть". Павел с Мариной к каким-то давним друзьям все никак не могли выбраться, в общем Люда, посомневавшись, решила-таки съездить.

Юрка, после её согласия, были у Леньки во дворе, прошелся на руках.

— А, как тебя разобрало! — ехидненько отметил Ленька.

— Мне вот кажется, я её всю жизнь на подсознательном уровне ждал, не надеялся уже, но где-то глубоко внутри мааленькая такая мыслишка пряталась: "Юрка, а может, где-то и есть такая вот, как Танюха для Леньки?"

Антонов предусмотрел все — установил детские креслица, приготовил еду, воду, банные простыни для детишек, теплые халаты, в общем, постарался.

Заехали за Стасовыми со всеми Лебедевыми, женщины понравились друг другу сразу, ребятишки тоже приглянулись. Павел, укладывая Людины сумки в багажник, углядел, как смотрит Антонов на их дочку, а дочка даже и не замечала ничего. Поехали, а Павел, задумчиво глядя им вслед, сказал:

— Мать, а ведь этот тезка — кандидат в зятья.

— У нас же Гошка есть? — не поверила Марина.

— Гошка — это мы так мечтаем. Дочка-то его за родственника считает, а этот чемпион всерьез примеряется.

— Да с чего ты взял?

— Мариш, он же не с ресторанов-колечек начал, а с детей, или кто подсказал, или сердцем понял, но молодец. Если все так, как мне показалось, то будет у наших разбойников — папка.

— Да ладно тебе, не придумывай!! Наша дочь, она мужиков и не видит.

— Поживем — увидим, — не стал спорить Павел, — как сложится, так сложится. Она у нас девочка взрослая, умная, осторожная, без нас разберется.

Антонов ехал, поглядывая в зеркало, сзади щебетали малыши, которых интересовало все на свете, мама отвечала, показывала что-то за окном, а у Юрки на душе цвела любимая им с детства сирень.

В аквапарке он с большим удовольствием возился с тремя мелкими — крестница и Людины детки не отлипали от него, Ленька летал с горок со старшими мальчишками, а Люда и Таня, неспешно поплавав, сидели, грелись в небольшой, заполненной паром баньке. — Уф, хоть немного отвлечься, не бойся, Люда, Юрка очень внимательный. Мы ему своих погодков совсем небольших двоих оставляли — справлялся. А тут все трое уже самостоятельные. Сейчас чуть погреемся и пойдем.

В детском бассейне с небольшими горками, казалось, кипела вода — столько шуму и визгу было в нем. Все трое висели на Антонове, он счастливо смеялся, кружил, невысоко подбрасывал их по очереди, ловил с горки, барахтался вместе с ними, делая кучу-малу, неизменно оказываясь снизу. Детки просто прилипли к нему, так и пошли перекусить и попить соку вместе с Юлой, Юла бережно закутал всех троих в простыни.

Люда только изумленно ахала про себя, никогда бы не подумала, что этот вот хамоватый мужик может быть таким веселым и искренне, не уставая, возиться с малышней. Антонов открылся совсем с другой стороны, и такой Антонов не мог не понравиться. Куда делся жесткий мужик с цепким взглядом, сейчас это был взлохмаченный, смеющийся, довольный всем на свете мужчина.

— Какой у вас папочка замечательный!! Вон как деток любит!! — как-то завистливо вздохнула пожилая женщина, недавно подошедшая с девчушкой лет пяти. — Нашего вон не оттащишь от компьютера, некогда ему.

Антонов затеял возню уже со старшими Лебедятами, там опять был смех, крики, а Люда в какой-то момент залюбовалась этим жилистым мужиком. Подошедший сзади Леня с теперь уже на нем висевшими малышами, сказал с какой-то гордостью:

— Вот такой у меня друг Юрка — настоящий, он редко когда так открывается, все больше в скорлупе своей жесткой сидит, а я его вот таким с малолетства помню и люблю. Мы же все с одного двора, Танюха, вон, одна невеста на всех была, нас пять пацанов и она. Ты думаешь, в кого наша лапочка такая отчаюга, да в маму и крестного.

— Юр, давайте уже закругляться — двадцать минут осталось.

Юрка подплыл к краю бортика, подтянулся, ловко запрыгнул, встряхнулся как Рэй, разбрызгивая вокруг себя воду с мокрой головы, малыши засмеялись, Егорка потянулся к нему, а за ним и Тася — он осторожно взял их на руки и пошел, что-то негромко приговаривая, с ними в душ. Там ловко помог Люде их ополоснуть, отвлек внимание от нелюбимой процедуры — мытья головы, унес по очереди в раздевалку, опять же уверенно посушил им волосики, подмигнул вышедшей Люде и пошел сам в душ.

Люда одевала своих уставших детей и все удивлялась на Антонова. — Надо же, как можно ошибаться в человеке.

Едва выехали, как Стасовы уснули.

— Уморились, маленькие! — С теплой улыбкой сказал Антонов, а Люда смутившись, отвернулась к окну и воскликнула:

— Надо же, у них хор Сретенского монастыря приезжает, там не просто хор, там кудесники. Я их слушала давненько, восторг сплошной, небось, билетов уже нет, они редко по России, все больше по заграницам гастролируют.

Юрка встрепенулся.

— "Шурши, Юрий Михалыч. Доставай билеты правдами и неправдами."

И подобрела с этого дня Людмила Павловна, уже не такая вежливо-равнодушная стала с ним. А он маялся, никак не мог придумать, что можно подарить ей на восьмое марта, хотелось что-то такое, для неё, для одной. Билеты он сумел перекупить, аж четыре, хитро подумав, что, может, её родители или свекровь смогут поехать тоже, а вот что ещё? Ну, цветы — однозначно, там даже для принцессы Таисии было задумано, но Люде, ей хотелось...

— Да я бы ей душу свою, завернутую в обертку подарил, но ведь не возьмет! — сокрушался он Леньке.

— Тише едешь — дальше будешь! — скалился друг. — Попал