Неверный (СИ) - Ангелос Валерия

— Ковалева? — спрашивают меня.

И на автомате хочется бросить — кто?

— Вера Андреевна? — слышится дальше.

Тут меня немного отрезвляет. Начинаю просыпаться.

— Да, это я.

— Вы приходили к нам. По поводу вакансии официантки. Для вас еще актуален поиск работы?

Точно. Сначала «Ковалева» звучит непривычно. Будто вовсе не часть моего имени.

За столько лет успела отвыкнуть.

Растираю лоб ладонью. Хоть в моих документах значится фамилия мужа, я везде сейчас оставляла девичью.

Все равно буду менять. Когда замуж выходила, стала «Таировой». По глупости. А сейчас мне хочется разорвать все связи. Раз и навсегда.

— Да, — говорю. — Актуально.

— Хорошо, но должна вас сразу предупредить. Вакансию официантки мы вам так и не можем предложить. Но появился другой вариант. Человек нам срочно нужен. Будет идеально, если вы сможете выйти на первую смену сегодня днем.

— Да, конечно, мне подходит.

Других вариантов все равно нет, так что выбирать не приходится.

— Эта работа, — возникает неловкая запинка. — Вы же не против выйти мойщицей посуды?

Не совсем то, чего ждала. Но… надо же с чего-то начинать?

— Не против, — отвечаю вслух. — Значит, могу приступать сегодня?

— Конечно, ждем вас к часу дня.

Кладу трубку, а в голове громом отдается голос Эмира.

«Будешь позорить меня? Выйдешь посуду мыть?»

Это просто работа. Обычная работа, в которой нет ничего позорного. И да, я что угодно готова делать, только бы не зависеть от него.

Телефон снова вибрирует.

Улыбаюсь, увидев на экране, что мне звонит дочка.

— Привет, Ксюш.

— Мам, ты когда с папой помиришься? — спрашивает она.

Голос аж вибрирует от волнения. Напряженная очень. Ощущаю сразу, что дочь взвинчена до предела.

— Доча, давай не будем об этом сейчас.

— Нет, мам, будем, — прерывает она. — Не знаю, что у вас там происходит, но пожалуйста, сделай что-нибудь.

— Ксюш…

— Я и с папой говорила. Вчера. Он со мной еще никогда так не общался.

— Что случилось?

— Это ты мне скажи, мам. Из-за того, что ты натворила он теперь за мою учебу платить не хочет.

— Что? — переспрашиваю потрясенно.

— Ну он не совсем так сказал, — судорожно выдыхает Ксюша. — Просто заявил, что если я буду с тобой общаться, то и учебу ты мне будешь тогда оплачивать. Не он.

Такого от Эмира не ожидала.

Учеба в Англии платная. Сумма для меня сейчас неподъемная. Так он решил через дочь давить.

Ниже некуда.

Хотя чего ждать от предателя?

— Мам, понятно же, что я не брошу с тобой общаться, — продолжает Ксюша. — Но и за учебу платить надо. Давай, реши это как-то. Даже не думай отдавать отца этой стерве. Борись за него. Ты меня слышишь?

13

Работа помогает отвлечься.

Тяжело, конечно, непривычно. Однако на первое время могу и мойщицей посуды побыть. К тому же, зарплату обещают выдать уже через неделю. Выплаты здесь два раза в месяц. Это удобно.

На сердце тяжесть.

Конечно, я понимала, что Эмир продолжит давить. Гнуть свою линию. Но чтобы настолько цинично, используя нашу дочь, угрожать, что лишит ее возможности учиться…

Наверное, я могла бы сказать нечто вроде «это слишком».

Но чего ждать от предателя? От человека, который ни во что меня не ставил и гулял в свое удовольствие?

Как ты делаешь одно, так ты делаешь все.

В этом весь Эмир.

Домой возвращаюсь вечером. Без сил. Телефон гудит, достаю его из кармана и вижу уведомление.

Завтра визит к врачу.

А меня же смена на это время. Совсем об этом не подумала. Работу пропустить не могу. Но и в больницу тоже нужно попасть.

Сейчас звонить уже поздно. Постараюсь завтра перенести. Рано утром наберу, попробую договориться с медсестрой, чтобы поменять время.

Мобильный снова вибрирует. Смотрю на экран и застываю.

Эмир звонит.

Хочется сбросить вызов. Или просто не отвечать. Но я уже понимаю, что отвечу, просто из-за всей той ситуации, которая сейчас разворачивается с Ксюшей.

Придется это обсудить.

Принимаю вызов, но даже сказать ничего не успеваю.

— Открывай, — хрипло бросает Эмир.

— Что?

Тяжелый удар в дверь заставляет резко обернуться.

— Сказал тебе, Вера, — чеканит Таиров. — Открывай.

— Зачем ты приехал? — выдаю нервно. — Мы можем и по телефону переговорить.

— За тобой приехал.

— Нет, ты…

— Забираю тебя! — рявкает.

Мне и в динамике его слышно, и через дверь.

— Нет, я никуда с тобой не поеду.

— Ты моя жена, — отрезает. — Будешь делать, что я скажу.

И опять в дверь бьет.

Громче, мощнее.

— Меня никакая дверь не остановит, Вера.

Отключаю вызов. Листаю список контактов. От волнения несколько раз пролистываю, а номер Кузнецова найти не могу.

Таиров продолжает бить в дверь. Резче. Жестче. И мне уже начинает казаться, что он ее и правда сейчас выбьет.

Ненормальный…

А новую дверь за какие деньги буду ставить?

Судорожно сжимаю телефон. Вот, номер Кузнецова. Неудобно, конечно, его так поздно беспокоить. Но выхода нет. Кто-то должен остановить Таирова.

Однако набрать участкового не успеваю.

Замираю, услышав его голос.

— Одурел? — раздается резкое. — А ну отойди!

Это же… Кузнецов?

Эмир не реагирует. Продолжает бить кулаком в дверь. Будто не слышит ничего.

— Отошел от двери, — повторяет Кузнецов.

Теперь понимаю, что это действительно он.

— Проваливай, — рычит Эмир.

Не помню, чтобы хоть раз слышала от него такой тон.

Наверное, лучше вызвать полицию. Становится не по себе от всего этого. Еще секунда — разговора не слышно, только какие-то странные звуки.

Стоп. Это же удары.

Набираю полицию.

Скороговоркой представляюсь и называю свой адрес.

— Пожалуйста, приезжайте, — говорю. — Тут какой-то мужчина напал на участкового.

Звуки ударов все громче. Ругательства. Проклятия.

Порываюсь открыть дверь, но останавливаю себя. Нет, мне сейчас точно это не нужно. Ни видеть, ни оказаться между ними.

Накрываю живот ладонями.

Все будет хорошо.

Сейчас приедет полиция. Разберутся.

14

По звукам за дверью тяжело понять, что именно происходит.

Драка. Это ясно. И все.

Шум отдаляется. Ругательства доносятся все тише и тише. Кажется, они схлестнулись и теперь перемещаются на другой этаж. Ниже.

Через время доносятся сирены.

Отхожу к тому окну, которое во двор выходит. Вижу, как полицейские направляются к подъезду.

Теперь шума больше. И возгласов.

Еще минута проходит. А может и меньше. Выводят Эмира. Руки скованы наручниками, выкручены вверх за спиной.

Таиров продолжает вырываться. Свет падает на его лицо и я замечаю, заплывший глаз.

Очевидно, Эмиру хорошо досталось. Видимо, Кузнецов ему врезал.

Нельзя такому радоваться, конечно. Неправильно.

Но я бы сама Таирову врезала. С радостью. Так бы врезала, что…

Раздается стук в дверь.

Иду в коридор.

— Вера? — слышится голос участкового. — Вы в порядке?

Открываю.

Он стоит на пороге. И… бровь рассечена. Скула. Глаз тоже начинает заливать синяком.

— Ой, вам надо что-то холодное приложить, — говорю и бросаюсь на кухню. — Подождите, сейчас найду. А вы пока проходите.

— Зачем? Ерунда, — отмахивается Кузнецов.

Заходит в квартиру.

— Нет, нет, — качаю головой, достаю из морозилки первое, что под руку подворачивается, подаю ему. — Вот, держите. Может быть, присядете?

— Вера, нормально все, — уверенно выдает он.

Однако холод берет. Присаживается.

— Вы как? — спрашивает.

— Нормально.

— Ваш бывший никак не угомонится.

— Он… такой.

Таиров упертый.

— Ночь в отделении его охладит, — замечает Кузнецов.