Побочный эффект - Ольга Вечная
Все изменилось, когда я проработал свой первый месяц в больнице. Не знаю, что это было — прозрение, осознание, мистический всплеск. Помню лишь, как иду по коридору в два часа ночи после сложнейшей операции (на которой мне дали лишь пару стежков сделать, но все же). От усталости дрожат пока не привыкшие к длительной статической нагрузке ноги, ужасно хочется спать и есть, при этом я ловлю себя на ясной мысли — что влюбился в профессию.
Не знаю, как так вышло — мои друзья в это время испытывали одно разочарование за другим. Мне понравилось все.
Денис утверждает, это потому, что я приезжал в госку на новейшем мерсе, и жена главного хирурга была крестной матерью моей сестры. Не исключено.
Следующие два года я подрабатывал в компании отца и учился оперировать. Когда вопрос выбора встал ребром, я понял, что придется научиться совмещать приятное с полезным и создать что-то совершенно новое. Кроме того, бизнес меня тоже интересовал.
Да черт возьми, Денис. Я бросаю в него строгий взгляд, и тот подбирается.
Пока инвесторы общаются друг с другом, я прошу секретаря принести Комиссарову кофе. И, бросаю, не останавливаясь:
- Хронический недосып ведет к депрессии, вспышкам гиперсексуальности и злоупотреблению алкоголем, - цитирую методичку. - И самое главное — к врачебным ошибкам.
Он бросает в меня обиженный взгляд. С тех пор, как Денис развелся с Наташей, его мотает из стороны в сторону. Меня не касается, чем он убивает себя в свободное время - мужик взрослый. Но я не могу допустить, чтобы загул навредил новой клинике.
Когда я иду снова мимо, он фыркает:
- Секс — базовый репродуктивный механизм, Тимур, подкрепленный неописуемым удовольствием.
- Да Господи, - закатываю глаза.
- Дофамин, серотонин, эндорфины — мой личный коктейль счастья! И я не виноват, что эволюция нас так запрограммировала: любить секс, чтобы вид не вымер.
- Так и сколькими детьми ты уже поддержал наш вид? - усмехаюсь, принимая от секретаря папку с распечатанными сметами по ремонту. Кое-кто из присутствующих до сих пор не признает планшеты.
- Кто знает?
Качаю головой.
- Донорство не считается. Денис, высыпайся, пожалуйста. Оно того не стоит.
- Ты себе не представляешь, что значит тяжелый развод.
- Я тебе, правда, сочувствую. - И, проследив его взгляд, добавляю: - Но отвали от моего секретаря.
- Смысл открывать клинику с запретом на интрижки в коллективе?
Секретарь оборачивается и улыбается Денису, но поймав мой взгляд, быстро уходит. Дэн успевает ей помахать.
- Женщины тебя утопят.
- Если тонуть, то лучше с ними, чем в одиночестве. Нет, ты слепой, что ли? Антонина такая бомба.
- Во-первых, ее зовут Марина. Во-вторых, я высыпаюсь и поэтому могу себя контролировать.
- Я хочу влюбиться снова, Тимур. Нужно только подобрать подходящую кандидатуру на должность.
- Жертвы?
- Избранницы.
- За пределами клиники — сколько угодно. Мне ненужны иски.
- Я помню правила, на которых, надеюсь, однажды погоришь ты сам...
- Надейся.
- ...И работать всем сразу станет веселее. Кстати об исках, на Евсееву реально повесили двадцать семь лямов?
Цокаю языком.
- Пытаются. На сколько я знаю, она работает с каким-то мелким адвокатом.
- Не боишься, что тебя разорвут на этом совещании?
- Инвесторы обычно не вмешиваются в подбор кадров. Пока есть прибыль, всех все устраивает. Пациентов она не трогает, за что меня разрывать?
- Мне так ее жаль, - качает головой Денис. - Сегодня в ординаторской сидела в самом углу, молчала. Потерянная. С одной стороны хочется закрыть глаза, делая вид, что меня такое точно не коснется.
- Страшно?
Он мешкает и шепчет:
- Да. Очень.
В Денисе меня всегда подкупала честность. Когда строишь что-то с нуля, рядом должны быть люди, на которых можно положиться. Иначе рост невозможен.
- Все ошибаются, - продолжает он. - А Аленка... она же ничего кроме учебы не видела. Помнишь, она всегда как-то интересно собирала волосы и закалывала карандашом? Чертовски женственная и сексуальная, но при этом словно не от мира сего. Ну, ты же понимаешь, о чем я?
Удивительно, но я понимал. Денис заканчивает мысль:
- Я вообще про нее забыл, и тут такой скандал. Ты решил ей помочь?
- Пока не уверен. Думаю. Она до абсурда принципиальна.
- В универе мне всегда казалось, что она тебе немного нравится. Это правда?
Морщусь.
- Тебе казалось, Денис. Мы друг друга на дух не переносили. Но ты видел отзывы на «ПроДокторов»? Не те, что в последние месяцы появились, а до этого?
В конференц-зал заходит мой отец, следом тянутся инвесторы, Роман и несколько коллег.
Когда присутствующие занимают места и заканчивают обмениваться любезностями — да сколько можно — мы, наконец, приступаем к обсуждению следующего этапа работ.
На ремонт клиники было заложено пятьдесят миллионов, практически все они успешно израсходованы. Есть некоторые проволочки с закупкой техники, кроме того у пары инвесторов возникло острое, плохо контролируемое искушение закупить вместо проверенного европейского оборудования — незнакомое, китайское.
Тут Денис, наконец, поднимает голову от чашки и перебивает:
- Я категорически против. Лучше позже откроемся, но техника должна быть безупречной. - Смотрит на меня, и я киваю.
Два года назад его лабораторию подвёл инкубатор: сбой в системе подачи газа. За ночь эмбрионы четырех пар погибли. Его вины не было, но я тогда в первый и последний раз видел, как он плакал, после того, как сообщил женщинам, что переносы отменяются. Он больше не работает с той лабораторией, а в «Эккерт-про» мы подобного не допустим.
Времени на болтовню уходит больше, чем я панировал. И когда мы заканчиваем с графиками и цифрами, желаем друг другу удачи и собираемся расходиться, Роман поднимает руку.
- Роман Михайлович, что-то добавите? - усаживаюсь в кресло, уступая брату «микрофон».
- Да, есть вопрос. Мне сообщили, что сегодня в ординаторской присутствовал новый хирург, Евсеева Алена. Кем одобрено ее трудоустройство?
Я поднимаю глаза и выразительно смотрю на брата.
- Обсудим этот вопрос прямо сейчас?
- Тимур, зачем нам токсичный актив на старте?
Глава 9
