Божественная одержимость - Кристина Руссо

Это обойдется ему по меньшей мере в триста тысяч.

— Что скажут владельцы?

— Он с этим разберется, — отмахнулась Мария, убирая свой Glock обратно в сумочку, прежде чем повернуться ко мне. — Итак, куда бы нам пойти на поздний завтрак?

Глава 47

Настоящее

— Ты сделал что? — Потрясенно спросил Маттео, когда мы вышли из лифта и пошли по коридору подземного склада Зейна.

Челюсть Зака щелкнула от напряжения, он даже не удостоил брата взглядом.

— Купил рекламный щит, — подсказал я. — И она его расстреляла.

— То есть позвонила в компанию, чтобы его демонтировали?

Я изумленно выдохнул. — Она буквально расстреляла его из своего пистолета.

Прошла минута молчания, прежде чем Маттео разразился приступом смеха. — Беру свои слова обратно. В конце концов, мне нравится эта цыпочка. Ее безумие совпадает с твоим.

Зак толкнул дверь в комнату, заполненную экранами мониторов. Один проверял все камеры наблюдения в городе. Другой с программой распознавания лиц, в которой каждую миллисекунду мелькает лицо другого человека. Третий — черный экран с зеленым кибер-шрифтом, на котором Зейн обсуждал ситуацию с еще одним ассасином из своего прошлого.

— Что у тебя есть?

— Немного, — рассеянно ответил Зейн, просматривая данные.

— Этого недостаточно.

Зак привлек всех до единого, солдат Картеля, мужчин моей семьи и сообщников Зейна к сотрудничеству, чтобы положить конец этому безумию. Последнюю неделю он работал без остановки, пытаясь найти Руиз и устранить ее.

— Она имеет дело с этим дерьмом с шестнадцати лет. Мне нужно навсегда покончить с этим ради нее. Сейчас. — В голосе Зака слышалось напряжение, и все в комнате могли сказать, что он теряет терпение.

Он больше не хотел убивать Руиз за то, что та была крысой.

Он хотел убить Руиз, чтобы отомстить за Марию. За все те времена, когда за нее некому было бороться. Он хотел быть тем, кто избавит ее от проблем.

Я знал, он надеялся, что это заставит ее простить его. У меня не хватило духу сказать ему, что она, вероятно, не простит.

Пять часов спустя у нас все еще ничего не было.

Пытаться найти кого-то, кто был технически мертв и, вероятно, прятался в каком-нибудь подвале, было почти невозможно. Не невозможно, но определенно близко.

— Хорошо. — Зейн оторвал взгляд от телефона. — Она сказала, что будет там через полчаса. Удачи.

— Спасибо, чувак. — Зак пожал ему руку. — Я ценю это.

Зейн приподнял бровь. — Не облажайся. Снова.

— Не буду. — Он проворчал в ответ.

Я понятия не имел, как Зак убедил его написать Марии и уговорить ее приехать на склад в Бруклине. Единственное объяснение, которое я мог придумать, заключалось в том, что Зейну было жаль этого парня, потому что он искренне любил Марию.

Зак провел руками по волосам, когда мы выходили из роскошного спортзала Зейна.

— Что теперь, hermanito41? — Маттео обнял брата. — Какой у нас план? Как ты собираешься вернуть свою девушку?

— У меня есть кое-что на примете. — Голос Зака звучал менее уверенно, чем до фиаско с билбордом.

— Держу пари, что это будут лепестки роз и свечи под звездами. — Маттео вздохнул, указывая на небо свободной рукой.

Зак нахмурился. — Как...

— Я думаю, что, возможно, я экстрасенс.

— Он видел транзакции по твоему банковскому счету, — уточнил я, оттаскивая Маттео от Зака, когда мы завернули за угол в переулок, где были припаркованы наши машины. — Ты идешь со мной. Он должен пойти и умолять Марию забрать его обратно.

— Я не сяду в твою дерьмовую машину.

— Это гребаный Ferrari.

Маттео покачал головой. — Она вызывает у меня гребаную клаустрофобию.

— Это потому, что ты гигант ростом шесть футов и пять дюймов, как твой hermanito. Вам обоим нужны внедорожники для вашей жирной задницы.

— Отвали. — Зак отшил меня, закрыв дверь, когда садился в свой G-wagon.

— Только что доказал свою точку зрения, — рассмеялся я, садясь в свою спортивную машину.

— Чертова машинка размером с игрушку... — Пробормотал Маттео, сгорбившись, чтобы забраться на низкое пассажирское сиденье модели F8 Spider.

— Да? Эта игрушечная машинка развивает скорость более двухсот миль в час.

Маттео приподнял бровь, собираясь сказать что-нибудь, вероятно, о том, чтобы испытать скорость, когда из Mercedes Зака позади нас раздался громкий гудок.

— Не знаю, почему он так торопится, — пробормотал Маттео, глядя в зеркало. — Не похоже, что его член намокнет в ближайшее время.

Я усмехнулся, отъезжая в сторону, давая Заку достаточно места, чтобы обогнать нас.

Проезжая мимо, он, словно услышав своего старшего брата, показал ему средний палец.

Я рассмеялся еще громче, в то время как Маттео просто сидел с обиженным видом.

— Как будто мы снова расстались.

— Мне жаль, Эм... Я дотронулась до ее плеча, пытаясь утешить.

Я была в своей спальне, готовясь ко сну, когда она вошла со слезами на глазах. Очевидно, она столкнулась с Заком в Бруклине — хотя я не знала подробностей, — и у них наконец-то появилась возможность поговорить.

— Это было так… Напряженно. — Мария во время разговора играла со своими ногтями, не глядя мне в глаза, как обычно. — Я не знала, что Зейн рассказал ему о Кубе. Я, наверное, должна была догадаться, но...

— Все в порядке.

— Он почти овладел мной, понимаешь? — У нее вырвался тихий вздох. — Я была в его объятиях и плакала — как сумасшедшая. И он просто сказал все, что я хотела услышать, даже не осознавая этого.

— Мария… Ты уверена, что не можешь рассказать мне, что произошло?

Она глубоко вздохнула. — Он обманул мое доверие.

— Он изменял тебе? — Спросила я резким тоном, внезапно больше не чувствуя угрызений совести по отношению к Заку.

— Нет. — Ее ответ был категоричным, и это заставило мой гнев исчезнуть. Она покачала головой. — Он солгал мне. Но я тоже солгала ему.

И вот оно. Следующий этап. Торг.

— Заставил меня задуматься о том, что я могла бы сделать по-другому в наших отношениях.

— Это нормально — чувствовать это.

— Всего можно было бы избежать, если бы мы оба были честны и поговорили друг с другом. Но я этого не сделала. Я не рассказала ему о своем прошлом, и я сказала себе, что это потому, что это грустная тема. Но реальность такова, что мне было стыдно. Я не хотела, чтобы он видел меня слабой. Когда-либо.

— Ты через многое прошла. Это естественно — иметь оговорки.

Она фыркнула. — Но даже после того, как он все узнал, он просто видел