Митридат Великий, «последний эллин» - Станислав Николаевич Чернявский

еще один сын Лаодики и Ариарата VI, а следовательно, законный царь Каппадокии. Лаодика также отправилась в Рим вместе со своим «сыном», чтобы свидетельствовать в его пользу. Сенаторы приняли это заявление холодно. Они еще не забыли, как Никомед III издевался над Римом во время захвата Пафлагонии. Так что к разбирательствам между варварами в Вечном городе поначалу отнеслись без интереса.

Юный самозванец убрался из Италии несолоно хлебавши. Какое-то время он жил в Вифинии вместе с Лаодикой и Никомедом. Затем переехал в римскую провинцию Азия. Это значит, что общий язык с римлянами все-таки был найден.

Наконец каппадокийцы-заговорщики с благословения римлян пригласили его на престол. Началось восстание, и понтийцы были изгнаны из страны. Самозванец стал царем Ариаратом IX (96—95 годы до н. э.), и римляне признали его. Узнав об этом, Митридат отправил в Рим Гордия. Тот сделал заявление, что Ариарат VIII (сын Митридата) на самом деле — отпрыск Ариарата VI. Что же до Ариарата IX, то тут была сказана чистая правда — что он обыкновенный самозванец. Значит, все юридические права на каппадокийский трон — у Ариарата VIII. Неясно, правда, поверил ли кто-нибудь Гордию.

Как бы то ни было, Митридат понимал, что дипломатию следует подкрепить силой. Если бы Ариарат IX утвердился на престоле и получил помощь римлян, свергнуть его было бы гораздо труднее. Поэтому, не дожидаясь реакции Рима на демарш Гордия, Митридат вторгся в Каппадокию, разгромил противников и восстановил на троне своего сына-подрост-ка. Ариарат IX не успел даже начать чеканку монеты. Разбитый, он бежал из страны и вскоре умер «с горя», как утверждает Юстин. Митридат был к его смерти непричастен, иначе враги не преминули бы обвинить его и в этом убийстве.

После этого римляне сочли нужным вмешаться в малоазийские дела, поскольку решили, что Митридат зашел слишком далеко. Его действия создавали опасный прецедент и наносили ущерб авторитету Римской республики. Постановили: отнять у понтийского царя Каппадокию. Признали также незаконным раздел Пафлагонии. Половину этой страны, «чтобы Митридату не было обидно», иронизирует Юстин, отобрали у Никомеда и провозгласили свободной.

Митридат покорно убрался из Каппадокии и предоставил возможность тамошним вельможам самостоятельно решать ее судьбу, то есть выбрать монархию или республику. На практике уход понтийцев означал безвластие, засилье римских откупщиков и полную зависимость Каппадокии от Рима. Каппадокийская знать выбрала монархию. Римляне устроили фиктивные выборы и провели во власть некоего Ариобарзана, имевшего красноречивое прозвище Филоромей («любитель римлян»). Он не принадлежал к числу прямых представителей пресекшейся династии Ариаратидов, хотя, возможно, все же был отпрыском каппадокийского правящего дома по боковой линии. В пользу этой версии говорит его арийское имя. В 95 году до н. э. Ариобарзан взошел на трон. Юстин характеризует его как человека очень вялого. Такой устраивал всех — и римлян, и собственную аристократию.

Митридат не смирился с потерей Каппадокии. Еще на выборах царя он выдвигал против Ариобарзана своего человека — того же Гордия. Если бы тот прошел, усилия римлян оторвать страну от Понта пропали бы даром. Но план Митридата провалился.

В течение последующих десяти лет Ариобарзана то свергали при участии понтийцев, то вновь при участии римлян восстанавливали. В самой Каппадокии авторитет этой презираемой всеми римской марионетки был близок к нулю.

Митридат же искал новых союзников, готовых не только помочь ему вернуть Каппадокию, но и схлестнуться с Римом.

В Великой Армении как раз сменился правитель. Новым царем стал принадлежавший к иранской знати Тигран II (95—55 годы до н. э.), впоследствии прозванный Великим. Его предки были сатрапами Селевкидов, а затем обрели самостоятельность (187 год до н. э.). Почти столетие они правили как независимые цари.

Эвпатор начал с Тиграном переговоры. Похоже, понтийский царь склонял его к войне с Римом. Поначалу Тигран был против. Великоармянские базилевсы долгое время придерживались союза с Римом. В свое время сенат признал независимость Армении. Римляне не причиняли армянам обид; в основном от них страдали те, кто граничил с ними. Но опасность для Великой Армении со стороны Рима становилась все более очевидной. Тигран колебался.

Тогда Митридат послал на переговоры с армянским царем Гордия — человека, судя по всему, обладающего многими талантами. Этот вельможа сумел уговорить Тиграна заключить союз с Митридатом. Не против Рима, нет. Объектом агрессии должны были стать каппадокийцы. Гордий упирал на то, что каппадокийский царь Ариобарзан — человек безвольный и слабый, что он крайне непопулярен в стране, и возбуждал жадность армянского правителя. Возможность ограбить владения слабого соседа захватила воображение Тиграна. Союз Понта и Великой Армении скрепили браком. Тигран женился на Клеопатре — дочери Митридата.

После этого вражеские армии вторглись в Каппадокию с двух сторон. Их вели полководцы понтиец Митраас и армянин Багой.

При первом же появлении понтийских войск на севере и армянских — на востоке Ариобарзан бежал в Рим. На царство вновь взошел Ариарат VIII — сын Митридата.

Поведение Эвпатора кажется странным. Почему он сначала допустил Ариобарзана к власти и смиренно вывел свои войска, а потом как ни в чем не бывало совершил вторжение? Почему сразу не стал отстаивать свои интересы? Скорее всего, он поначалу не был уверен, что его поддержат сами каппадокийцы, и опасался прямого конфликта с римлянами. Но позже, когда Ариобарзан себя полностью дискредитировал, Митридат сумел склонить на свою сторону значительную часть каппадокийской знати, а кроме того, взвесив все, пришел к выводу, что римлянам не до Каппадокии, и повторил попытку захвата этой страны.

Для каппадокийцев происходящее было самым настоящим бедствием. Страна была разорена армянами и понтийцами, города разрушены. Тигран угнал в плен много людей. Фактически страной опять управлял Гордий. В Каппадокии встали понтийские гарнизоны. Общее руководство ими осуществлял стратег Архелай — понтийский аристократ и в то время любимец Митридата.

Прежде чем продолжить изложение событий, необходимо кое-что прояснить.

Не странно ли, что Митридат постоянно договаривается о судьбе Каппадокии, выводит оттуда войска, а затем нападает на эту страну?

Но вспомним, что до нас дошла исключительно римская точка зрения на этот вопрос. Римляне стремились представить Митридата в роли злобного и немотивированного агрессора. Так ли это? А что, если римские ставленники вроде Ариобарзана или Ариарата IX сами лелеяли агрессивные планы в отношении Понта? Устраивали провокации на границах, грабили деревни, угоняли понтийцев в рабство? Тогда все встает на свои места. Митридат защищал собственных подданных, переносил войну на территорию противника и оберегал границы Понтийского царства.

Оговоримся: мы далеки от того, чтобы оправдывать Митридата. Это был суровый воин и хитрый политик. Он не останавливался перед