ТАЙНЫ ФАЛЬСИФИКАЦИИ - Владимир Петрович Козлов
«Анекдот» о «Прутском письме», опубликованный Штелиным, по меньшей мере следует рассматривать как домысел о, возможно, реально существовавшем документе, отправленном Петром I Сенату. Оформление этого домысла в «анекдот» отразило определенную политическую конъюнктуру. Престолонаследие – один из самых злободневных на протяжении всего XVIII в. вопросов русской внутриполитической жизни, восходивший к конфликту Петра I с Алексеем Петровичем. Если отвлечься от деталей «Прутского письма», главное в нем – принцип престолонаследия, создание прецедента, по которому наследник трона избирается Сенатом из его членов. Сенат провозглашается действительно «правительствующим», решающим важнейший вопрос внутриполитической жизни. «Анекдот» не противоречил той практике престолонаследия, которая имела место в России ко времени его публикации. Сенат, Синод и генералитет избрали Екатерину I. Анна Иоанновна в 1730 г. была избрана на престол Верховным тайным советом, сама Екатерина II была возведена на престол группой гвардейских офицеров. Поэтому не случайно «Прутское письмо» с его принципами престолонаследия прошло через цензуру 80-х гг. XVIII столетия. Замечательно, что, присягая Екатерине II, подданные обещали свою верность не только ей, но и Павлу Петровичу как законному (выделено нами. – В. К.) наследнику престола, который должен был стать императором по достижении совершеннолетия. 20 сентября 1772 г. ему исполнилось 18 лет, но этот день не был никак отмечен. Павел Петрович оставался в полной зависимости от матери. Все это заставляет нас думать, что оформление слухов о «Прутском письме» в «анекдот» произошло в 70-х гг. Его публикация, представляя собой своего рода попытку идеологического обоснования возможности отказа от принципа «первородства» при наследовании русского трона, психологической атаки на Павла Петровича, встретила негласную благосклонную поддержку Екатерины II.
Подводя итоги рассмотрения «Прутского письма» Петра I, скажем, что фальсификация исторического источника подчас в силу именно своей примитивности может поставить исследователей в тупик. Простота небылицы – гарантия ее долгой жизни.
Глава пятая
ВСКЛЕПАВШАЯ НА СЕБЯ ИМЯ»
Кто чем воюет, от того и сам часто пропадает.
Кто безрассудно ищет невозможного, тот тратит и то, что имеет, и находит беду.
Ф. Эмин Нравоучительные басни
21 февраля 1775 г. русская эскадра, стоявшая на рейде Ливорно, торжественно встречала молодую и богато одетую женщину, которая после завтрака у английского консула пожелала познакомиться с русскими кораблями. Под звуки музыки, царский салют, крики «ура» она была поднята в специальном кресле на флагманский корабль «Три иерарха». В каюте адмирала Грейга сопровождавшие и встречавшие гостью лица подняли за ее здоровье наполненные вином кубки. Счастливым взглядом женщина смотрела на присутствующих, выделяя среди них статную фигуру графа Алексея Григорьевича Орлова, героя Чесменской битвы, главнокомандующего русским флотом в Ливорно. Совсем недавно он предложил ей руку и сердце и поклялся возвести ее на русский престол.
Начались маневры русской эскадры. Увлеченно наблюдая за движением кораблей, гостья не заметила исчезновения Орлова и Грейга. Внезапно перед ней появился гвардейский капитан и сообщил, что по именному повелению царствующей в России императрицы Екатерины II она арестована. Женщина лишилась чувств. Придя в себя через некоторое время, гостья увидела, что она заперта в каюте, охраняемой часовым1.
В последующие дни события развивались стремительно и неожиданно. Под всеми парусами корабль «Три иерарха» поспешил в Россию. В мае он прибыл в Кронштадт, пленница была заключена в Алексеевский равелин Петропавловской крепости, князь А. Д. Голицын, назначенный по распоряжению Екатерины II руководителем специальной следственной комиссии, приступил к ее допросам2.
Так Алексей Орлов старательно и не без блестящей актерской игры выполнил деликатное поручение Екатерины II, положившее конец политической интриге, которая в течение нескольких лет разворачивалась в ряде государств Западной Европы.
Орудием интриги выступила красивая, образованная женщина, окруженная многочисленными поклонниками. Впервые на политической сцене она появилась в Париже после первого раздела Польши под именем госпожи Тремуйль, а спустя некоторое время присвоила себе странный титул «принцессы Володомирской». Более чем за три года похождений в Европе она неизменно оставляла после себя долги, скандальные любовные истории и ореол таинственности. В декабре 1773 г. впервые пронесся слух, что под именем «принцессы Володомирской» скрывается прямая наследница русского престола – дочь покойной императрицы Елизаветы Петровны от ее законного, но тайного брака с фельдмаршалом графом А. К. Разумовским, получившая при крещении имя Елизаветы3. В мае 1774 г. «Елизавета» объявляется в Венеции, требуя к себе внимания как к законной наследнице русского трона, в июне на корабле она отправляется в Константинополь, но из-за непогоды вынуждена задержаться в Рагузе. Здесь у нее окончательно созревает авантюрный план. «Постараюсь, – писала она одному из своих корреспондентов, – овладеть флотом, находящимся в Ливорно; это не очень далеко отсюда. Мне необходимо объявить, кто я, ибо уже постарались распустить слух о моей смерти… Я издам манифесты, распространю их по Европе, а Порта открыто объявит их во всеобщее сведение. Друзья мои уже в Константинополе, они работают, что нужно»4.
Но молодая авантюристка просчиталась Граф Орлов, которому она предложила перейти на свою сторону, тотчас сообщил об этом Екатерине II, и та немедленно распорядилась «поймать всклепавшую на себя имя во что бы то ни стало». Граф притворился влюбленным и предложил самозванке брачный союз, а вместе с ним и помощь в получении короны Российской империи. И любвеобильная и честолюбивая «принцесса Володомир-ская» поверила в искренность заверений своего нового поклонника. Дальнейшее читателю уже известно.
Мы сознательно сократили рассказ о скандальных похождениях претендентки на русский трон, именовавшей себя Елизаветой II. В конце концов о судьбе этой женщины, по странным причудам истории известной как княжна Тараканова, писалось не раз5. Поэтому, оставляя в стороне многие детективные сюжеты и загадочные обстоятельства, связанные с делом лжекняжны Таракановой, сосредоточимся на сюжетах, относящихся к теме нашей книги.
Еще разрабатывая план ареста самозванки, Орлов и Екатерина II были, помимо прочего, озабочены захватом находившихся у нее бумаг. Интерес к ним с их стороны объяснялся не только надеждой найти конфиденциальные документы, раскрывающие подлинную историю замыслов авантюристки. В одном из писем к Орлову «принцесса Володомирская» сообщала, что она является обладательницей копий с завещаний Петра I, Екатерины
