Как крестьян делали отсталыми: Сельскохозяйственные кооперативы и аграрный вопрос в России 1861–1914 - Янни Коцонис

129

Витте С.Ю. Записка по крестьянскому делу. СПб., 1905.

130

Там же. С. 108–110.

131

Вопрос о том, каким образом и в чем именно Витте и другие правительственные чиновники предвосхитили аграрную реформу Столыпина, является основной темой книги: Macey D. Government and Peasant…

132

Витте С.Ю. Записка по крестьянскому делу… С. 103, 113–115, 130–131.

133

Crisp О. Peasant Land Tenure and Civil Rights… P. 49–57.

134

Зырянов Л.Н. Крестьянская община Европейской России. М., 1992; П.А. Столыпин: Программа реформ. Документы и материалы. М., 2003. Т. 1. С. 371–476.

135

Технические аспекты столыпинских реформ и положительную их оценку см.: Мацузато К. Столыпинская реформа и русский агротехнический переворот // Acta Slavica Japonica. 1992. № 10; Tokmakoff G. Stolypin’s Agrarian Reform: An Appraisal // Russian Review. 1971. № 30. Более критичное отношение к реформам см.: Pallet J. Khutora and Otruba in Stolypin’s Program of Farm Individualization // Slavic Review. Vol. 42. № 2 (Summer 1984); Open Fields and Individual Farms: Land Reform in Prerevolutionary Russia // Tijdschrift voor Economische en Sociale Geografie. Vol. 75. № 1 (1984).

136

Об этосе индивидуализма и «инстинкте частной собственности» см.: Tokmakoff G. Stolypin’s Agrarian Reform… Более современный пример интерпретации проблемы можно найти у Стефана Фрэнка (Frank), который утверждает, что столыпинская реформа создала лишь «маленькие островки трезвости и просвещенности» в темном крестьянском море. Эта часть статьи не влияет на более широкий и убедительно аргументированный тезис автора о позиции образованных элит в целом, но показывает, как предположения, выведенные из ряда исследований, становятся общепринятыми фактами. См. «Confronting the Domestic Other» в кн.: Cultures in Flux: Lower-Class Values, Practices, and Resistance in Late-Imperial Russia / Ed. by S. Frank and M. Steinberg. Princeton, 1994. P. 105–106.

137

Столыпин П.А. Нам нужна великая Россия. Полное собрание речей в Государственной Думе и Государственном Совете. 1906–1911. М., 1991. С. 94–95, 105–106. Резкое сокращение дворянского землевладения и серьезные опасения бюрократии, что самодержавие теряет свою социальную базу, — основная тема книги: The Politics of Rural Russia… / Ed. by L. Haimson, с особенно четкими выводами по этому поводу во Введении и Заключении. См. также: Becker S. Nobility and Privilege…; Manning R. Crisis of the Old Order… Ch. 1.

138

Столыпин П.А. Нам нужна великая Россия… С. 98—100, 104–107. О реформе земского самоуправления и волостном земстве см. также: Wcislo F. Reforming Rural Russia… Ch. 7; Дякин B.C. Столыпин и дворянство (провал местной реформы) // Проблемы крестьянского землевладения и внутренней политики России. Дооктябрьский период. Л., 1972.

139

Бюджетные ограничения все же имели немаловажное значение, как показал В.С. Дякин в своем подробнейшем исследовании «Деньги для сельского хозяйства. 1892–1914» (СПб., 1997). По поводу бюджетных прений в целом

см.: Gatrell Р. Government, Industry and Rearmament in Russia, 1900–1914. Cambridge, 1994. Ch. 3.

140

См.: Першин П.Н. Аграрная революция в России. М., 1966. Т. 1. С. 134–111; Дубровский С.М. Столыпинская земельная реформа. М., 1963. С. 445–450; Мацузато К. Столыпинская реформа… С. 39; Tokmakoff G. The Stolypin’s Agrarian Reform… P. 130–132; Давыдов А.Ю. Свободная кооперация… С. 30.

141

Работы Мацузато («Столыпинская реформа…») и Токмакова (‘Stolypin’s Agrarian Reform…’) служат тому подтверждением. Зырянов в своем историографическом обзоре «Крестьянская община» (Гл. 2–3), возможно, больше всех других историков уделяет внимание изменениям в программе реформы после 1906 г., хотя он и недооценивает важность реформы отношений собственности в деревне как интегрирующего механизма, а следовательно, и значимость ее неудачи. Г.А. Герасименко признает, что отступление правительства в данном вопросе имело место, но связывает это с сопротивлением крестьянства (Герасименко Г.А. Борьба крестьян против столыпинской аграрной реформы. Саратов, 1985). Не отрицая, что крестьяне нередко реагировали на реформу негативно, я не смог найти ни в архивных, ни в опубликованных источниках никаких свидетельств того, что это могло быть решающим фактором для тогдашних политиков. Мейси (‘Government Actions…’, прим. 5) также не удалось проследить такую связь.

142

Этот «внепартийный» подход особенно актуален для тех, кто изучает административный аспект реформы. Ейни (Yaney) явно пренебрежительно относится к политикам-реформаторам, высмеивая воодушевлявшие их «идеологию» и «фантазии», и высказывает удовлетворение тем, что реформа была приспособлена к условиям места и времени своего проведения под влиянием «опыта». Он утверждает, что результат реформы явился «диалектикой» политических неудач, которая означала успех скорее для «агротехнических улучшений», чем для социальной реконструкции (См.: The Urge to Mobilize… С. 379; и в более общем плане Гл. 7–8; о «диалектичности» результатов реформ см. меткую критику Мейси в его статье ‘Freedom, Progress, and Salvation’). Мейси также утверждал в своих ранних работах, что политика до 1906 г. становилась более «прагматичной» (‘Government and Peasant…’), а в более поздних трудах указывал на то, что «прагматизм» стал доминировать в практике реформаторов в какой-то момент после 1906 г. (См.: Macey D. Government Actions and Peasant Reactions during the Stolypin Reforms // New Perspectives in Modem Russian History / Ed. by R.B. McKean. London, 1992). Я не отрицаю, что реформы были ограничены недостаточным количеством персонала и денег; я согласен с Мейси, что экономическая эффективность стала главной целью реформы. Но наряду с этим хочу подчеркнуть, что на прагматизм реформаторов (ощущение достижимости поставленных целей) влияли идеологические схемы представлений о крестьянстве, социальное устройство и характер правления. Мацузато утверждает, что «материальные» последствия новой политики, выразившиеся в расходовании больших материальных и людских ресурсов со стороны правительства, представляли собой новую «реальность», которая не имела прямого отношения к «идеологии» и «политике»; он также призывает историков уделять больше внимания «технологическим и прагматическим ценностям в истории» (См.: Matsuzato К. The Fate of Agronomists in Russia: Their Quantitative Dynamics from 1911 to 1916 // Russian Review. Vol. 55. № 2. April, 1996. P. 173 и далее). Даже технологическая «реальность» обретает политическое и социальное значение, когда рассматривается в более широком контексте.

143

Масеу D. Government Actions…; Matsuzato К. Fate of Agronomists… P. 183. Ейни (‘The Urge to Mobilize…’) высказывается менее определенно: в некоторых местах он утверждает,