Достоевский в ХХ веке. Неизвестные документы и материалы - Петр Александрович Дружинин

Ленотгиз заключил, наконец, со мною договор на последний том писем Достоевского, который должен выйти к шестидесятилетию со дня смерти писателя (февраль 1941 года). Настоял на этом Союз писателей[125].

Тот же А. С. Долинин завершил к началу 1940 года книгу «„Подросток“ Ф. М. Достоевского», основанную на черновых рукописях писателя. Заведующий отделом новой русской литературы Пушкинского Дома профессор Ленинградского университета О. В. Цехновицер отозвался 21 мая 1940 года об этой рукописи в превосходной степени – он писал, что обработанные А. С. Долининым материалы Достоевского

дают возможность проникнуть не только в творческую лабораторию гениального писателя, но и проследить путь развития и становления художественных образов не только романа «Подросток», но и центральных произведений Достоевского, начиная от «Преступления и наказания» вплоть до «Братьев Карамазовых»[126].

Говоря же о предстоящем юбилее Ф. М. Достоевского, рецензент отмечал:

Я считаю совершенно необходимым опубликовать этот ценный труд в Издательстве Академии наук СССР. Обращаю внимание, что в 1941 году исполняется 120 лет со дня рождения и 60 лет со дня смерти Достоевского. Издание материалов, связанных с его работой над романом «Подросток», явилось бы закономерной данью со стороны Академии наук великому писателю-классику, избранному в 1877 году в члены-корреспонденты Академии наук по Отделению русского языка и словесности[127].

Активное участие О. В. Цехновицера в возобновлении научных исследований творчества Ф. М. Достоевского не случайно: защитив в 1938 году в Ленинградском университете диссертацию по своей монографии «Литература и мировая война 1914–1918», он стал кандидатом исторических наук; но еще ранее увлекся творчеством Ф. М. Достоевского. В 1938 году в ЛИФЛИ им был прочитан курс о Достоевском[128], летом 1939 года он готовил к печати монографию о творческом пути писателя, а позднее, в 1940‑м, в Ленинграде были напечатаны под его редакцией «Повести» Ф. М. Достоевского (куда вошли «Бедные люди», «Белые ночи», «Неточка Незванова», «Игрок», «Кроткая»)[129]. Будучи активным коммунистом, О. В. Цехновицер в силу своей политической безупречности оказался на рубеже 1930–1940‑х годов едва ли не главным специалистом по Ф. М. Достоевскому, которому такие работы оказалось возможным доверить. А летом 1940 года он сумел заручиться официальной поддержкой, вплоть до выделения ему специальной стипендии, о чем сообщили «Известия»:

По постановлению президиума Академии наук СССР и Комитета по делам высшей школы профессору О. В. Цехновицеру предоставлена стипендия имени Сталина в размере 1500 рублей в месяц для подготовки к защите докторской диссертации по литературе. Тема диссертации – «Творческий путь Ф. М. Достоевского».

Достоевский является одним из популярнейших писателей XIX века не только в СССР, но и за рубежом. Недавно немецкий литературовед Теодор Каупман защищал диссертацию «Достоевский в Германии». В Америке вышла книга Елены Мучник «Достоевский в Англии». Кроме того, за последнее время монографии о Достоевском появились во Франции и других странах Европы. Профессор О. В. Цехновицер поставил себе задачей осветить творческий путь Достоевского, охарактеризовать влияние этого писателя на развитие русской литературы и международное значение его произведений[130].

В интервью «Литературной газете» Орест Вениаминович дал еще более подробные сведения о предстоящей работе:

Своей задачей я ставлю исследование основных проблем, возникающих в связи с литературной и публицистической деятельностью Достоевского.

Большинство теоретических работ, связанных с Достоевским, вышедших в дореволюционное время в России и за границей, трактовало наследие Достоевского с идеалистических позиций. Работы Д. Мережковского, А. Волынского. Вяч. Иванова установили реакционную легенду о Достоевском, которая, к сожалению, и поныне не преодолена во многих работах о писателе. Особенно это ощущается при знакомстве с зарубежными исследованиями.

Советское литературоведение до сих пор не пересмотрело установившиеся традиции. Между тем творчество Достоевского, заключающее в себе огромное богатство мысли и психологического анализа, позволившее А. М. Горькому поставить великого русского писателя в один ряд с такими гениями мировой литературы, как Шекспир, содержит и резкую критику (правда, часто не с прогрессивных позиций) современного капиталистического общества.

Отдельные главы моей работы будут посвящены следующим темам: Достоевский и социально-политический роман 60–70‑х годов; Достоевский и философский роман 70–80‑х годов; поэтика писателя; Достоевский и традиции классической русской литературы (Пушкин, Лермонтов, Грибоедов, Л. Толстой); Достоевский и зарубежная литература (Бальзак, Гюго, Диккенс и др.); Достоевский и современность.

Свою диссертацию я предполагаю закончить к 1942 году[131].

Но важнее была напечатанная в марте 1941 года в журнале «Октябрь» большая юбилейная статья О. В. Цехновицера, которая, казалось, окончательно открыла дорогу писателю. При написании этого текста литературовед явно использовал материалы диссертации, над которой работал, даже с привлечением неизданных рукописных материалов романа «Подросток», предоставленных А. С. Долининым; однако почти полностью в своих положениях, а особенно выводах, она повторяла написанное им ранее послесловии к «Повестям»[132]. Так же этот юбилейный обзор и завершался:

Несмотря на все ошибки, все срывы, которые были свойственны Достоевскому, несмотря на то, что «голос зла» был в нем часто сильнее «голоса добра», наша социалистическая эпоха не может не отдать дань гениальному писателю. Вспомним, что за подписью В. И. Ленина 2 августа 1918 года в «Известиях» был опубликован «Список лиц, коим предположено поставить монументы в г. Москве и других городах Российской Федеративной Социалистической Советской Республики». На первом месте этого списка в разделе «Писателей и поэтов» было имя Льва Толстого, а на втором – Федора Достоевского[133].

Однако начинания не были реализованы. Центральная пресса практически игнорировала 60-летие со дня смерти писателя; даже частично отведенная этой дате полоса в «Литературной газете» была сдержанной по тону. Наряду с тем, что В. С. Нечаева ставила вопрос о необходимости изучения черновых рукописей писателя[134], а О. В. Цехновицер снабдил своим примечанием перевод отзыва Стефана Цвейга о русской литературе («Я боготворю Толстого и преклоняюсь перед ним и я люблю Достоевского…»)[135], направляющий характер имела статья В. Ермилова. В ней партийный литературовед высказался в уже традиционном ключе: «Великая правда и великая ложь переплетались в творчестве Достоевского», однако вставал на защиту его гуманистических идей в свойственной только В. В. Ермилову речевой форме: «Мы работаем и боремся для того, чтобы ни в одном уголке земного шара не был оскорбленных и униженных людей и чтобы никто не смел обижать „дитё“»[136]. «Известия» сообщили, что в Ленинграде «в связи с исполняющимся 9 февраля 60-летием со дня смерти Ф. М. Достоевского Институт литературы Академии наук СССР провел открытое научное заседание», на котором в том числе был заслушан доклад А. С. Долинина о романе «Подросток»[137].

Такая сдержанность имела причину: начинался очередной виток антидостоевских настроений, а Великую Отечественную войну писатель встретил в положении изгоя. Свидетельством тому книга И. М. Нусинова «Пушкин и мировая литература», вышедшая буквально в первые дни войны[138]. Этот литературовед с коммунистической закалкой (и трагическим будущим) посвятил целую главу низвержению Достоевского, озаглавив ее «Пушкин против Достоевского»[139]. Учитывая ту роль, которую с 1937 года играл в советской идеологии мифологизированный и гальванизированный Пушкин, такая постановка вопроса в принципе ничего хорошего Ф. М. Достоевскому не сулила.

Вспоминая высокие оценки писателя, делая реверансы его гениальности, в действительности книга И. М. Нусинова в целом, а особенно указанная статья, наполнены ядовитыми, зловещими инвективами. Разбирая в основном «Пушкинскую речь», литературовед обвиняет Достоевского в умышленном искажении Пушкина:

Достоевский претендовал на возвеличение Пушкина, на его глубокую и объективную оценку. Но он лишь исказил и унизил Пушкина.

Достоевский претендовал на роль защитника народа и прокламировал необходимость следования интеллигенции за народом. Но он, по существу, лишь содействовал углублению разрыва между интеллигенцией и народом.

Достоевский претендовал на возвеличение русской женщины, но он исказил положительный характер Татьяны и унизил русскую женщину.

Достоевский обрушился на «западников-подражателей» (Страхов)