От «Дон-Жуана» до «Муркина вестника “Мяу-мяу”» - Сергей Николаевич Дурылин
В крестьянской избе нет барометра, но погоду надо знать крестьянину, и есть у него четвероногий барометр: кошка. Крестьянин внимательно приглядывается к ее ежедневной повадке: закрывает она себе лапкой рыльце – значит, чует холод, кошка стену дерет – к непогоде; кошка в печурку садится – к морозу; кошка лежит вверх брюшком – к теплу; кошка крепко спит – к хорошей, теплой погоде; кошка лижется по телу – к ненастью, к дождю и т. д. Крестьянин привык по поведению кошки, как по барометру, определять: «ясно», «дождь», «великая сушь» и т. д.
Наблюдает крестьянин за кошкой и для того, чтобы знать многое другое, кроме погоды. – Кошка на человека тянется – это к обнове, к прибыли, к добру, к получению денег. Кошка умывается – гостей зазывает в дом к хозяину, и с какой стороны она лапкой умывается, с такой стороны и гости приедут. Это внимание русского крестьянина к поведению кошки свидетельствует о том уважении к ее уму, повадке, которое он к ней питает. Кошку признает он умным, чутким, добрым существом, в новоотстроенный дом всегда стараются, чтобы первой вступила кошка: это приносит дому прочность, благополучие и счастье тому, кто в нем будет жить.
Кошка – единственный представитель животного царства, который допускается, по обычаю православной церкви, не только в храм, но и в алтарь. Более того: допускаемая в алтарь кошка имеет там преимущество даже перед женщинами рода человеческого, коим доступ в алтарь, как правило, строго воспрещен. Сия почетная привилегия для кошек вызвана как их известною исключительностью, так и преимущественно тем, что кошки самоотверженно борются с мышами и крысами, проникающими в храм, и в алтаре, могущими учинить великие преступления не только над просфорами, но и над Святыми Дарами.
Бдительность кошек охраняет храм от злой напасти. На подобную честь могли бы притязать и некоторые другие животные: например, собачки-крысоловы, ежи, также истребляющие мышей, и так далее. Но только одной кошке усвояется честь охранять храм и алтарь от крыс и мышей, ибо только одна кошка обладает для сего не только нужной ловкостью, храбростью, неустрашимостью, но и чистотой, опрятностью, благопристойностью, подобающею всем, кто входит в столь священные места и принужден действовать среди священных предметов. Пусть же не хвалятся люди: существуют кошки церковные, соборные, кафедральные, монастырские, – и слава их поведения ничем не омрачена в противоположность поведения иных людей церковных, кафедральных и монастырских.
Кошка – давний, верный друг ученых, философов, поэтов, писателей, всех, кто занят умственным трудом, живет мыслью и дорожит тишиной и уединением. Кошка просиживает целые ночи на письменном столе писателя, разделяя и облегчая его муки творчества. Великий поэт Шарль Бодлер так определил кошку в ее значении свидетеля его бессонных творческих ночей:
Ты мой домашний добрый гений,
Быть может, дух он или бог,
Как правосуден, мудр и строг
Царит он посреди владений!
(Перевод С. Н. Дурылина)
С Бодлером это мнение о кошке, как о «домашнем добром гении» поэтов и писателей, разделяют тысячи художников слова и подвижников мысли. Только одна кошка не спугнет творческой тишины, столь необходимой мыслителю и поэту. Только такая песенка кошки услаждать может эту тишину, не нарушая хода мыслей, не пресекая полета фантазии. Только дружеское, мудрое и тихое присутствие кошки не нарушает, но услаждает одиночество поэтов и мыслителей, необходимое для их творчества. Вот почему так благодарно вспоминают они о котах и кошках, спутниках творческого полета и свидетелях их бесед с Музами…
Привязанность кошек к человеку – свободная, независимая, благородная. Кошка и в любви своей к человеку никогда не теряет своего достоинства и достоинство это идет издревле. Недаром кошка обожествлена в Древнем Египте. Недаром мумии священных кошек хранятся доселе в музеях наравне с мумиями фараонов. Кошка и доныне сохраняет в себе и достоинство вольного зверя, не привыкшего рабствовать перед человеком, и божественное достоинство, приобретенное ею в Древнем Египте. Вот почему она заключила с человеком вольный союз, свободное содружество, а не сдалась ему в рабство.
Величайший из поэтов Гёте писал об одном случае из его жизни:
«…Я не мог удержаться, чтобы не приобрести колоссальной головы Юпитера. Он стоит против моей постели, хорошо освещенный, чтобы я мог сразу обращаться к нему с утренней молитвой. При всем своем величии и достоинстве он послужил поводом для следующего происшествия. Когда наша старая хозяйка приходит стлать кровать, за нею обыкновенно прокрадывается ее любимая кошка. Я сидел в большом зале и слушал, как женщина копошилась в комнате, исполняя свое дело. Вдруг она против своего обыкновения поспешно и стремительно отворила дверь и позвала меня, чтобы я поскорее пришел взглянуть на чудо. На мой вопрос, в чем дело, она ответила, что кошка молится богу-отцу. Она давно уже заметила, что у этого животного разум, как у христианина, Но все-таки – это великое чудо. Я поспешил удостовериться собственными глазами; это было в самом деле необычайно. Бюст стоит на высоком пьедестале, так что голова оказывается на значительной высоте. Кошка вскочила на стол, положила лапы на грудь богу и, вытянувшись всем телом, достала мордочкой как раз до священной бороды, которую она облизывала с большой грацией, не обращая ни малейшего внимания ни на возглас хозяйки, ни на мой приход. Я оставил добрую женщину при ее удивлении, себе же объяснил эту странную кошачью молитву тем, что животное, наделенное острым обонянием, почувствовало запах жира, который попал в форму в углубления бороды и застрял в них…»
«Житейские воззрения кота Мурра» – этой книгой прославился немецкий романтик Т. А. Гофман. Но – так велика человеческая неблагодарность! – Имя «Гофман» значится во всех словарях и историях литературы, а имя Мурра, великого кота-мудреца, кому принадлежат эти воззрения, не значится нигде, ни в одном словаре человеческом, ни в одной из историй литературы. И многочисленное потомство великого кота Мурра никогда не протестовало против этой несправедливости: так велико благородство кошачьего народа. Он позволяет людям пользоваться своим достоянием, не требуя ни наград, ни благодарности, ни даже простой памяти. Пусть люди поучаются мудрыми «Воззрениями кота Мурра», думая, что тут все дело в каком-то Гофмане, а не в великом Коте Мурре!
В 1924
