От «Дон-Жуана» до «Муркина вестника “Мяу-мяу”» - Сергей Николаевич Дурылин

В финале повести «Сударь кот» на выходе из церковного алтаря погибает кот Васька: ему в висок швыряет камнем рабочий с лесов, ошибочно решив, будто кошке, точно собаке, запрещено входить в церковь. Между тем, и на это не раз указывает Дурылин в журнале «Мяу-мяу»: кошка имеет право свободно входить в алтарь, и в этом смысле она имеет бесспорное преимущество перед женщиной, для которой туда путь закрыт.

Мало того, в неопубликованной части «Муркина вестника» есть сочиненный Дурылиным рассказ о Богородице, которая из всех домашних животных выбирает кошку, потому что та своим ласковым однообразным мурлыканьем успокаивает раскричавшегося младенца Христа.

Убеждены, что наша публикация доставит удовольствие читателям, а многих из них и впервые познакомит с великолепной художественной прозой незаслуженно забытого русского писателя Серебряного века Сергея Николаевича Дурылина.

А. Галкин

С. Н. Дурылин. Муркин вестник «Мяу-мяу».[69]

Кошка

Этим именем обозначается весь славный род кошачий от Льва до домашней кошки. Род этот обитает по всему земному шару. Его величавые и умные, большие и малые представители встречаются в культурных городах Западной Европы и в африканских пустынях, в Северных Американских небоскребах и в джунглях Индии, под тропиками и у берегов Ледовитого океана. Барс Кавказский, воспетый Лермонтовым, и дикая остроухая рысь Сибирской тайги, красивейшая из четвероногих черная пантера Южной Африки, страшный бенгальский тигр и дикая кошка Сванетии принадлежат к этому славному роду. К нему же, к этому знаменитому роду, принадлежит и царь зверей – величавый, благородно-властительный Лев. Но к этому же роду принадлежит и расселившаяся по всему свету, живущая на севере, на юге, на востоке и на западе, в городах и селениях, на кораблях и в юртах кочевников – мудрая семья домашних кошек.

Эта многомиллионная семья, еще в незапамятные времена египетских фараонов, вступила в союз с людьми, вошла с ними в дружбу, – и этому дружескому союзу, направленному на борьбу с дерзкими и презренными грызунами (крысы, мыши) великое племя домашних кошек осталось верно до сего дня, несмотря на все измены и предательства со стороны людей. Вот отчего, за ее верность и мудрость, домашняя кошка была обожествлена в древнем Египте, – и вот почему величайшие поэты – Гёте, Эдгар По, Пушкин, Бодлер, Фет – воспевали кошку в своих поэмах и стихах.

Русская домашняя кошка с незапамятных времен была любимицей русского народа, спутницей и собеседницей его на всех путях и перепутьях его жизни. Кошке – честь и место в курной крестьянской избе и в царском дворце, в богатом купеческом доме и в богадельне для убогих старух, в дворянском особняке и в тюремном замке. Кошка жительствовала в монашеской келье и ей одной был открыт свободный ход не только в храм, но и в алтарь, куда и женщинам ход был строго запрещен. Нельзя было вообразить себе сельской лавочки, торгового амбара, мучного лабаза или магазина гастрономии на Тверской и на Невском проспекте, где не была бы кошка на постоянном почетном жительстве.

В публичных библиотеках, древних хранилищах, музеях и архивах всегда держали кошек, и им полагалось особое казенное довольствие. Единственное невоенное существо, которому разрешалось жить в казармах, была кошка. Ни один корабль – торговый или военный – не отправлялся в плавание без кошки. В гостиной у модной дамы, в будуаре у светской красавицы, как и в детской купеческого или дворянского дома, как и за кулисами театра, как и в подвале городского бедняка – сапожника или портного – всюду кошка была желанной гостьей и сожительницей. Настоящим свидетельством о благополучии и безбедной жизни было признание: «Слава Богу, и пиун, и мяун есть», то есть «Петух на дворе и кот в доме».

Как не любить и не дружить с кошкой русскому крестьянину, когда она сохраняет от грызунов-истребителей его лучшее достояние – хлеб насущный! Для крестьянина, по слову А. В. Кольцова – «хлеб – моё богатство». Вот это единственное крестьянское богатство – в снопах, в стогах, на току, в овинах, на мельнице, в закромах, в амбаре, в избе – всюду сохраняет кошка от юрких и дерзких расхитителей этого крестьянского богатства – от крыс и мышей. И крестьянин глубоко благодарен кошкам за эту самоотверженную защиту «хлеба насущного». Он знает: «Кошка из дому – мыши в дом». Он на опыте знает что кошка – самый непримиримый враг крыс и мышей, и лучше ляжет костьми, а не выдаст им, разбойникам, крестьянского достояния.

Крестьянин считает кошку чистым животным. Как ни дорожит он собакою, ей у него место только на дворе, в конуре; в избу ей ходу нет. Кошке же, наоборот, всюду ход, честь и место: она и на печке, она и на шестке, она и на скамье за обеденным столом, она и на подоконнике, она и на постели, она и в детской колыбели. Крестьянин знает очень хорошо, что кошке открыт ход и в храм Божий, тогда как, если собака невзначай забежит в церковь, церковь надо святить. Ни одному животному нет ходу в храм Божий, кроме кошки, ни одному нет настоящего хода и в честную избу крестьянскую, кроме его друга Кота Котофеича с его кошуркою.

Кошке доверяет русский крестьянин самое дорогое, что у него есть – ребенка своего. Кошке поручает он баюкать детскую колыбель своими песенками, призывая к ребенку сладкий сон, покойный угомон. Никого не подпускает мать-крестьянка к ребячьей колыбели – ни овечку, ни телёночка, ни собачку, ни курочку с петушком. Все они – ненадежные сторожа: могут испугать ребенка, кто своим блеянием, кто лаем, кто громким пеньем. Одному коту с кошкой поручает мать-крестьянка колыбель ребенка, сама, поневоле, часто отлучаясь от нее на работу и по хозяйству.

Уж ты, кот Котонай,

Мово Васеньку качай —

трогательно поручает она свое исконное дело коту, домашнему верному другу, и сулит ему: «Уж как я тебе, коту, за работу заплачу».

Но кошке не надо никакой платы. Не из-за платы, а из любви баюкает она целыми часами крестьянского сынка или дочку, Иванушку или Аринушку, распевая ему колыбельные песенки. И не было случая, чтобы кошка испугала или оцарапала ребенка.

Кошка является для ребенка и живою игрушкою, верным другом-спутником младенческих детских дней и лет. Делясь с кошкой то каш кашкой, то молочком, ребенок приучается