Ночные кошмары: Нарушения сна и как мы с ними живем наяву - Элис Вернон

Это один из тех случаев, которые привели к дискуссии о концепции «другого “я”». Философы, врачи и психологи начали исследовать биологические причины резких перепадов настроения, эпилептических припадков или изменений в активности при переходе от бодрствования к беспамятству, а также психических расстройств. Появилась гипотеза «другого “я”», множественных идентичностей внутри человека, возникли вопросы о том, в каждом ли человеке есть часть личности, которую он не в силах контролировать, и если это так, то освобождается ли он от ответственности за ее действия. Более того, если это присуще каждому человеку, то появление бессознательного «я» нельзя связывать с другими известными формами безумия. Это было время настоящих моральных и ментальных дилемм, особенно в культуре: благопристойность и уравновешенность считались крайне важными качествами, и идею о том, что в каждом человеке есть часть личности, способная совершить ужасное насилие, было трудно принять. Однако в судах отношение к таким делам все же изменилось, и примерно через двадцать лет после дела Сары Минчин впервые был вынесен вердикт: «Невиновен ввиду беспамятства».

Следующий случай произошел в 1876 г. Элизабет Карр предстала перед судом за то, что столовым ножом отрезала своему четырехмесячному сынишке руку, а потом убила малыша[12]. Хотя, по сути, это не был лунатизм, действия обвиняемой походили на неосознанные и автоматические действия сомнамбулы. Судье она заявила: «Надеюсь, вы не думаете, что я сделала это в ясном сознании». Свидетели и врач подтвердили, что у Карр случались подобные «припадки»: она внезапно падала, а затем начинала бродить по округе, словно лунатик, без малейшего представления о том, что делала.

Доктор Эдвард Меррион, имеющий сорокалетний стаж практикующий врач неврологической клиники, представил медицинское заключение и рассказал суду о своих предыдущих встречах с Карр. Выяснилось, что та была его пациенткой с 1871 г. и он «не сомневается, что она абсолютно не осознавала, что делает». В данном случае, по мнению доктора Мерриона, Карр думала, что готовит бутерброд, и приняла руку своего ребенка за батон хлеба. Он утверждал, что расстройство, от которого страдала Карр, никак не связано с безумием и что ее действия были сродни подергиваниям или продолжающимся движениям сороконожки после того, как ей отрезали голову. Показания нескольких свидетелей об аналогичных случаях в анамнезе Карр плюс распространенные в то время дискуссии обусловили вердикт: «Невиновна ввиду беспамятства».

Еще несколько случаев совершения преступлений во сне имели место не так давно. В 2009 г. Брайан Томас из Южного Уэльса, предположительно во время кошмарного сновидения, насмерть задушил жену в доме на колесах на отдыхе. Как и в случае с Сарой Минчин за 150 лет до этого, суду стало известно, что Томас страдал расстройствами сна – в частности, ночными страхами. По окончании судебного разбирательства с него сняли обвинение в убийстве на том основании, что он не мог контролировать свои действия[13]. Точно так же в 2015 г. в Северной Каролине Джозеф Митчелл был признан невиновным после того, как в лунатическом состоянии задушил малолетнего сына[14]. Даже обвинение в причинении смерти по неосторожности признавалось неуместным в случае, если обвиняемый в момент убийства был без сознания. Новостные сообщения о таких случаях не самое приятное чтение: все они вызывают чувство беспредельного ужаса, особенно у самих лунатиков. У меня перехватывает дыхание, когда я пытаюсь представить, каково это – проснуться посреди обломков крушения, которое ты, сам того не желая, устроил. И даже если присяжные проявят сочувствие, как самому примириться с той частью себя, что способна убить человека?

Ночи, богатые событиями, случаются у меня по нескольку раз в неделю. И если из-за галлюцинаций и ночных кошмаров я потом нервничаю от силы пару часов, то склонность к хождению во сне всерьез беспокоит меня. Даже если в результате этого исследования я стану немного меньше бояться того, что может произойти со мной во время сна, я все равно уверена, что мой страх перед сомнамбулизмом до конца не победить. Возможно, именно это и помогает мне держать в узде своего внутреннего лунатика.

В детстве остаться у кого-нибудь ночевать было для меня проблемой. Я не столько боялась того, что буду делать во сне, сколько переживала, что мои подружки об этом узнают. Никто не ведет себя более жестоко, чем группа десятилетних девчонок. Если они увидят, как я хожу во сне, то ни за что от меня не отстанут, думала я.

В моей взрослой жизни романтические отношения заканчиваются очень быстро. В большинстве случаев мне очень комфортно в компании с самой собой. Я как кошка, которая требует немного внимания, а потом убегает. После нескольких месяцев свиданий я обычно понимаю, что чувствую себя гораздо счастливее, когда я одна. Но было бы неправдой сказать, что проблемы со сном не влияют на мой выбор оставаться без пары. Думаю, это потому, что я переживаю за свой сон. Скорее даже за спящую себя. Не хочу подпускать к своему спящему «я» наблюдателей. Встречаясь с кем-нибудь, я никогда не ночую у него и всегда прошу уйти из моего дома, когда меня начинает клонить в сон. Если же я попытаюсь остаться на ночлег, то просто всю ночь не засну. Возможно, наступит день, когда я доверю эту часть себя другому человеку. Но сейчас мои ночи все еще непредсказуемы, а парасомнии то и дело претерпевают метаморфозы. Было бы невыносимо услышать от партнера насмешливое «Угадай, что ты делала прошлой ночью».

* * *

В XIX в. наблюдения за похождениями молодых женщин-сомнамбул стали популярной темой научных исследований. В «Рассказе о Джейн Райдер, спрингфилдской сомнамбуле» (An Account of Jane C. Rider, the Springfield Somnambulist) Л. Бельден, ранее, в 1834 г., прочитавший лекцию на эту тему в Спрингфилдском лицее в Массачусетсе, приводит подробное описание эпизодов сомнамбулизма у семнадцатилетней девушки[15]. А вернее, описание того, как за ее снохождением наблюдали медики.

Вначале о ней говорится как об обладательнице «пухлых и румяных щечек», с намеком на то, что ее здоровый вид не особо вязался с сомнамбулизмом. Бельден, семейный врач, вспоминает, как однажды ночью его вызвали к Джейн. Она была не в постели и бредила, приняв Бельдена за своего отца, что подтолкнуло его к мысли о помешательстве.

На протяжении следующих нескольких страниц Бельден описывает, как ее состояние ухудшалось. Однажды она поднялась среди ночи, безупречно накрыла стол к завтраку – это то, чем она занималась ежедневно, – а наутро пришла в ярость, видимо, решив, что кто-то начал делать это вместо нее. В другой раз по причинам, которые Бельден толком не объясняет, Джейн схватила нож, которым блокировали дверь на верхней площадке лестницы. В состоянии сна она вошла в комнату, где сидели Бельден и еще несколько человек, с негодованием бросила к их ногам нож и воскликнула: «Зачем вы хотите меня запереть?»

Эта часть книги Бельдена напомнила мне о том, как я жила в комнате на даче вместе с одной из моих сестер. Мне было лет двенадцать или тринадцать. Комната находилась рядом с кухней, а наши родители спали в другой половине дома.

– Меня это не устраивает, – сказала сестра. – Мне не нравится спать рядом с кухней.

– Почему?

– Ты будешь лунатить и схватишься за нож.

– Нет, не буду, – заявила я как можно более возмущенным тоном.

Однако ночью я все же встала. Возможно, настороженность сестры по отношению ко мне, или даже боязнь, и заронила в мое подсознание мысль побродить во сне ей назло. К счастью, за ножом на кухню я не пошла, а отправилась к комоду, достала из ящика ее аромадиффузор с маслом чайного дерева и молча поставила его на тумбочку между кроватями. Сестра с ужасом наблюдала, как я перемещаюсь в темноте по спальне.

В книге Бельдена наблюдение играет ключевую роль. В приложении к «Рассказу о Джейн Райдер…» приводятся «Письма от нескольких джентльменов», свидетельствующие о том, что данные джентльмены видели «приступ» лунатизма у Джейн в ее доме. В ряде писем выражается благодарность Бельдену за приглашение понаблюдать за Джейн.

Однако на этих встречах происходило нечто большее, чем просто наблюдение. Бельден в подробностях описывает ряд экспериментов, проведенных, пока Джейн ходила во сне. В основном они касались зрения Джейн: Бельден завязывал ей глаза шелковыми платками, а затем отдавал