Я — социопатка. Путешествие от внутренней тьмы к свету - Патрик Гагни

Я рассмеялась его дерзости. Он флиртовал со мной, но мне было все равно. Мне это даже нравилось. Мне это льстило. К тому же этот флирт был безобидным.

Я улыбнулась:

— Мне надо уточнить.

— Давно вы вместе со своим парнем? — спросил он.

— Несколько лет.

— Долго, — ответил он.

— Прилично, — кивнула я, — но я поэтому и ухватилась за возможность с Джинни. В глубине души я понимаю: рано или поздно мы с Дэвидом перестанем ссориться и я снова решу быть хорошей. А пока можно пользоваться случаем.

— А вы этого хотите? — провокационно спросил он. — Быть хорошей?

Я вздохнула и посмотрела на потолок.

— Я хочу стать лучше, — ответила я. В моем голосе слышалась усталость. — Хочу измениться.

Он, кажется, удивился:

— Но зачем?

— Потому что со мной не все в порядке, — горько усмехнулась я. — Вы что, не слышали, что я недавно сказала? Вчера я чуть не совершила нападение на человека.

— Но не совершили же, — парировал он. — Даже не знаю, Патрик. Все это кажется мне очень интересным. И то, что вы так открыто в этом признаётесь. — Он покачал головой и отхлебнул напиток. — На вашем месте я бы ничего не стал менять.

Я нервно заерзала на своем диване. Смелое заявление, но оно задело меня за живое, хотя я не желала признаваться себе в этом. Я изобразила любопытство, так как хотела сменить тему.

— А вы? — спросила я. — У вас есть пороки?

— Лесть, наверно, — подумав, ответил он. — Жажда внимания и одобрения. — Он пожал плечами. — Я не очень оригинален, признаю. Но таков уж этот бизнес. Зависимость от славы — страшная штука.

— У вас, наверно, сумасшедшая жизнь.

— Что вы имеете в виду?

— Все тянутся к славе, — ответила я. — Это очень привлекательно. И в то же время пугает. — Я аж вздрогнула, представив полное отсутствие анонимности. — Я бы не выдержала, если бы меня повсюду узнавали. Что-нибудь сделала бы с собой.

— С собой, а не с окружающими? — пошутил он.

Я рассмеялась.

— На этой ноте предлагаю, заказать нам еще чего-нибудь — он подозвал официанта.

Я хотела было возразить, но подумала: «Почему бы и нет? Все равно важных дел на сегодня больше нет».

К нам подошел официант, мы сделали заказ. Он дождался, пока официант уйдет, и произнес: — У меня другая проблема. Иногда я рад славе. А порой она кажется невыносимой. Бывает, мне хочется быть со своей девушкой, а бывает, хочется, чтобы она исчезла.

— Это нормально, — ответила я. — Вы же понимаете, что это нормально? Это просто проблема границ.

— Как это?

— Люди, у которых отсутствует традиционное представление о границах, всегда ищут новые способы их установить. Как я.

Макс взглянул на меня сверху вниз:

— Хотите сказать, я скрытый социопат?

— Нет. Но у вас очень сильна потребность в одобрении. — У меня возникла идея. — Знаете, я могла бы провести исследование о социопатии и негативном воздействии славы.

— Как это?

Я откинулась на спинку, погрузившись в раздумья.

— У социопатов отсутствует естественное понятие границ, — рассуждала я, скорее разговаривая сама с собой. — В детстве они испытывают трудности с социализацией. Они не руководствуются теми же социальными нормами, что и остальные. — Я посмотрела на Макса. — Но и со знаменитостями происходит нечто подобное, верно? Чем больше известность, тем слабее границы. И знаменитостям тоже необязательно играть по правилам, поэтому они прибегают к деструктивному поведению, пытаясь установить новую норму и новые границы. Они начинают вести себя как социопаты. — Я, кажется, заболталась. — Простите, я учусь на психолога, — я пожала плечами.

— Вы вроде не должны испытывать раскаяние, — пошутил он.

— Спонтанное — нет. Но я хорошо умею притворяться, — я широко улыбнулась.

— Кажется, я начинаю понимать. Но вы так и не ответили на мой вопрос. — Он опустил локоть на стол и подпер ладонью подбородок. — Я спросил, настоящая ли вы. А вы ответили, что это надо уточнить.

— О, — усмехнулась я, — а сами как думаете?

Он внимательно посмотрел на меня:

— Вы настоящая.

— Вот и отлично.

— И сколько у нас осталось времени?

Я с шутливым неодобрением взглянула на него; его намек был туманным, но дерзким. Хотя я по-прежнему считала его безобидным.

— Очевидно, что ваша проблема реальна, — проговорил он. — Но как думаете, мы еще успеем встретиться, прежде чем вы ляжете в психиатрическую клинику?

Я вздохнула и снова подняла глаза к потолку:

— Кто же знает. Сначала надо найти клинику, которая меня примет.

— А завтра? Завтра вечером вы еще будете свободны?

— Скорее всего, да. А что?

— Мои друзья выступают в «Голливудской чаше». Я вас приглашаю, — Макс улыбнулся. — И вашего бойфренда, конечно же.

Позже вечером я сидела в гостиной и ждала Дэвида с работы. Налила нам по бокалу вина, села на подоконник с видом на улицу, расслабилась и с наслаждением вспоминала наш с Максом разговор. Еще утром я была в отчаянии и считала, что мне обязательно нужно лечь в психиатрическую больницу. Но после встречи с Максом случилось невероятное: мои мысли прояснились. Я не искала принятия, но получила его от Макса. Мне понравилось с ним общаться. Это было очень неожиданно. Впервые за много месяцев я была собой. Я себе нравилась. И надеялась, что Дэвид не испортит мне настроения.

На улице было прохладно, но я все равно открыла стеклянные двери во двор. В камине потрескивало полено, из колонок лился джаз, а меня распирало от счастья. Всего двадцать четыре часа назад я стояла под сенью дерева и собиралась совершить огромную ошибку. Но теперь даже представить не могла, что способна на такое. Желание поехать к Джинни как рукой сняло; мне вообще не хотелось делать ничего плохого, а случившееся вчера казалось далеким воспоминанием, как псалом из южной баптистской церкви, куда я ходила в детстве.

Я прислонилась головой к панорамному окну. Дорогу в каньон освещал мягкий свет фонарей. Вдали блеснули фары Дэвида. Я встала, закрыла жалюзи, выключила музыку, взяла его бокал и поспешила к двери. Я планировала встретить его на подъездной дорожке к дому. Он выйдет из машины, я протяну ему бокал и поприветствую… Но в спешке я забыла поставить свой бокал; теперь у меня были заняты обе руки, и я не знала, как открыть дверь. Согнувшись пополам, я попыталась поддеть дверную ручку плечом, но ручка никак не поддавалась. За матовым дверным стеклом возник силуэт Дэвида.

— Патрик, — спросил он через дверь, — какого черта ты делаешь?

Я рассмеялась и выпрямилась. Дэвид толкнул дверь.

— Хотела встретить тебя на улице, — объяснила я, — но руки оказались заняты.

Он