Взрывной характер: Как помешать гневу контролировать вашу жизнь - Триш Робертс
Харлан корил себя за несдержанность. Он здорово опозорился и был сам не свой от расстройства. Он не мог точно подсчитать, во сколько ему обошелся гнев, но был уверен, что тот срыв сильно ударил по его карьерным перспективам.
2. Вождение
Мэрион С. тратила на дорогу до работы и обратно 45 минут ежедневно. Она жила на северо-востоке, и зимой ей часто приходилось ездить по заснеженным обледенелым дорогам. Работа в крупной технологической компании требовала полной отдачи, и она вечно спешила. Как-то утром она мигнула дальним светом машине, которая плелась перед ней по левой полосе. В конце концов, все знают: не хочешь быстро ехать – не занимай скоростную полосу. Машина ушла вправо, но стоило Мэрион обогнать ее, как водитель прибавил газу и выстрелил в нее через пассажирское окно. Осыпанная осколками стекла, она съехала на ближайшую заправку, пытаясь прийти в себя. Ей повезло: пуля прошла через салон, не задев ее. Мэрион была в шоке, и ей понадобилось какое-то время, чтобы осознать случившееся.
В тот день она так и не добралась до офиса. Несколько часов ушло на разговоры с полицией, страховщиками и автомехаником. Замена стекла обошлась ей в $1000, не больше, – но сколько было потрачено времени и нервов! С тех пор Мэрион страдает от тревожности и депрессии. И больше никогда не мигает дальним светом другим водителям.
Мэрион – лишь один пример из многих. По данным Центров по контролю и профилактике заболеваний США (Centers for Disease Control and Prevention, CDC), ежегодно в ДТП гибнет около 38 000 американцев, а связанные с этим расходы на лечение и компенсацию потери трудоспособности составляют $55 млрд{14}. В 2022 г. 141 человек погиб в результате стрельбы из-за дорожных конфликтов{15}. И хотя Мэрион отделалась сравнительно малой кровью, секундная вспышка нетерпения все равно обошлась ей слишком дорого. Пережитая травма стоила ей времени и денег, лишила ее творческого потенциала и радости жизни.
3. Общество
Наверняка у вас есть твердые убеждения по социальным вопросам. Возможно, вы считаете себя защитником окружающей среды, поборником права на аборт, приверженцем традиционных ценностей или борцом за социальную справедливость. Какую позицию вы ни занимали бы, семь сварливых родичей гнева тут же встревают в разговор, стоит кому-то с вами не согласиться. А если несогласие вызывает у вас не только досаду, но и чувство ущемленности, дело совсем плохо.
Моника М. терпеть не могла ездить к родителям на праздники. Сколько бы она ни объясняла им, что еще не готова иметь детей, они и слышать об этом не желали: подавай внуков – и все тут. Абсурд какой-то! Но каждый визит к родителям неизменно вызывал у нее досаду и разочарование. Родители будто нарочно говорили слова, которые задевали ее за живое. Моника не хотела грубить родителям, поэтому глотала обиду словно кислую конфету и пыталась просто перетерпеть эти встречи. Раз за разом она защищала себя и свой выбор. Ну почему родные не могут просто порадоваться за них с мужем?
Шли годы, а ничего не менялось: тема внуков всплывала с завидной регулярностью. Горечь и тоска постепенно отравляли Монике жизнь и разрушали ее отношения с мужем. Ей не было и 35, когда у нее обнаружили рак яичников. По данным Национальных институтов здравоохранения США (National Institutes of Health, NIH), хронический стресс может способствовать развитию рака{16}.
Итак, сварливые родичи гнева не просто крадут у вас счастье, но и подрывают ваше здоровье. Моника уже никогда не узнает, есть ли прямая связь между ее болезнью и душевными переживаниями. Зато она убеждена: годы обиды и досады украли у нее уйму времени, энергии и радости.
4. Политика
Наверняка вы твердо уверены в своей правоте – неважно, консерватор вы, либерал, независимый наблюдатель или кто-то еще. Большинство людей варятся в собственном соку, когда дело касается политических взглядов, – особенно с появлением соцсетей, поисковиков и сложных алгоритмов, которые ими управляют. Как наглядно показано в фильме «Социальная дилемма»[7], соцсети (и не только) подкидывают пользователю информацию, лишь порождающую предвзятость подтверждения[8]. Вы чаще видите материалы, которые, как считают алгоритмы, вам понравятся, – а значит, потребление такой предварительно отобранной информации только укрепляет вашу картину мира.
Герман Л. вырос в маленьком консервативном городке на юге США. Родители воспитали его в христианских традициях: семейные ценности, трудолюбие и гордость за свою страну. Отслужив в армии, Герман поступил на работу страховым оценщиком. С годами он заметил, что в его штат приезжает все больше иммигрантов. Он не слишком-то об этом задумывался, пока его сына не уволили с завода. Это что же такое, думал он, иностранцы отбирают хорошую работу у американцев? И журналисты местных консервативных СМИ, и друзья в соцсетях – все в один голос твердили: пора ограничить иммиграцию. Герман никак не мог взять в толк, почему правительство продолжает пускать в страну чужаков вместо того, чтобы для начала позаботиться о своих гражданах.
Он принялся жаловаться всем, кто был готов слушать, на нашествие нелегалов, на то, что сын остался без работы, и на вопиющую несправедливость по отношению к честным труженикам-американцам. За его жалобами крылись расстройство из-за сына, досада на то, что дела в городе идут наперекосяк, и обида на иммигрантов, которые, как ему казалось, «объедают» его семью. И даже когда сын устроился на новую работу, более престижную и с более высокой зарплатой, Герман продолжал изливать горечь. Он больше ни на чем не мог сосредоточиться и даже забросил столярное дело, которым когда-то увлекался.
Герман угодил в липкую паутину гнева: злость и обида превратились в своеобразное хобби, пожирающее все его время. Даже сыну надоело слушать, как Герман талдычит одно и то же. Гнев украл у него время, радость и способность творить.
5. Потери
Молли С. встретила Тони на третьем курсе, когда училась на режиссера. Они сразу стали неразлучны. Через четыре года после выпуска они поженились и вскоре решили завести ребенка. Время было самое подходящее: оба уже встали на ноги. Молли быстро забеременела. Беременность протекала без особых проблем, и на свет появилась Сара. Но сразу после родов Молли поняла, что материнство – совсем не то, чего она ожидала: она словно в один миг лишилась и свободы, и власти над своим телом. Малышка плакала не переставая – во всяком случае, так казалось Молли, мучившейся от недосыпа. Тони вечно мотался по командировкам, да и помощник из него был никудышный. Он считал, что Молли должна лучиться от радости, а она почему-то не лучилась.
Никто не предупреждал ее, что материнство может обернуться сплошными потерями. Она тосковала по прежней жизни, стройной фигуре, полноценному сну, работе и свободе. Завидовала молодым незамужним девушкам, которые спешили в офис, посещали вечеринки или путешествовали по миру. С одной стороны, Молли хотела сидеть дома с ребенком, а с другой – чувствовала себя словно в капкане. И еще ее мучила совесть. Ведь все матери просто обязаны радоваться – и не просто радоваться, а быть на седьмом небе от счастья! Молли мысленно ругала себя за глупость и неблагодарность. День за днем ее грызли разочарование и чувство вины, они подтачивали ее мужество и лишали радости жизни.
Как-то раз, возвращаясь из супермаркета, Молли взглянула на заднее сиденье… а Сары там не было. У нее сердце ушло в пятки, она припарковалась у обочины. Выскочив из машины, Молли увидела, что кресло вместе с малышкой мирно покачивается на крыше[9]. Она перевела дух: «Черт возьми! Слава Богу!» Молли огляделась по сторонам, раздираемая стыдом и ужасом. Только после этого случая она набралась смелости поделиться своими переживаниями с врачом и начала лечиться от послеродовой депрессии.
Получив поддержку и научившись справляться с разочарованием, чувством вины и ощущением утраты, Молли смогла найти работу по душе и нанять няню для дочки. Увы, времени, потраченного на самобичевание, ссоры с мужем и тоску из-за не оправдавшего надежд материнства, не вернуть. К счастью, цена оказалась не слишком высока.
6. Последствия выбора
Марша П. выросла в небольшой дружной еврейской
