Работа над ролью - Константин Сергеевич Станиславский
Актеры, сами того не замечая, не переживают самих страстей, не выполняют соответствующих задач, не действуют, а лишь играют результаты непознанного переживания: любви, ревности, ненависти, волнения, радости, оживления. Получается столь распространенная на сцене игра «вообще». В самом деле, актеры на сцене «вообще» любят, «вообще» ревнуют, «вообще» ненавидят. Они передают сложные составные человеческие страсти общими элементарными, притом в большинстве случаев внешними, знаками изображения.
Интересуясь не самой страстью, а ее результатом, актеры нередко спрашивают друг друга:
– На чем ты играешь такую-то сцену?
– На слезах, или на смехе, или на радости, или на тревоге… – отвечает другой, не подозревая при этом, что говорит не о внутреннем действии, а о его внешних результатах. В погоне за ними актерам приходится очень часто пыжиться: любить, ревновать, ненавидеть, тревожиться на сцене и так далее. Однако попробуйте-ка сесть на стул и захотеть вообще тревожиться, любить, ревновать. Получится телесная натуга, конвульсия, судороги[17].
Нельзя хотеть любить, хотеть ревновать, хотеть ненавидеть, хотеть презирать. Нельзя выбирать себе такие хотения и внутренние задачи, которые являются совокупностью многих хотений, задач, состояний, действий, их результатом. Нужен длинный ряд иных хотений, которые во всей совокупности дают любовь, ревность, презрение и прочее.
Кроме того, актеры нетерпеливы: нередко изображают сразу и одновременно результаты не одной, а многих страстей, чувств, состояний, переживаний, то есть они хотят одновременно любить, и ревновать, и ненавидеть, и страдать, и радоваться, и волноваться, и метаться… Когда хочешь выполнить все задачи и хотения сразу, не выполнишь ни одного из них и от безвыходного положения попадешь во власть мышц и судорог. Нельзя жить на сцене одновременно многими задачами, а надо в последовательном порядке выполнять каждую из них в отдельности, то есть в одни моменты жизни роли артист отдается любовному чувству, в другие сердится на ту, которую любит (и чем сильнее любит, тем больше ненавидит), в третьи завидует, в четвертые – становится почти равнодушным, и так далее.
Для того чтобы не повторять приведенные мной ошибки выше, надо, чтобы артист знал природу страсти, схему, которой он будет руководствоваться. Чем лучше артист знает психологию человеческой души, природу, чем больше изучал их в свободное от творчества время, тем глубже он вникает в духовную сущность человеческой страсти, тем подробнее, сложнее, разнообразнее будет его партитура.
Надо знать все постепенные ступени развития и роста человеческих страстей от зарождения до разрешения, их шкалу, их схему.
Попробую по личным воспоминаниям жизненного опыта просмотреть главные ступени развития любовной страсти и составить для примера такую схему, как я ее чувствую. Каждый артист делает схему так, как он ее чувствует. Конечно, в этих схемах много общего для всех, что и составляет сущность любовной страсти.
Корнем, от которого начинается любовь, является простое, а впоследствии и обостренное, внимание к той, которая постепенно или сразу возбуждает любовное чувство. Внимание вызывает сосредоточенность, та в свою очередь, обостряет наблюдательность и любопытство.
Хочется рассмотреть подробно развитие любовной страсти Чацкого…[18]
Обращаюсь к прерванной работе по переживанию партитуры Чацкого в новом тоне любви к Софье.
Воспользовавшись составленной схемой, попробую найти в ней все ступени, которые необходимы при развитии любовной страсти в том периоде, когда она застает Чацкого в момент его возвращения на родину.
Вспоминаю состояние влюбленного и ставлю себя в центр предлагаемых обстоятельств, то есть в положение Чацкого. На этот раз пойду от больших задач к малым.
Вот я, прямо из-за границы, не заезжая домой, подъезжаю к воротам фамусовского дома.
Мое желание увидеть Софью так сильно, что эту задачу следовало бы озаглавить не одной, а двумя буквами, то есть первая большая задача моя будет:
2А) поскорее увидеть страстно любимую Софью.
Что же нужно сделать для этого?
Вот экипаж остановился; вот кучер зовет дворника, чтобы он отворил ворота.
Я не в силах усидеть в карете. Мне нужно что-то делать. Через край переполнившая меня энергия заставляет усиленно действовать, удесятеряет бодрость, толкает вперед.
2а) Я хочу ускорить момент свидания, о котором страстно мечтал за границей.
Вот я выскакиваю из дормеза, подбегаю к воротам, стучу о них цепью; жду приближения дворника и от избытка энергии топчусь на месте. Вот подошел дворник, вот он узнал меня и заторопился. Зазвенела щеколда ворот. Вот они приотворились, образовав щель. Я хочу скорее пролезть в нее, но дворник загораживает мне дорогу и радостно приветствует меня.
2a1) Надо поздороваться и с ним, обласкать и его, обменяться приветствиями.
И я бы охотно это сделал, тем более что для меня он не просто дворник, а ее дворник, но… внутренняя сила гонит вперед и заставляет меня почти механически выполнить приветствия и, не закончив их, бежать.
Таким образом, потребность ускорить свидание с Софьей покрывает малую задачу 2a1, которая растворяется в предыдущей задаче 2а и превращается в механическое действие.
Вот я со всех ног бегу по большому двору к подъезду.
2а2) Надо скорее разбудить сонного Фильку – швейцара.
Вот я схватился за ручку звонка и изо всех сил дергаю ее. Жду, снова звоню.
Я не могу остановить движения руки, хотя и понимаю, что рискую оборвать проволоку.
Вот знакомая дворовая собачонка Роска визжит и ластится у моих ног. Это ее собачка.
2а3) Хочется поздороваться и с собачкой, хочется поласкать своего старого друга, тем более что это ее собачка.
Но время не терпит, надо звонить. И эта задача покрывается предыдущей, 2а2.
Вот наконец отворяется дверь, и я вбегаю в сени. Знакомая атмосфера окутывает и дурманит меня. Внутренняя сила еще больше толкает меня вперед и не дает мне времени, чтобы осмотреться. А тут новая задержка. Филька приветствует меня своим лошадиным ржанием.
2а4) Надо поздороваться и с ним, обласкать и его, обменяться и с ним приветствиями.
Но и эта задача покрывается более важной и превращается в механическую, то есть в потребность ускорить свидание.
Я бросаюсь
