Ленинизм и теоретические проблемы языкознания - Федот Петрович Филин

тает, которое имеет статус материального с точки зрения метаязыка и статус идеального с точки зрения естественного языка. Умственное построение Снег тает отражает некоторую объективную реальность. Именем этой реальности в метаязыке является Снег тает. Это выражение имеет статус материального для метаязыка, поскольку оно является означающим, и статус материального для естественного языка, поскольку репрезентирует отражаемое в содержании предложения естественного языка Снег тает.

С помощью естественного языка мы обмениваемся мыслями, с помощью метаязыка мы обсуждаем свойства естественного языка и мысли, т.е. говорим и об означающем и об означаемом естественного языка.

В метаязыке должны быть знаки и для означающего и для означаемого естественного языка. Означаемое в естественном языке есть идеальное, т.е. некоторое умственное построение; в метаязыке идеальное (означаемое), как и означающее, становится знаками, представляя собой предметы, воспринимаемые органами чувств человека.

Однако, эти предметы имеют принципиально разный статус. Знаки, представляющие означающее естественного языка, имеют статус материального в естественном языке. Знаки, представляющие означаемое естественного языка, есть знаки метаязыка и имеют статус идеального, так как они репрезентируют идеальное естественного языка.

Эта концепция естественного языка и метаязыка, с помощью которого говорят о естественном языке, предполагает существование внешнего мира и его отражения в сознании, т.е. существование идеального, духовного и т.п., а также обозначения его средствами естественного языка. В метаязыке идеальное получает обозначение. В связи с этим оно получает статус материального в метаязыке и сохраняет статус идеального для естественного языка. Метаязык существует только в связи с естественным языком и только на основе естественного языка. Выражения метаязыка не имеют смысла вне связи с естественным языком. Знания представляют собой «объективное образование», «совокупность знаков» только в метаязыке, но и в нем эти знаки имеют статус идеального, умственного, так как метаязык есть средство говорить о естественном существовании знания, мысли, выраженной естественным языком.

Из этого вытекает необходимость строжайшего разграничения, несмешивания, неотождествления означающего с означаемым, т.е. единиц плана выражения с единицами плана содержания, так как означаемое знаков естественного языка представляет умственные построения, в которых отображаются явления внешнего мира.

2

Информация предложения имеет структуру, которая может быть представлена двумя способами. В одном случае структура информации – это субъектно-предикатное построение, в другом – это система с отношениями, т.е. система предметов, связанных некоторым отношением.

Рассмотрим структуру информации предложения как субъектно-предикатного построения.

В русской грамматической традиции старшего периода (XIX в.) господствовал взгляд на предложение как на словесное выражение суждения.

«В суждении, – говорит И. Давыдов, – одно понятие показывает действие, другое – предмет, в котором действие обнаруживается; в предложении первое называется сказуемым, второе – подлежащим. В следующем предложении „Весна приближается“ действие обнаруживается в весне, поэтому приближается – сказуемое, а весна подлежащее»[452].

Эта точка зрения на природу предложения разделялась всеми русскими грамматистами старшего периода. Такова точка зрения и А.X. Востокова:

«Всякое предложение состоит из двух частей, называемых подлежащим и сказуемым. Подлежащее есть имя предмета, о котором говорится, сказуемое – глагол или все то, что о предмете говорится, например: Солнце сияет, Науки полезны, Праздность есть порок.

В этих предложениях подлежащее есть Солнце, Науки, Праздность; сказуемые сияет, полезны, есть порок»[453].

То же самое утверждает Ф.И. Буслаев:

«Предложение, как суждение, выраженное словами, – говорит он, – состоит из подлежащего и сказуемого, например, Человек мыслит, Науки полезны»[454].

Некоторые русские грамматисты старшего периода различие между членами предложения и членами суждения видели в том, что членами предложения являются формы слов, членами суждения являются элементы мысли: субъект и предикат. А.X. Востоков ясно подчеркивал, что подлежащее это не предмет, не субъект, а имя предмета, о котором говорится. Сказуемое это глагол, т.е. опять-таки форма слова, выражающая то, что сообщается. В этой концепции означающее не смешивалось с означаемым. Грамматисты этого периода полагали, что данное слово является подлежащим не потому, что оно само по себе обладает свойством подлежащего, а потому, что оно является именем субъекта, предмета, о котором что-то сообщается. Данное слово является сказуемым не потому, что оно обладает этим свойством само по себе, а потому, что оно выражает предикат, т.е. то, что устанавливается о субъекте.

В этой концепции подлежащее и сказуемое являются единицами плана выражения, а субъект и предикат – единицами плана содержания; тем самым предложение квалифицировалось как единица плана выражения, а суждение – как единица плана содержания.

Традиционная логика считала, что означаемое всякого повествовательного предложения есть суждение, а суждение имеет субъектно-предикатную структуру: одна часть суждения, т.е. обозначаемого повествовательного предложения, есть субъект, а другая часть – предикат. Означаемым предложения Сократ есть человек является Сократ есть человек, где Сократ – конкретное лицо, именем которого является слово Сократ, а человек – предикат, именем которого является слово человек. Формула субъектно-предикатного построения имеет вид «S есть P», где S – символ субъекта, Р – символ предиката, а есть – связка.

Существующие грамматические направления исходят из представления, что означаемое предложений имеет субъектно-предикатное построение[455].

В предложениях типа Железо – металл различаются подлежащее (слово железо) и сказуемое (слово металл); в предложениях типа Земля больше Луны различаются концентр подлежащего (слово Земля) и концентр сказуемого (сочетание больше Луны); в предложениях типа Петр видит Бориса имя Петр образует концентр подлежащего, а видит Бориса – концентр сказуемого. Большинство предложений в плане этой концепции членится на два концентра: концентр подлежащего (группа подлежащего) и концентр сказуемого (группа сказуемого). Нижеследующие предложения членятся на два концентра, границы между которыми указаны двумя наклонными чертами:

Свободные от занятий студенты // ушли в театр имени Моссовета,

Мастер // посеребрил брошь

и

Мастер // покрыл брошь серебром.

Не представляет исключения и так называемая порождающая грамматика.

Представление структуры предложения в порождающей схеме Н. Хомского имеет подлежащно-сказуемостное построение.

Общая схема представления всякого предложения по Хомскому имеет вид

«S=(V, Д)», где

S – исходный символ,

V – набор терминальных символов, а

Д – правила вывода или подстановки.

Н. Хомский предлагает определенные правила порождения предложения из исходного символа S, которые мы изложим в применении к порождению предложения Человек ударил мяч[456].

1) S → P + VP (где NP – группа подлежащего, a VP – группа сказуемого);

2) NP → N;

3) N → человек;

4) VP → глагол + N;

5) глагол → ударил;

6) N → мяч.

Процесс порождения указанного предложения осуществляется в следующем порядке применения названных правил:

1) S → NP + VP;

2) N + VP;

3) человек + VP;

4) человек + глагол + N;

5) человек + ударил + N;