Получи от судьбы второй шанс - Елена Гринн

Отдаю ей подписанный договор и смету, делаю несколько копий для работы и уже от неё мчусь к Кирюхе.

Кирилл сразу же замечает моё изменившееся настроение, но лишних вопросов не задаёт. Прошу друга начать подготовку к работам без меня, обещая присоединиться с понедельника.

Расправившись с делами, заезжаю в пару магазинов и после еду в приют. И точно к пяти оказываюсь у ворот. Администратор приюта строго осматривает меня, а узнав, что я приехал к Василисе, пропускает на территорию. Свою невесту нахожу около вольеров, построенных нами в прошлом году — Васька сидит на небольшой скамейке, внимательно вглядываясь в экран фотоаппарата.

— Не замерзла? — присаживаюсь рядом и приобнимаю её. Василиса мотает головой, хотя нос её говорит об обратном. Снимаю и накидываю на плечи куртку. Она кутается в неё и прижимается ко мне.

— Сейчас пять минуточек и едем. Вареньке поставили дополнительную лекцию, поэтому она оставила меня наедине с этой шайтан-машиной, — фыркает, показывая мне профессиональный фотоаппарат.

— По моему скромному мнению, фотографии получились просто чудесные! — совсем не вру, мне нравятся сделанные Васькой снимки с собаками и кошками.

Василиса смотрит на меня скептически и вздыхает.

— Не прокатило, твоё мнение субъективно, ты лицо заинтересованное.

— А это что за пёс? — останавливаю её, чтобы не пролистнула дальше.

Василиса увеличивает фотографию.

— Туман, — как-то печально произносит она. — Мой бедовый подопечный.

— Почему бедовый? — разглядываю я совершенно чёрного пса. В отличии от других собак, что на снимках веселы, задорны и игривы, этот пёс просто сидит и смотрит куда-то вдаль. А в больших карих глазах невероятная тоска и надежда.

— Не везёт ему. Два раза пережил предательство.

— Это тот, кого оставили на трассе, привязанным к дереву? — в голове проносится рассказ Матвея.

— Он самый.

— И его до сих пор не захотели взять в семью?

— Взяли. По осени его забрала молодая семья. Но в феврале они узнали, что ждут ребёнка и привезли Тумана обратно.

— Вот уроды!

— По крайней мере, они поступили честно, не выбросили его, признали свою ошибку и привезли обратно.

— Честно они бы поступили, если бы сначала подумали, прежде чем брать ответственность. А ребёнка своего они потом тоже сдадут, если поймут, что поторопились?!

Василиса отстраненно жмёт плечами, но ничего не отвечает.

Смотрю на фотографию Тумана, а у самого сердце щемит. И мне кажется, он чем-то похож на меня, такой же преданный, но всё ещё надеющийся, что всё изменится.

— Вась… а давай его себе заберём? — сам удивляюсь тому, что говорю.

Василиса удивляется ещё больше, вскидывает на меня вопросительный взгляд.

— Не сейчас, конечно, — поясняю, — как только закончим с домом. Он же может побыть пока ещё немного в приюте? А мы навещать его будем, корм, лечение, все расходы возьму на се… — договорить не успеваю, потому что Василиса затыкает мне рот поцелуем.

— Ты серьёзно? — шепчет мне в губы.

— Я всегда мечтал о собаке, да никак не мог решиться. И, помнишь, Матвей хотел его забрать. А тут… пусть у этого пса появится настоящая семья, которая никогда его не предаст! Вась?!

Васька утыкается носом мне в грудь, пряча слёзы.

— Серёж, ты у меня самый лучший! — бормочет, обнимая меня руками.

Целую её в макушку, посильнее закутывая в куртку. Лучший, замечательный… Фух, так и зазнаться не долго!

— Поехали домой, а то ты, лучшая моя, у меня скоро в Снегурочку превратишься.

Глава 23

Утром я просыпаюсь по обыкновению рано утром. Василиса спит рядышком, уткнувшись носом в подушку и закинув на меня ножку. И это так по-хозяйски, так собственнически, что я ощущаю себя в плену… в самом прекрасном и желанном плену, из которого совсем не хочется выбираться. И мне бы притянуть её ближе, разбудить поцелуем, а потом затискать, но я лишь осторожно убираю ножку любимой и поднимаюсь с кровати, стараясь не шуметь — пусть ещё поспит.

Принимаю бодрящий душ и иду на кухню. Включаю тихо музыку и принимаюсь готовить завтрак, едва слышно напевая про себя какую-то глупую попсовую песню, слова которой откуда-то точно помню. Вожусь, а когда оборачиваюсь, чтобы взять из холодильника молоко, замечаю в дверях Ваську, что стоит, прислонившись к косяку, и с улыбкой следит за мной.

— Шпионишь?!

— Прости! — виновато улыбается она. — Ты так классно смотришься на кухне. Но вот пение, это не твоё… по крайней мере, не эта песня точно! — фыркает Василиса.

— Ах ты маленькая зараза! — откладываю лопатку и делаю шаг в сторону любимой.

Она взвизгивает, смеётся и пытается убежать. Но я оказываюсь быстрее. Обхватываю её за талию, поворачиваю к себе лицом и усаживаю на стол. Вклиниваюсь между её бёдер, прижимая к столешнице.

Василиса тут же притихает. Тянется ладошками к моей груди и нежно пробегает пальчиками по коже, спускаясь к животу. Перехватываю её руку.

— Тш-ш, малышка, не играй со мной.

— А если я хочу… поиграть?! — тихо спрашивает, касаясь свободной рукой резинки домашних штанов. Оттягивает её вниз.

— Что ж ты со мной делаешь, зараза! — хриплю, припадая к её губам. Васька словно и ждала этого, обхватывает меня ногами, отдаваясь полностью.

Стол еле выдерживает нашу “игру”, себе же я делаю пометочку, что домой я возьму мебель покрепче.

— Не зря говорят, что мужчины лучшие повара! — отвешивает мне комплимент Василиса, сидя за столом, где мы десять минут назад… играли и поедает мой фирменный омлет.

— Хочешь сказать, что готовка теперь моя обязанность?

— Ну не прям вся… но от твоих завтраков я бы не отказалась.

— Да ты моя маленькая манипуляторша! Но я согласен, с меня завтраки, с тебя ужины.

— Договорились! — протягивает мне ладошку для скрепления договора. Пожимаю её, а после оставляю лёгкий поцелуй на тыльной стороне.

— Чем сегодня планируешь заниматься?

— Посижу над новым заказом, а ещё хотела продумать ремонт нашего дома. Я вчера плитку для ванной на первый этаж присмотрела, надо заказывать, а то уведут, — смеётся.

— Надо, значит надо. Скажи сколько, я переведу тебе, — киваю. На плитку расходы я пока не планировал, но благо есть у меня заначка, в которую могу без зазрения совести влезть.

Василиса не отвечает. Поднимается со стула и пересаживается ко мне на колени. И мне кажется, что ей хочется второго раунда нашей игры, но любимая уворачивается от моего поцелуя.

— Серёж, можно я тоже поучаствую в ремонте? — спрашивает осторожно, заглядывая в глаза.

— Не понял. Ты разве не участвуешь? Я на выбор обоев, плитки, штор вообще не претендую!

— Я не об этом… — Василиса вздыхает, мнётся, словно продумывает слова. — У