Чивы, чивы, чивычок… Русские сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки
Конечно, от этого глупость не перестаёт быть глупостью, но важно понять, зачем сказочнику рассказывать о глупых делах Иванушки. Дурачок в сказке противопоставлен умным братьям. Братья не походят на Ивана. Они, конечно, не станут кормить клёцками тень, не выколят глаза овцам, не бросят купленного стола на дороге и не станут солить реку. Но и достоинств у старших братьев нет. Братья зашили Ивана в куль, чтобы утопить; они позавидовали ему и захотели владеть лошадками, которые, по рассказу Ивана, будто бы живут на речном дне; они верят россказням дурачка и велят себя бросить в воду. Иванушка — глупец, но он добрый, а его братья — умны, но завистливы, жадны. Потому-то дурачок и удачлив, а братья неудачливы. Смех в сказке направлен не столько против простодушного Иванушки, сколько против его братьев.
Сходный смысл и у других сказок. Солдат наказывает барина, барыню, попа, купца, побеждает чертей, бесов, но солдат бывает и вором, и обманщиком, и хитрецом. Здесь важнее всего, кто и по какой причине попадает в смешное положение.
У скупой старухи два солдата попросили поесть чего-нибудь, но старуха не накормила их да ещё посмеялась над ними, загадав нм загадку: «В Печинске — Горшечинске, под Сковородинском, сидит Петухан Куриканыч». Старухина загадка означала, что в печи, в горшке, покрытом сковородой, лежит сваренный кур-петух. Солдаты не сразу, но повяли загадочную речь: пока старуха ненадолго выходила из избы загнать скотину, они достали из печи горшок, вынули сваренного петуха и переложили его к себе в ранец, вместо петуха сунули в горшок лапоть, а в ответ на загаданную старухой загадку загадали свою — о том, как вынули петуха из горшка: был Петухан Курнханыч в Печинске — Горшечинске, да переведён в Суму — Заплеченску, а теперь там Заплетай — Расплетаич — лапоть. Старуха поплатилась за скупость: осталась без петуха, а насмешка повернулась против неё самой. Куда как ясны были намёки в речи солдат, а старухе всё невдомёк. Сказка не выгораживает солдат, не делает их положительными героями, хотя они и наказали скупую старуху. Затейливость сказочной выдумки состоит в смешном загадывании загадок. Народу смешна старуха.
Невероятные случаи, о которых говорится в сказках, иногда повод изложить глубокие мысли. В сказках с так называемой цепевидной композицией эпизод следует за эпизодом и все они одного и того же типа. Кто не знает сказку «Репка». Большую-пребольшую репку тянут: дедка, бабка, внучка, Жучка, кошка и даже мышка. Сначала тянет репку дедка — не может вытянуть. Потом тянут дедка с бабкой — не могут вытянуть. Каждый новый эпизод отличается от предыдущего тем, что к дедке и бабке присоединяется ещё кто-нибудь. Становится больше число тянущих репку, но бабка слабее дедки, внучка слабее бабки, Жучка слабее внучки и т. д. Непросто истолковать смысл этой сказочной выдумки. «Репка» — сказка шутливая, и мысль в ней подана шутливо. Никто не может сказать, сколько надо усилий, чтобы совершить какое-нибудь дело. Оказывается, никакая даже самая малая помощь нелишняя. Истинность этого так очевидна, что можно и посмеяться: ведь только мышки не хватало, чтобы вытянуть репку. А много ли у мышки силы?!
Затейлива выдумка и в другой цепевидной сказке — о глиняном парне. По просьбе бабки вылепил дед из глины паренька: «Будто и сын будет». Вылепил дед паренька и положил сушиться на печь. Высох паренёк и стал просить есть: «Дай, бабка, молока кадушечку да хлеба мякушечку». Дали глиняному сынку и молока, и хлеба. Он съел и опять просит: «Есть хочу!» Так и пошло: поест, а всё ему мало. Съел в доме всё — даже бабку с прялкой и дедку с клюшкой, вышел на улицу и сглотнул рогатого быка, дроворубов с топорами, мужиков-косцов, баб с граблями. Неизвестно, чего бы ещё натворил обжора, если бы не повстречал козла. Сказал глиняный парень козлу: «Съел я хлеба пять мякушек, молока пять кадушек, бабку с прялкой, дедку с клюшкой, быка с рогами, дроворубов с топорами, мужиков с косами, баб с граблями — и тебя, козёл, съем!» Козёл выслушал глиняного парня и говорит: «Да ты не трудись, стань под горку, а я стану на горку, разбегусь да тебе в рот и прыгну». Тут-то и пришёл конец глиняному обжоре. Козёл ударил его рогами в брюхо — рассыпалось слепленное чудовище. Всех козёл избавил. О чём эта сказка? О безнаказанности наглеющего обжоры, который не встречает отпора? О глупости деда и бабки, сотворивших глиняного урода? О безобразии обжорства? Сказка напоминает пословицы. Говорится, к примеру: «Объедалу не насытить», «Не успел обжора оклематься, а уж опять объелся» — обжору не накормить. Над обжорами смеялись, обжор осуждали: «Ел, ел — распоясался, да опять присел». Наша сказка имеет в виду такого же обжору. Историю глиняного парня, как и пословицы, можно припомнить к случаю. Смысл сказки очень ёмок.
В сказках с нарочитой выдумкой заметнее всего мысль сказочников. Иные сказочные истории про зверей и птиц. В этих сказках всего больше пленяет картинность жизненных сцен. Такова байка про тетерева. Слово «байка» связано со старинным глаголом «баять» — говорить, рассказывать. Байка — это сказка, но очень короткая. Захотел тетерев дом строить. Подумал и раздумал: «Что ж мне дом заводить?» В снегу ночь ночевал, поутру громко прокричал, спустился на землю, по кусточкам побродил. С тетёркой гнёздышко свили, деток выводили. Летом по чистым полям ходили, деток мошками кормили. И всегда у тетерева лёгкие мысли — всё бы ему по вольному свету гулять, беззаботен тетерев: «А одна-то ночь куда ни шла! Чем нам дом заводить, лучше на берёзыньках сидеть, во чисто поле глядеть, красну весну встречать, шулдар-булдары кричать!» Очарование этой маленькой сказочки — в поэзии русской зимы, в рассказе о вольной птичьей жизни, об идущей красной весне, о весенних тетеревиных криках, в юморе смешных слов «шулдар-булдары». Насмешка лёгкая и необидная.
Но далеко не все сказки о зверях и птицах так безмятежны, как байка про тетерева. Байка о щуке зубастой совсем другого склада. Она и начинается иначе: «В ночь на Иванов день родилась щука в Шексне, да такая зубастая, что боже упаси». Ночь на Иванов день неслучайно названа временем появления на свет сказочной щуки. Иванов день (24 июня по старому стилю) — церковный праздник. Праздник приходился на время, когда солнце на небе
