Чивы, чивы, чивычок… Русские сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки
Народный смех неистощим и искусен. Сказки всех типов прибегают к нему. Балагурят даже строгие и серьёзные сказочники. А. С. Пушкин сказал: «…Отличительная черта в наших нравах есть какое-то весёлое лукавство ума, насмешливость и живописный способ выражаться…» Эта особенность душевного и умственного склада русского народа в полной мере выразилась в сказках. Весёлая изобретательность, шутливость делают их необыкновенно привлекательными, не говоря уже о других блистательных художественных достоинствах их как произведений устной русской народной поэзии.
Сказки народа пленяют нас вымыслом, игрой воображения, глубиной смысла и непередаваемым изяществом стиля, простого, ясного, лёгкого и живого-такого, который присущ всем великим художественным созданиям.
Искусство сказки победило время. Каждое новое поколение читателей испытывает чувство благодарности творцам из народа, которые сложили эти радующие нас истории, — и каждый может повторить слова поэта:
«Что за прелесть эти сказки! каждая есть поэма!»
В. П. Аникин
ЧИВЫ, ЧИВЫ, ЧИВЫЧОК…
Жил-был старик со старухой. Жили они бедно и дошли до того — не стало у них ни дров, ни лучины. Старуха посылает старика:
— Поезжай в лес, наруби дров.
Старик собрался. Приехал в лес, выбрал дерево — и тяп-тяп по нему топором.
Вдруг из дерева выскакивает птичка и спрашивает:
— Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
— Да вот старухе надобно дров да лучины.
— Поди домой, у тебя много и дров и лучины. Послушался старик — не стал рубить дерево. Приезжает домой — у него полон двор и дров и лучины. Рассказал он старухе про птичку, а старуха ему говорит:
— У нас изба-то худа — поди-ка, старик, опять в лес, не поправит ли птичка нашу избу.
Старик послушался. Приезжает в лес, нашел это дерево, взял топор и давай рубить.
Опять выскакивает птичка:
— Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
— Да вот, птичка, у меня больно изба-то плоха, не поправишь ли ты?
— Иди домой, у тебя изба новая, всего вдоволь.
Воротился старик домой и не узнаёт: стоит на его дворе изба новая словно чаша полная, хлеба — вдоволь, а коров, лошадей, овец и не пересчитаешь.
Пожили они некоторое время, приелось старухе богатое житье, говорит она старику:
— У нас всего довольно, да мы крестьяне, нас никто не уважает. Поди-ка, старик, попроси птичку — не сделает ли она тебя чиновником, а меня — чиновницей.
Старик взял топор. Приезжает в лес, нашел это дерево и начинает рубить. Выскакивает птичка:
— Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
— Да вот, родима птичка, нельзя ли меня сделать чиновником, а мою старуху — чиновницей?
— Иди домой, будешь ты чиновником, а старуха твоя — чиновницей.
Воротился он домой. Едет по деревне — все шапки снимают, все его боятся. Двор полон слуг, старуха его разодета, как барыня.
Пожили они небольшое время, захотелось старухе большего.
— Велико ли дело — чиновник! Царь захочет — и тебя и меня под арест посадит. Поди, старик, к птичке, попроси — не сделает ли тебя царем, а меня — царицей.
Делать нечего. Старик опять взял топор, поехал в лес и начинает рубить это дерево. Выскакивает птичка:
— Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
— Да вот чего, матушка родима птичка: не сделаешь ли ты меня царем, а старуху мою — царицей?
— Ступай домой, будешь ты царем, старуха твоя — царицей.
Приезжает он домой, а за ним уж послы приехали: царь-де помер, тебя на его место выбрали.
Не много пришлось старику со старухой поцарствовать — показалось старухе мало быть царицей:
— Велико ли дело — царь! Бог захочет — смерть пошлет, и зароют тебя в сырую землю. Ступай, старик, к птичке да проси — не сделает ли она нас богами…
Взял старик топор, пошел к дереву и хочет рубить его под корень. Выскакивает птичка:
— Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
— Сделай милость, птичка, сотвори меня богом.
— Ладно, ступай домой — будешь ты быком, а старуха твоя — свиньей.
Старик тут же обратился быком. Приходит домой и видит — стала его старуха свиньей.
ЛИСА И ЖУРАВЛЬ
Лиса с журавлем подружились.
Вот вздумала лиса угостить журавля, пошла звать его к себе в гости:
— Приходи, куманек, приходи, дорогой! Уж я тебя угощу!
Пошел журавль на званый пир. А лиса наварила манной каши и размазала по тарелке. Подала и потчевает:
— Покушай, голубчик куманек, — сама стряпала.
Журавль стук-стук носом по тарелке, стучал, стучал — ничего не попадает!
А лисица лижет себе да лижет кашу, так все сама и съела. Кашу съела и говорит:
— Не обессудь, куманек! Больше потчевать нечем.
Журавль ей отвечает:
— Спасибо, кума, и на этом! Приходи ко мне в гости.
На другой день приходит лиса к журавлю, а он приготовил окрошку, наклал в кувшин с узким горлышком, поставил на стол и говорит:
— Кушай, кумушка! Право, больше нечем потчевать.
Лиса начала вертеться вокруг кувшина. И так зайдет, и эдак, и лизнет его, и понюхает-то, — никак достать не может: не лезет голова в кувшин.
А журавль клюет себе да клюет, пока все не съел.
— Ну, не обессудь, кума! Больше угощать нечем.
Взяла лису досада. Думала, что наестся на целую неделю, а домой пошла — не солоно хлебала. Как аукнулось, так и откликнулось!
С тех пор и дружба у лисы с журавлем врозь.
MЕНА
Купался богатый купец в реке, попал па глубокое место и стал тонуть.
Шёл мимо старик, мужичок-серячок, услыхал крик, кинулся и купца из воды вытащил. Купец не знает, как старика благодарить: познал к себе в город, угостил хорошенько и подарил ему кусок золота величиной с конскую голову.
Взял золото мужичок и идёт домой, а навстречу ему барышник целый табун лошадей гонит.
— Здравствуй, старик! Откуда бредёшь?
— Из города, от богатого купца.
— Что же тебе купец дал?
— Кусок золота с
