Виктор Черномырдин: В харизме надо родиться - Андрей Вячеславович Вавра

не самым важным были полученные в ходе приватизации деньги. Главное, что у собственности появился хозяин. Он считал, что Чубайс сделал фантастическое дело за такой короткий срок – всю эту организационную махину провернуть. Хорошо понимал, что без скандалов это обойтись не может. Любую собственность переделить – это всегда скандал».

* * *

Но где-то в 20-х числах января появились несравненно более веские, чем собственные действия и слова премьера, свидетельства, что Черномырдин все-таки больше тяготеет к лагерю реформаторов, чем антиреформаторов: сезон критики его правительства открыл спикер ВС Руслан Хасбулатов.

Олег Мороз в «Хронике либеральной революции» отмечает: «Обращали на себя внимание некоторые обстоятельства этой критики. Во-первых, – уже упомянутый небольшой срок с момента избрания нового премьера. Во-вторых, – безапелляционное взваливание на него ответственности за хроническую и, в общем-то, безнадежную проблему борьбы с растущей преступностью (именно с ней была связана критика). И в-третьих – неадекватная угроза “убрать” правительство в случае, если оно эту явно непосильную для него проблему быстро не решит… К этому моменту Хасбулатов явно оставил надежду увидеть в Черномырдине своего зама по работе с правительством и надежного соратника по антиельцинскому блоку».

Вслед за угрозами Верховного Совета пришла похвала от Гайдара, который одобрительно отозвался о перемене в экономических установках ЧВС. «Действия правительства Виктора Черномырдина, начиная с середины января, заслуживают по крайней мере поддержки», – сказал бывший глава правительства.

Газеты тогда писали, что «новый курс» Черномырдина на приоритетную поддержку промышленности просуществовал чуть более месяца. Финансовая стабилизация вновь названа первоочередной задачей правительства.

Да, возможно, темп реформ был несколько замедлен, но главное – поворота вспять не произошло.

У парламентской оппозиции доклад Черномырдина, естественно, вызвал раздражение, хотя она и не торопилась вступать в прямую конфронтацию с новым премьером. 11 февраля состоялось расширенное заседание кабинета, на котором обсуждался план проведения реформ в 1993 году, разработанный под руководством Бориса Федорова. В основу плана были положены жесткие антиинфляционные меры, однако как раз они и встретили наиболее решительные и дружные возражения со стороны приглашенных на заседание. Геращенко по-прежнему отказывался идти на какие-либо уступки в части сокращения кредитной эмиссии и повышения процентных ставок. Отраслевые лоббисты требовали от кабинета поискать какие-либо другие методы борьбы с инфляцией помимо жесткой финансовой политики, предполагающей сокращение дотаций, субсидий, льготных кредитов.

В этом плане приоритетным направлением деятельности кабинета провозглашалась как раз именно самая жесткая финансовая политика. Утверждая этот план, Черномырдин заявил, что самое основное для правительства – величина бюджетного дефицита, а каков будет спад производства – дело второстепенное.

Иными словами, правительство оказалось между молотом и наковальней – между категорическим требованием президента навести наконец жесткий порядок в финансовой сфере и настоятельными призывами депутатов не жалеть денег «ради спасения производства и облегчения жизни населения».

Дилемма, стоявшая перед правительством: или грести вперед, или вычерпывать воду из дырявой лодки. И приходилось попеременно заниматься то одним, то другим…

ЧВС в своем заключительном слове высказался за намеченные его замом финансовые ограничения, однако многие сомневались, что ему удастся последовательно проводить антиинфляционную политику на деле. Разобравшись в премьерских делах, ЧВС понял, что в бюджете просто нет денег.

* * *

Все годы работы ЧВС в правительстве – это попытка одновременного решения этих трех ключевых задач: продвижения реформ, спасения производства и облегчения жизни населения. Было понятно, что одновременно решать все эти задачи нет никакой возможности. Притом у каждой группировки во власти были свои приоритеты.

Рыночные реформы… Есть о чем задуматься, над чем поломать голову. В. С. Черномырдин во время VIII (внеочередного) съезда народных депутатов РФ. Март 1993

[Музей Черномырдина]

Вспоминает Евгений Гонтмахер: «В 1993 году правительство подошло к теме адресности социальной политики. Но не тут-то было! В 93-м Верховный Совет, бывший под контролем коммунистов, принял целый пакет популистских законов – о ветеранах, инвалидах, где вводилось колоссальное количество льгот. Ельцин не хотел с ними еще больше ссориться и в результате эти законы подписал. Если бы не подписал, был бы очередной конфликт. Дошли бы до импичмента. Ельцин махнул рукой».

«Махнул рукой», потому что реформаторы убедили его – с экономикой скоро все наладится. Первый этап реформ всегда очень сложный и болезненный, но очень скоро изменения принесут свои плоды, и экономика начнет успешно развиваться.

Эта уверенность подкрепляла тот боевой задор, с которым команда Гайдара взялась за дело преобразования российской экономики. Но рядом с ними, во власти, было много и тех, кто вовсе не разделял этот энтузиазм, не видел необходимости в кардинальных переменах.

Рассказывает Сергей Зверев: «Став премьером, ЧВС, по сути, взял на себя роль понижающего и повышающего трансформатора. Вокруг него были люди с четкими экономическими воззрениями и с таким большевицким задором. Реформы – ведь это была революция. С одной стороны, там были революционеры, большевики, кожанок только не хватало и маузеров. Там были и Володя Машиц, и Петя Авен, и Чубайс… Они думали, что пришли и сейчас все сделают. А там золотовалютных резервов всего 15 млн долларов!.. И ты начинаешь учиться, как со всем этим крутиться. А с другой стороны, были директора, а также члены правительства – начиная от Скокова и заканчивая Куликом. И еще куча народа специфического. А еще – Борис Николаевич, которому импонировали все эти молодые. ЧВС понимал, что что-то в этом есть – в идеях этих молодых революционеров, но… Страшно далеки они от народа. И поэтому он выступал таким демпфером [в том смысле, что действовал успокаивающе, смягчающе. – А. В.]. При том что он очень влезал в суть».

Сосуществование двух разных – по опыту, воспитанию, образованию, менталитету – команд в правительстве, безусловно, не способствовало его согласованной работе.

«Я удивлялся, – вспоминает Петелин. – Ведь интеллигентные ребята. Но зашоренные – хуже коммунистов. Они не терпели возражений. Гайдар при возражениях просто выходил из себя. При таком уровне образования, при таком интеллекте… Я этого не понимал и не понимаю».

В. С. Черномырдин четко и ясно разъясняет курс правительства. Выступление на трибуне Кремлевского дворца съездов. 1993

[Музей Черномырдина]

Действительно, а какие, с точки зрения реформаторов, возражения могут им выдвигать люди, не разбирающиеся в рыночной экономике?! Тем более что нету времени их переубеждать и переучивать.

Правильнее, конечно, было бы расширять круг сторонников реформ, искать новых сторонников, но реформаторы торопились.

И далее вспоминает Петелин: «Зима 93-го. Правительство тогда не успевало с формированием нормативной базы по приватизации. А ЧВС должен был вечером идти к