Куда идёт герой и что ему мешает? (не) Учебник сценарного ремесла - Алексей А. Зюзин
«Так зачем в сказке эти элементы?» – робко тянет руку девушка в очках, возвращению которой я искренне рад. «Видимо, для того, чтобы сделать историю объёмной?» – покусывая ручку, выдвигает версию отличник. «Для жанрового колорита», – откидывается на стуле спорщик, явно гордый произнесённой мыслью. Как же я счастлив, что эти ребята, которые всегда встречаются на мастер-классах и лекциях, снова со мной…
Размышляя о кино, я прихожу к выводу, что спорщик и отличник отчасти правы. Оба. Эти ошибки героя (а как ещё назвать действия девочки, которая отказала в помощи реке, печке и яблоне?) приносят в историю определенный объём. И, конечно же, добавляют важные жанровые элементы, помогающие зрителю/читателю ощутить время повествования и детальнее понять мир героя. Но главное, как мне кажется, – эти ошибки и ложные цели позволяют зрителю накопить нужный объём переживаний. «Почему она не помогла печке?» – восклицал бы зритель в продавленном кресле, если бы мы не заколотили дверь гвоздями. Он злился бы каждый раз, видя ошибку старшей сестры. А на обратном пути, наблюдая, как гибридные птицы гонятся за детьми, он бы радовался и шептал: «Сразу бы так! Надо быть вежливой».
Подобные ошибки героев особенно явно работают в жанрах детектива и триллера. Там их принято называть «ложными версиями». Зритель идет за героем и его расследованием. Вместе с ним ошибается, считая злодеем то одного, то другого, то третьего, пока счастливо не приходит к разгадке.
Не удержусь от ещё одной текстовой иллюстрации с полюбившимися уже персонажами. Задумаемся, могла ли в «Колобке» встреча героя с лисой быть первой и единственной? Ну конечно, могла. Хотя, естественно, нам с вами очень жалко, что жертва и убийца увидятся так рано. Но, если быть честными, структурно от этого сказка не пострадала бы ни капли. Бабка и Дедка так же однажды слепили бы себе колобок. Он так же захотел бы сепарироваться. И так же покинул бы родной дом, ничего не объясняя. На своем пыльном пути он рассказал бы свою историю первому встречному – хотя теперь единственному – животному. И так же стал бы жертвой лести. Но, видимо, тот, кто придумал эту чудесную историю, интуитивно почувствовал, что встреч должно быть несколько. Что колобку нужно максимально далеко уйти от своих создателей. Что нужно запутать слушателя в версиях, от чьих именно лап погибнет мучной герой. И тем самым максимально натянуть струну переживаний аудитории за его судьбу.
Именно эти ошибки и делают ваш сценарий уникальным. Баба-яга есть в десятках русских сказок. Кого-то похищают вообще в каждой второй. Но только в произведении «Гуси-лебеди» нужно было откусить кисельного берега, чтобы молочная река укрыла вас от гусей.
«Скажите, а как такие элементы работают в комедии?» – увлеченно спрашивает отличник, который, кажется, сменил роль. Теперь он тщательно ловит все мои мысли и больше не иронизирует, выискивая прорехи в моих рассуждениях. Я не слишком шумно аплодирую ему за хороший вопрос и с удовольствием отвечаю. В комедии эти ошибки работают не менее хорошо. Особенно в комедиях гротескных, не лирических.
Вспомните эпизод с рычащей собакой, которую Шурик попытался усыпить «докторской» колбасой, сделанной из «любительской» и снотворных таблеток? Думаю, эти яркие сцены из фильма «Операция «Ы» и другие приключения Шурика» (1965) помнит почти каждый зритель в нашей стране. Но ведь история совершенно не про собаку! Шурику нужно было сдать экзамен, он так увлекся чтением конспекта, что попал в квартиру к незнакомой девушке. А там и вовсе улегся раздетый с ней рядом. Но потом сдал экзамен и встретил ту самую девушку как в первый раз. Мог ли Леонид Гайдай вырезать сцены с собакой? Технически – да. Драматическая и драматургическая составляющие новеллы не пострадали бы. Но великий режиссёр дал герою совершить эту ошибку. Для того чтобы мы посмеялись лишний раз. И запомнили эту уникальную историю. Где ещё есть такая собака и такая колбаса?
Структурируя свои истории, вы создаете некий позвоночник фильма. На нём будет держаться все, от мышц до нервной системы. Но никто не мешает вам, после того как структура станет «крепкой», добавить этому телу особенностей. Таких, какие отличают каждого из нас. На теле вашего фильма может появиться драматичный горб или смешной прыщ, кровавый шрам или загадочная татуировка. При этом ноги и руки будут выполнять те же функции. Но татуировка сделает тело вашей истории чуть уникальнее. Пусть ваш герой идёт к четкой и понятной цели. Пусть преодолевает сложные препятствия и побеждает всесильных врагов. Но пусть однажды он совершит ошибку… Например, пусть отправленный им из будущего робот выпадет в прошлом абсолютно голый? А ещё, пусть попросит у попавшихся под руку байкеров одежду и мотоцикл («Терминатор» 1984). Именно это сделает вашу историю уникальной и запомнится зрителю. А то, что в конце герои перестреляют всех злодеев, поверьте, уже было в тысячах фильмов. И, скорее всего, будет ещё в тысячах других.
УПРАЖНЕНИЕ К ГЛАВЕ:
1. Коротко опишите своего героя, его цель, врага, конфидента и финальную битву. У вас должно получиться что-то типа: «Медвежонок хочет добыть мёд. Ему мешают дикие пчелы. Обсудив эту проблему с поросёнком, герой обманывает врагов, притворившись тучей».
2. Придумайте ошибку героя или поворот, который может дополнить историю, но при этом не меняет сюжет. Допустим: «Медвежонок просит поросёнка повторять, что скоро будет дождь».
3. Проговорите историю и с ошибкой, и без. Она должна иметь законченную структуру в обоих случаях.
4. При желании, повторите пункты 1-3, насыщая ваше произведение новыми красками.
А теперь я попрошу вас натянуть улыбки и делать вид, что ничего не произошло. Нам пора вырвать гвозди и открыть старую дверь, за которой сидит наш полноватый зритель. Теперь мы знаем, как обманывать его. Но пусть это останется между нами.
Скрипучая дверь открывается. И за
