Сибирские сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки

опеть к окошку, проситься. Она ему опеть отвечат так же. Он пошел к попу. Поп спал-лежал. Он гварит: «Вот, батюшка, хозяйка не лущат». Поп соскакиват, потащил Фому босиком, в одной рубахе. Стучит: «Бог помочь. Ты што закинулась, Фому-то не пускашь?» (А Фома на попе сидит.) А она и говорит: «Да какой Фома! У меня Фома на ручке в обнимку спит, а ты, поди, какого шуликина таскашь». Он подумал: «Наверно, правда шуликина». Взял бросил и побежал. Фома и говорит: «Неужели я правда шуликин? Пойду к овечкам, как испужаются, так шуликин, а не испужаются — так Фома». Ну овечки, известно, скакать да в угол стали. «Господи! Да шуликин я, правда». Ну и под крыльцом бык спал у них в соломе. Он туда и залез. Только залез, она и печку затоплят, ночь прошла.

Вот он приходит, на печь залазит: «Ты чо меня, Марья, не пущала сегодня?» — «А ты это где, Фома, ночевал?» — «Да всю ночь проходил да у быка полежал». — «У-y, да ты теперь в положении. Ступай куда-нибудь роди, а то ведь нехорошо, дома как будет».

Вот он взял котомочку, пошел в каку-то деревню ночевать. Хозяева дали ему одежу: «Знашь, ты вот ложись на голубчик, тут тебе хорошо, тепло». А он ту ночь не спал, крепко уснул. А у них ночью корова отелилась. Ну и маленько теленочка не заморозили, в ночи-то туда ему положили. Этот теленок-то немного обогрелся ну и зашевелился и разбудил его, Фома-то как проснулся и говорит: «Господи, я как не слыхал, когда у меня теленок-то родился». Испугался и соскочил да бечь домой собрался.

Прибегат домой, старуха опеть печку затопила. «Ты чо так скоро?» — «Да родил, — гварит, — не слыхал, как родил. Разбудился, а он в ногах».

Ну, так и живут.

Сингей Попович

(По Указателю контаминация сюжетов № 1045, 1063, 1072, 1082, 1130. Сюжет № 1071 упомянут, но не развит)

ингей Попович жил у попа в работниках, ел помногу, работал за семерых. И вот куда его поп пошлет, он пойдет, все сделат. Поп посылал его за медведем, думал: «Пойдет, так медведь его съест». А он, Сингей Попович, заставил медведя с чертом бороться.

Еще куда-то посылал, не помню, а потом послал руду просить у чертей. Поп говорит попадье: «Пусть идет, его черти утащат в море, утопят, мы хоть избавимся от него». А Сингей Попович пришел к морю, свил веревку и начал этой веревкой по морю хлопать, чертям спокой не стал давать. Черт взял чертенка послал, чертенок прибегат: «Што ты, — гварит, — хлопаешь, нам спать не даешь?» — «Вот дайте руду-золото, так я не буду хлопать».

Черт испугался, што руду-золото отдавать. А у черта была трость, он посылат чертенка с тростью: если Сингей Попович выше бросит трость, то платить руду-золото, а если чертенок выше бросит, то не платить. Сингей Попович взял эту трость и поднять ее не может: вот какая тяжелая. «Ну бросай», — говорит чертенок. «Так вперед ты бросай, высоко — нет бросишь». Чертенок бросил, трость поднялась кверху, што чуть видно. Пала и воткнулась в землю. Сингей Попович подошел и стоит, задумался над этой тростью: что делать? Ему не вытащить ее. А чертенок спрашиват:

«Чо не бросашь, думать?»- «А вон, — гварит, — облачко поджидаю и за облачко ее брошу».

Чертенок испугался, схватил трость и убежал. Прибежал к старому черту и говорит, что хочет за облако забросить.

Ну он, этот старый черт, говорит: «Ты иди, кто вперед из вас вокруг море обежит, если Сингей Попович, то придется платить, если ты, то не будем». А море небольшо было, кругленько. Чертенок пошел к Син-гею Поповичу, сказал ему слова черта. А Сингей Попович: «У меня вон сынишка маленький, он побежит с тобой. Если ты опередишь его, то я побегу».

Выпустил зайца. И черт побежал. А у Сингея Поповича другой заяц был, он сидит, этого зайца разгла-живат, таку беду. А черт живо обежал, прибргат. Сингей Попович ему: «Уморился, а заяц-то вот у меня».

Чертенок упал в воду, рассказал.

Черт послал его: кто выше подымет кобылу. Сингей Попович: «А я меж ногами подыму».

Сел на кобылу, понужнул, она понеслась во весь мах. Потом соскочил и говорит: «Ты сумеешь так? Вишь, меж ногами как быстро тащил ее».

Чертенок побежал, рассказал. Черт посылат его: «Спроси, сколько ему руды надо».

Чертенок спросил, Сингей Попович отвечал: «Одну шляпу принесите».

Чертенок побежал: «Одну шляпу надо». — «У-у, из-за чего мы бьемся».

А пока чертенок бегал, Сингей Попович вырыл матерушшую яму, прикрепил сверху ямы шляпу с дырой. Вот таскали-таскали руду-золото — все неполна шляпа. Черт ругается: «Куда столько таскаете?» «Да никак полну шляпу нс наполним».

Сингей Попович на чертях привез руду-золото к царю.

Два брата

(Указатель № 1536)

или-были два брата: один бедный, другой богатый. Вот мать жила с богатым братом, а у бедного хлеба не было, никого не было, а ребятишек много.

И вот этот бедный брат с женой придумали: пойдут у братиной коровы язык истычут шилом, корова забегает по пригону, слюна повалит изо рта. Богатый брат испугается, бежит к бедному: «Брат, ты ничего не знашь, вот что-то хорошая, самая лучшая нетель забегала по пригону, и слюна падает изо рта. Пойдем поглядим».

Вот он приходит и говорит: «Ух ты, братец, ты братец, да ты видишь, она с ума сошла у тебя — сдурела», — говорит. «Ну куда же, — гварит, — мне ее девать-то?» — «Да давай я ее сварю, ребятишки голодны, так съедят». Ну и вот заколол, ребятишки мясо съели, кожу сам сделал, обуви нашил.

Так и жил. Там сколько нетелей было, он придет, истычет, и все съедят. И потом у брата у богатого одни только дойные коровы остались. Ну и вот они сидят с женой и с матерью, рассуждают: «Даже, — гварят, — дурную скотину едят и все сыты. Вот какие, и не хворают, и с ума не сходят».

И вот они придумали так, что он взял мать, завертел в сундук и принес: «Вот, — гварит, — брат, мы с женой собрались ехать на базар, так чтобы никто не залез да деньги у нас не украл, пусть этот сундучок постоит».

Они говорят: «Надо на полати поставить». — «Нет, там жарко, под лавку», — говорит. Ну и поставили. Он пошел