Виктор Черномырдин: В харизме надо родиться - Андрей Вячеславович Вавра
Этот неожиданный поворот событий поверг лидеров оппозиции в состояние, близкое к панике. Только что проголосовав за недоверие правительству, тут же радикально поменять свое решение и через неделю проголосовать за вотум доверия ему – страшный удар по собственной репутации. Пойти же на продолжение конфронтации опасно – а вдруг президент поддержит премьера и распустит Думу, что же тогда, остаться без своих депутатских привилегий, без мощной базы в Думе, которую коммунисты впоследствии столь эффективно использовали в ходе избирательной кампании?»
Если бы депутаты, которые рассматривают инициативу о вынесении вотума недоверия в течение 10 дней, подтвердили свое решение от 21 июня, президент должен был бы выбрать между отставкой правительства и роспуском Думы.
На следующий день Ельцин предложил компромисс: он освободил от должностей министра внутренних дел Виктора Ерина и министра по делам национальностей Николая Егорова, а также главу ФСБ Сергея Степашина и губернатора Ставропольского края Евгения Кузнецова. Этот компромисс был принципиально согласован на встрече Ельцина с руководством фракций и депутатских групп. Вновь рассмотрев вопрос о доверии кабинету Виктора Черномырдина, 1 июля 1995 года депутаты не смогли вынести вотум недоверия – такое решение поддержали лишь 193 депутата.
Дума с огромным облегчением провалила повторный вотум недоверия.
* * *
Добившись спасения заложников в Буденновске, урегулировав отношения с Думой, ЧВС вернулся к своим прямым обязанностям – экономике.
В интервью еженедельнику «Коммерсантъ» в июле 1995 года, отвечая на вопрос, удовлетворен ли он итогами первого полугодия, Виктор Черномырдин сказал: «Как говорится, на все сто, конечно, нет. Если же выводить баланс того, что и как получилось, что не доделано или сделано неверно и не вовремя, то, думаю, все-таки правительство сработало с “плюсом”. В первую очередь, укрепился рубль. “Работать” с ним становится выгоднее, чем с долларом. И это уже сдвиг – и существенный. Установленный недавно коридор для колебаний обменного курса рубля позволяет сделать более предсказуемым внутренний валютный рынок и одновременно поддержать отечественных экспортеров. Другой важный момент – снижение темпов роста цен. Конечно, они еще относительно высоки. Нужно, однако, иметь в виду, что изменилась сама природа инфляции. Июньские 6,7 % обладают куда большим потенциалом снижения, чем в прошлые годы. Нет эмиссионного финансирования бюджета. Его дефицит перестал быть источником инфляции. Нет сокращения числа оборотов денег. Больше средств населения идет не только на потребление, но и на сбережения, цели накопления и т. п. А это значит, что у нас есть все возможности для того, чтобы приостановить рост цен. Условие здесь одно – прожить вторую половину года по утвержденному бюджету, уложиться в его жесткие параметры. Третья характерная особенность первых шести месяцев 1995 года – приостановка в целом спада в промышленности. Сейчас по объему производства за полугодие мы вплотную приблизились к уровню 1994 года. По маю и июню прошли даже с небольшим опережением. Очень важно, что производство не падает в условиях жесткой финансовой и денежно-кредитной политики».
Ближе к концу 1995 года он давал оценку текущему состоянию и перспективам на ближайшее время. У российской экономики вырисовывались неплохие перспективы. ЧВС не мог предполагать, какие сюрпризы ему приготовят и 1996-й, и 1997-й…
Глава 6. «Вы думаете, что мне далеко просто. Мне далеко не просто!»
6.1. Шаткое кресло
В общественных настроениях неопределенность и настороженность – 1995 год. Слом привычного уклада произошел, а новый только еще маячит где-то за горизонтом. Реформы затянулись, и совершенно неясно, когда жизнь встанет в стабильную колею. Твердая уверенность, что выбран правильный путь, есть далеко не у всех.
Все это порождало брожения в умах и все новые и новые конфликты. «Террариум единомышленников», как кто-то точно определил ситуацию внутри властной элиты.
«В правительстве было две группировки. Одну возглавлял Чубайс, вторую – Сосковец, – вспоминает Евгений Ясин. – Но Черномырдин не играл ни за одну из них. Он пытался поддерживать равновесие».
Вовсе не две. Все было намного хуже. Во время работы Черномырдина в правительстве шла непрекращающаяся борьба группировок.
Но прежде всего о Сосковце. Он – фигура гораздо менее известная, нежели Чубайс. Хотя столь же мифологизированная. Его профессиональная деятельность началась в 1971 году на Карагандинском металлургическом комбинате, где он прошел по всем ступеням карьерной лестницы (кстати, тогда секретарем парткома завода был будущий первый президент Казахстана Н. Назарбаев) и в 1988 году стал его генеральным директором. В 1991 году – министр металлургии СССР. Когда министерство упразднили, возглавил корпорацию «Росчермет». С марта 1992 года – первый заместитель премьер-министра – министр промышленности Республики Казахстан. Он стал человеком, который, когда были разорваны производственные и технологические цепочки, выстраивал новые связи в промышленности между новым Казахстаном и новой Россией. Сосковец был глубоко погружен в тему и хорошо представлял себе промышленную кооперацию в рамках бывшего СССР. В октябре 1992 года занял пост председателя Комитета Российской Федерации по металлургии. А в апреле 1993 года Сосковец назначен первым заместителем премьера и играл в правительстве весьма важную роль.
В своей книге «Президентский марафон», говоря об отставке Чубайса в начале 1996 года, Ельцин пишет: «Чубайс… был с треском уволен из правительства, в очередной раз группа Коржакова – Сосковца сумела меня с ним поссорить».
Над этой фразой стоит задуматься.
На тот период Чубайс занимал должность заместителя председателя правительства Российской Федерации по экономической и финансовой политике. Где тут пересечение его сферы деятельности с работой начальника Службы безопасности президента?
Трудно представить себе возможность такого пассажа в воспоминаниях главы любого цивилизованного государства. Начальник Службы безопасности пытается рассорить главу государства с госсекретарем, министром… Полный бред! Как у охранника может быть столько власти и политического влияния?!
Формально государственные институты новой России существовали. А фактически эти новые институты только еще строились. Гораздо важнее поэтому была неформальная иерархия. Оттого во властных структурах шла непрекращающаяся ожесточенная борьба за власть и влияние. Несоразмерное должностным обязанностям влияние на принятие государственных решений главы Службы безопасности президента (СБП) Александра Коржакова – наиболее очевидный здесь пример.
А. В. Коржаков. 11 октября 1996
[РИА Новости]
Несовпадение формальной и фактической власти – характерная особенность нашей политической системы, устойчивая национальная традиция, сформировавшаяся еще в первые годы советской власти. Зазор между формальной и фактической властью изначально был заложен именно тогда.
* * *
В годы правления Ленина высшей государственной должностью была должность председателя ВЦИК. Поэтому формально главой государства (1917–1922) считался сначала Каменев, потом Свердлов, затем Калинин. Но лишь
