Кровавый бокаж. Битва за Нормандию-44 - Евгений Николаевич Музальков
«Тигр» № 331 кавалера Рыцарского Креста унтерштурмфюрера Альфреда Гюнтера из 101 ттб СС. «Тигр» вместе с экипажем был уничтожен в результате прямого попадания бомбы во время бомбежки авиацией Союзников деревни Эвреси в ночь с 14 на 15 июня. Немцы потеряли три тигра и несколько машин снабжения, находившихся на окраине деревни, в саду замка Дюамель (немцы называли его «дас Казино»). Людские потери составили 18 человек убитыми и 11 ранеными. Сама деревня была фактически уничтожена, погибло треть ее жителей – 130 человек.
Помимо прессы, которая формировала общественное мнение и заставляла генералов корректировать свои взгляды и действия, на скорейшем захвате Кана и прорыве с берегового плацдарма настаивал и Лондон, обеспокоенный начавшимися 14 июня обстрелами Британии ракетами Фау-1. Хотя реальная эффективность этого нового оружия была довольно сомнительной – большое количество ракет просто не долетало до Англии,[26] а британские ВВС вскоре научились сбивать «летающие бомбы», население оказалась слишком взбудоражено новой напастью, придуманной нацистами, и правительство вынуждено было как‐то реагировать. Беспокойство Черчилля по поводу «летающих бомб» нашло отражение даже в переписке со Сталиным. Вряд ли захват Кана остановил бы обстрелы,[27] но это требование добавило еще один камешек в пока еще слабую, но постепенно увеличивающуюся лавину критики в отношении Монтгомери.
Существовал и еще один аспект, который все более тревожил командование союзников и подспудно давил на Монтгомери, мотивируя его предпринимать какие‐то решительные действия. Союзники продолжали активно наращивать силы на побережье, и для развертывания прибывающих дивизий требовалось дополнительное место. Несмотря на разразившийся шторм, к 22 июня только 2‐я армия высадила на побережье почти 326 500 человек, 57 500 транспортных средств и 133 500 тонн грузов. Вместе с тем захваченный в течение первой недели вторжения плацдарм увеличился с тех пор лишь незначительно, и замаячила угроза, что скоро поступающие из Англии части попросту негде будет размещать. В американском секторе решению проблемы поспособствовал захват Котантена. А вот в зоне ответственности 2‐й британской армии пространство для развертывания новых дивизий можно было получить лишь за счет прорыва на Фалезскую равнину. Сделать это нужно было как можно скорее, иначе, как мрачно шутили специалисты береговых служб, обеспечивавшие приемку войск и грузов: «Если мы не прорвемся на юг, очень скоро нам придется строить на берегу небоскребы».
Командующий группой армий «B» генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель и командир 1‐го танкового корпуса СС обергруппенфюрер Йозеф «Зепп».
Планирование и ресурсы
18 июня Монтгомери огласил Директиву М502 – очередные приказы сухопутной группировке союзников в Нормандии. Коротко суть их состояла в том, чтобы «продолжать сражение на истощение, но как можно скорее захватить Кан и Шербур». Уточняя свое представление о реализации директивы в секторе Кана, Монтгомери указал штабу 2‐й британской армии, что наилучшим решением по‐прежнему остается двойной охват города. Он хотел, чтобы основной удар – с десантного плацдарма на реке Орн – нанес свежий 8‐й корпус, части которого уже начали прибывать на побережье. 1‐й и 30‐й корпус будут действовать западнее с задачей сковать резервы противника. Как только штаб 2‐й армии приступил к планированию, стало ясно, что развернуть 8‐й корпус на узком плацдарме восточнее реки Орн нереально. Мосты через реку и Канский канал представляли собой «бутылочное горло», проход через которое потребует массы времени. Кроме того, даже незначительное скопление британских сил в этой области будет немедленно выявлено противником, так что рассчитывать на внезапность не приходится.[28] В итоге, уже на следующий день, 19 июня, Монтгомери внес поправку в прежнюю директиву, указав, что левый фланг клещей будет сформирован теми частями 1‐го корпуса, которые уже развернуты на Орнском плацдарме, а 8‐й корпус образует правое (западное) крыло маневра по охвату Кана. «Финальная цель 8‐го корпуса остается прежней [Бретвиль-сюр-Лез], но наступление будет проходить по линии СЕН-МАНВЬЁ 9269 – ЭСКЕ 9460 – АМЕЙЕ 9757. Корпус начнет выполнение задачи утром 23 июня». Поддерживающие действия 1‐го и 30‐го корпусов, нацеленные на распыление сил противника, планировалось начать на день раньше. План получил кодовое наименование «Эпсом».
По расчетам Монтгомери, к намеченному сроку основная часть 8‐го корпуса генерал-лейтенанта сэра Ричарда О’Коннора уже прибудет в Нормандию, но внезапно в ход развертывания вмешалась погода. Большой шторм ударил по побережью в тот момент, когда дивизии корпуса только начали выгружаться на пляжи. Некоторым подразделениям пришлось провести несколько незабываемых суток на десантных судах в открытом море при волнении в 8 баллов. Разумеется, это не могло не сказаться на их физическом и моральном состоянии. К большому негодованию Монтгомери, сроки операции пришлось корректировать. В письмах представителям Имперского генерального штаба он сетовал на непогоду, которая предательски выступила на стороне немцев. «Каждый день отсрочки нашей атаки позволяет противнику укреплять свой фронт», – прозорливо отмечал он, но вынужден был перенести сроки начала операции. Новым днем «Д» операции «Эпсом» было назначено 26 июня.
Основной элемент предстоящего наступления – 8‐й корпус – состоял из трех дивизий: двух пехотных и одной бронетанковой. Ни одна из них не видела еще реального сражения, но именно на это и делал ставку Монтгомери, разочаровавшийся в своих ветеранах, которых считал чересчур осторожными и заботящимися больше о собственном выживании, чем о выполнении поставленной задачи. Командир корпуса генерал-лейтенант Ричард O’Коннор в начальный период войны был командующим Сил Западной пустыни и заслужил репутацию сторонника решительных действий и стремительных маневров. В апреле 1941 года он попал в плен, но спустя два года сумел бежать и вернулся в Англию. Как и для большинства ветеранов Африканской кампании, особенности ведения войны в Нормандии стали для O’Коннора большим сюрпризом. 11‐й бронетанковой командовал генерал-майор «Пип» Робертс – самый молодой командир дивизии в британской армии. В Северной Африке он имел под командованием сначала батальон, а потом бригаду и отличался рассудительностью и сдержанностью, которые порой граничили с неповиновением. Командир 15‐й Шотландской генерал-майор Гордон Макмиллан успел повоевать на Сицилии в качестве командира бригады. Командир 43‐й Уэссекской дивизии генерал-майор Айвор Томас хотя и не участвовал в сражениях этой войны, прекрасно показал себя на прошлой, став кавалером Военного креста и Ордена за выдающиеся достижения. Дополнительно силам O’Коннора были приданы две отдельные бригады – 4‐я бронетанковая бригада бригадира Карри и 31‐я танковая бригада бригадира Найта. Первая была оснащена танками «Шерман», вторая – тяжелыми «Черчиллями». 4‐я бронебригада была единственным подразделением корпуса, которому уже довелось испытать на себе «прелести» войны в бокаже. Численность 8‐го корпуса перед атакой составляла почти 60000 человек и более 600 танков. Артиллерийская компонента будущего наступления помимо
