Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1938—1945). Том второй - Иван Стодола

Л а н д а. Бессмысленные выдумки нашей истерички секретарши. Она влюблена в какого-то бедняка, и, поскольку тот написал что-то напоминающее мой роман, она тут же делает бог знает какие выводы. Но я ей это уже простил.

Р о г а н о в а. Вы были грубы с ней, вы ей угрожали.

Л а н д а. Испытанное лекарство против ее истерии. Она очень боится потерять место. Как только она устраивает мне какую-нибудь сцену — достаточно пригрозить ей, и порядок.

Р о г а н о в а. Я не все поняла, слышала только ваш крик.

Л а н д а. Тут хорошая дверь. А если затянуть портьеру, так и вообще ничего не слышно. Но мне не было нужды затягивать ее. (С улыбкой.) Вы бы там соскучились.

Р о г а н о в а. А вам не было совестно говорить с Негореловым, зная, что я рядом?

Л а н д а. Что вы хотите — торговая сделка. Не мог же я мигнуть ему, чтобы он уступил, поскольку вы рядом.

Р о г а н о в а (с улыбкой). А знаете, ваш план и эта кампания мне, пожалуй, по душе.

Л а н д а. Верю, верю. (Пытается обнять ее.)

Она не сопротивляется, но и не реагирует.

Что с вами?

Р о г а н о в а. Перенервничала из-за всего этого. Я уже не в своей тарелке.

Л а н д а. Да что вы… В своей, в своей, и это такая прелестная тарелочка. (Целует ее в лицо — она отвернула голову, чтобы он не мог поцеловать в губы.) Господи, ну и ледышка же вы!

Р о г а н о в а (вывернувшись из его объятий, садится). Ничего не могу с собой поделать.

Л а н д а. Выпейте чего-нибудь. Обождите, выпьем вместе. Хотите ликеру?

Р о г а н о в а. Нет, коньяку.

Л а н д а. Ради вас я сделаю исключение — нарушу свои принципы. (Уходит в альков направо и сразу же возвращается, держа в руках бутылку коньяку и две рюмки.)

В этот момент слышится резкий звонок.

Проклятие! Кого опять несет?! (Останавливается, замирает.)

Звонок снова резко звонит.

Тсс! (На цыпочках подходит к выключателю, гасит свет.)

Р о г а н о в а (тихо, раздраженно). Послушайте, с меня хватит, я не желаю скрываться, как заговорщик. У вас тут как на пражском мосту. (Со злостью.) Я пойду домой, и, если вы захотите пригласить меня еще раз, будьте любезны отказаться от остальных посещений.

Снова звонок.

Л а н д а. Подождите, я не открою. Ему надоест, кто бы это ни был. (Шепотом.) Посмотрю только, кто это. (На цыпочках идет к прихожей, но в тот момент, как он отворяет дверь в прихожую, вместо звонка раздаются удары во входную дверь.)

Г о л о с  з а  д в е р ь ю. Откройте, эй, откройте, я знаю, что вы дома! Мне сказали в редакции, и я видел свет с улицы!

Удары продолжаются.

Л а н д а (возвращается, рассыпается в извинениях). Не сердитесь — придется вам еще на минутку пройти в соседнюю комнату.

Р о г а н о в а (тоже шепотом). И не подумаю.

Л а н д а. Это тот гений, что пишет роман. Я быстро с ним покончу. Если я его не пущу, он сломает дверь и наделает шуму на весь дом.

Р о г а н о в а (иронически). Ваша квартирка — райский уголок. Прямо образцовое гнездышко для влюбленных. (Решительно.) Но я останусь здесь, и не двинусь с места.

Л а н д а. Опомнитесь! Встреча с этим грубияном скомпрометирует вас. Да я мигом от него избавлюсь. (Подталкивает Роганову к соседней комнате.)

Удары в дверь с интервалами продолжаются.

И запритесь, пожалуйста, — это дикий тип.

Р о г а н о в а. Тут интереснее, чем в кино. Жаль, что такие длинные перерывы. (Уходит, заперев за собой дверь.)

Л а н д а (тщательно задергивает портьеру, бежит в прихожую, зажигает свет). Кто там?

Г о л о с  з а  д в е р ь ю. Воцел.

Г о л о с  Л а н д ы. Что вам угодно?

Г о л о с  В о ц е л а. Впустите меня.

Ланда отпирает дверь, в комнату входит  В о ц е л, растрепанный, с кепкой в руке, за ним — Л а н д а.

Л а н д а. Вам понадобилось взбудоражить весь дом?

В о ц е л. Иначе вы не открыли бы.

Л а н д а. Откуда мне знать, что это вы. В чем дело?

В о ц е л. Я хочу получить рукопись.

Л а н д а (удивленно моргает глазами). Рукопись? Вы могли бы прийти завтра в редакцию.

В о ц е л. Я хочу получить ее немедленно.

Л а н д а. У меня еще не было времени прочесть ее.

В о ц е л. «Не было времени»? Я так и думал. Так верните мне ее.

Л а н д а. Вы же хотели, чтобы я прочел.

В о ц е л. Да, но теперь это не имеет значения. Верните рукопись, и я уйду.

Л а н д а. Чего вы так спешите? Что произошло?

В о ц е л. Ничего. Мне нужна моя рукопись.

Л а н д а. Так срочно? Зачем? Вы нашли издателя?

В о ц е л. Да.

Л а н д а. Кого же?

В о ц е л. Это мое дело.

Л а н д а. Вы лжете. Нет у вас издателя.

В о ц е л. Какое вам дело? Верните мне рукопись.

Л а н д а. Здесь ее нет.

В о ц е л. Где же она?

Л а н д а. В редакции.

В о ц е л. Это неправда. Вы сказали, что возьмете ее домой.

Л а н д а. Говорю вам, она в редакции.

В о ц е л. Я схожу туда за ней.

Л а н д а. Сейчас, вечером?

В о ц е л. Да, сейчас. Еще не так поздно. Напишите записку, чтобы мне ее выдали.

Л а н д а. Не можете обождать до завтра?

В о ц е л. Нет. Мне нужно сейчас.

Л а н д а. Это невозможно.

В о ц е л (кричит). Мне она нужна, слышите?!

Л а н д а. Я не сказал вам всей правды. Рукописи у меня нет.

В о ц е л. Где же она?

Л а н д а. Я боялся вам сказать. Я ее потерял.

В о ц е л (помолчав). Ложь! Вы не хотите мне ее вернуть.

Л а н д а. Почему?

В о ц е л. Верно, она нужна вам. Вы хотите украсть из нее что-то и привить хилым плодам своего творчества… (Кричит.) Я требую рукопись!

Л а н д а. А если я вам ее не дам?

В о ц е л (поражен). Как вы сказали?

Л а н д а (отчетливо, но не слишком громко). А если я вам ее не дам?

В о ц е л. Глупая шутка. Но на другие вы не способны. Верните мне, пожалуйста, рукопись.

Л а н д а. Я же сказал вам, что потерял ее.

В о ц е л. Не считайте меня дураком — верните рукопись.

Л а н д а (тихо, но твердо). Не верну.

В о ц е л. Почему?

Л а н д а (тихо). Я ее использую.

В о ц е л. Для чего?

Л а н д а. Вы сами сказали. (Цинично.) Чтобы сделать прививку хилым плодам своего творчества.

В о ц е л (успокоился, овладев собой). Это вам не удастся.

Л а н д а. Почему же?

В о ц е л. Я обращусь в суд.

Л а н д а (смеется). Где вы возьмете адвоката? У вас и на пару сарделек не хватит.

В о ц е л. Бросьте шутки шутить и верните мне рукопись. Или я пойду в редакцию и все расскажу шеф-редактору.

Л а н д а. Вам никто не поверит.

В о ц е л. Поверят. Я присягну. Я докажу. Я подниму скандал. Я стану кричать об этом на улицах.

Л а н д а. И вы тоже? Сколько вас! (Насмешливо.) Коллекцию можно составить.

В о ц е л. Ведь вы это не серьезно? Вы же лишитесь места.

Л а н д а. Из-за чего?

В о ц е л. Разве вор чужих рукописей может быть редактором?

Л а н д а. Никакого вора нет. (Резко.) Есть лишь впавший от голода в истерику человек,