Холодные чары. Лед в истории человечества - Макс Леонард

Среди других забав на ледовых ярмарках за три столетия их существования были боулинг, метание палок в петуха (при этом в привязанного петуха бросали палки, пока тот не погибал), медвежьи бои, плотские утехи и «Голландская причуда» – вращение в кресле или лодке, привязанной к столбу, что стало предшественником современных каруселей.

Скандальное двустишие, упомянутое выше, вряд ли сравнится с творениями Шекспира, но само его существование удивительно: как и многие другие сувениры с ледовых ярмарок, оно было напечатано прямо на льду замерзшей Темзы. Печатные станки стали одной из главных достопримечательностей каждой ярмарки после 1683 года, привлекая толпы и создавая оживленную, местами дерзкую атмосферу, подобную той, что царила в лондонских кофейнях.

Кофейни, ставшие популярными в Лондоне и других английских городах в середине XVII века, славились интеллектуальными дебатами: их называли «пенсовыми университетами», где, подстегнутые кофеином, а не притупленные алкоголем, завсегдатаи могли вести дела, читать новейшие радикальные памфлеты или слушать выступления инакомыслящих. Однако к 1680-м годам король Карл II, некогда символ вольной Реставрации, начал ограничивать эту свободу выражения. Но, как пиратские радиостанции, вещающие с заброшенных морских укреплений, или казино на кораблях в международных водах, замерзшая река, пусть временно, находилась вне закона. Один историк описывает эти ярмарки как «разнородное и изменчивое пространство» [41], где свободно циркулировали печатные материалы.

«Фростиана», объемная и красиво названная книга обо всех ледяных явлениях, была выпущена с фронтисписом, напечатанным на реке во время ярмарки 1814 года. В одном из запоминающихся отрывков, посвященных ненормальным зимам малого ледникового периода, она рассказывает, как в 1809 году:

«Мальчик, служивший мистеру У. Ньюману, мельнику из Лейберна, недалеко от Моллинга, зашел в поле, называемое Сорок Акров, и увидел множество грачей, собравшихся на земле очень близко друг к другу. Он крикнул, чтобы прогнать их, но птицы, похоже, не испугались. Он начал бросать снежки, чтобы заставить птиц подняться, но они так и остались на месте. Удивленный таким явным равнодушием, он подошел к ним и действительно подобрал 27 грачей; а также в разных частях того же поля он нашел 90 жаворонков, фазана и канюка. Причиной неподвижности птиц стало редкое для этого климата явление: в четверг днем лил сильный дождь, который, замерзая у поверхности земли, полностью покрыл тела птиц слоем льда, лишив их возможности двигаться. Несколько жаворонков погибли от сильного холода. Канюк, будучи сильным, изо всех сил боролся за свою свободу, сломал ледяные оковы и сумел вырваться на волю» [42].

Учитывая крамольные взгляды, неудивительно, что замерзшая Темза привлекла внимание одного из самых проницательных умов XVIII века – Джонатана Свифта [43]. В 1714 году, после смерти королевы Анны, политичеcкие трудности преследовали его, поэтому он покинул Лондон и нашел убежище в Дублине (не подозревая, что больше никогда не вернется). Его близкие союзники из партии тори, граф Оксфорд и виконт Болингброк, были либо заключены в Тауэре, либо в бегах, обвиненные в государственной измене (или, возможно, действительно замышлявшие ее). В 1716 году он опубликовал малоизвестный памфлет, в котором образ замерзшего Отца Темзы в суровую зиму 1715 года (которую он не мог видеть своими глазами) становится метафорой для недуга, по его мнению, охватившего английское и ирландское государство:

Где нежной Темзы шепчет тихий поток,

Ледяные холмы и снежные горы вокруг.

Спокойные воды, что служили добру,

Долго текли во благо Англии и в тишину.

С ужасом мрачным останавливается бег,

Чувствуя на волнах бунта тяжкий след.

Встревоженный тяжестью, он тяжесть несет,

Слышит голос измены, но в бездействии ждет.

Ледовые ярмарки, конечно, несли и другие, более непосредственные опасности для посетителей. Один анонимный памфлет 1683 года рассказывает о двух женщинах, которые переоделись в мужчин, чтобы кататься на коньках без сопровождения. Их схватили два конькобежца, переодетых в женщин, которые надругались над замаскированными женщинами [44]. В 1715 году необычно высокий прилив поднял лед на четыре метра, затопив расположенные вдоль Темзы склады, в то время как ярмарка продолжала свою работу выше. А в 1739 году, который записями отмечен как особенно смертоносный, смельчак «летающий человек» [45] разбился насмерть, рухнув с высоты над замерзшей рекой Северн, когда его канат лопнул во время выступления перед толпой на ярмарке в Шрусбери, – это показало, что, хотя некоторые законы могли быть нарушены, закон тяготения оставался в силе. В том же году буря на Темзе сорвала лодки с причалов и протащила их через лед, что привело к множеству смертей. Также во время ярмарки знаменитая бродячая торговка горячими яблоками по имени Долл провалилась под лед, и ее судьба была описана в современном стихотворении:

Лед трескается, она тонет, умирает —

Ее голова с плеч соскальзывает, летит.

«Яблоки!» – восклицает, но смерть не слышит,

И «пип, пип, пип» по льду все еще звучит [46].

Позже на той же ярмарке целый участок льда на Темзе разрушился, унося с собой торговые лавки и людей[69]. В 1788 году замерзшее судно, пришвартованное у паба в Ротерхите, ночью сдвинулось, вырвав балку и разрушив здание, унеся жизни пятерых спящих людей.

1814 год стал последней ледовой ярмаркой в Лондоне и, оглядываясь назад, создается ощущение прощального восторга. После того как река замерзла, празднования начались между мостами Лондонским и Блэкфрайерс 1 февраля, во вторник. Печатные прессы снова были развернуты, а по льду прошел слон. В субботу утром появились первые признаки оттепели, что побудило прессы работать вдвое быстрее – по крайней мере, один из них находился на службе самой реки, которая должна была написать письмо:

«Госпоже Табите Оттепели

Дорогая тающая дама,

Отец Мороз и сестра Снег сковали мои берега, воздвигли идола изо льда на моей груди, и все парни Лондона пришли повеселиться. Поскольку вы любите озорство, порадуйте толпу несколькими шутками, нанеся внезапный визит, и снищите молитвы бедных с обоих берегов.

Отпечатано в моей типографии 5 февраля 1814 года, Томас Темза» [47]

К утру воскресенья большинство людей уже упаковали вещи и уехали, но некоторые праздношатающиеся не хотели, чтобы веселье заканчивалось. Некоторые источники сообщают, что несколько пьяных человек попали в воду, когда их палатку унесло на рыхлом льду и ударило о мост. Другие же пишут, что выше Вестминстерского моста двое мужчин стояли на льду, который откололся во время прилива, и, махая руками в