Азимут между пламенем и порчей - Павел Николаевич Корнев

— Лучезар! — послышался с лестницы голос Дарьяна, когда я только-только начал приходить в себя. — Ты здесь?

— Тут! — отозвался я, поднимаясь с пола.

Прислушался к своим ощущениям и с облегчением понял, что обошлось без спазма силового узла — столкновение двух энергетических потоков обернулось лишь болью как от ушиба и нестерпимым жжением перетруженного исходящего меридиана в правой руке.

— Ты чего это? — удивился спустившийся ко мне книжник. — Что случилось?

Я плюхнулся на лавку и запираться не стал, рассказал о случившемся.

— Ну ты дал! — только и присвистнул Дарьян. — Внутреннее плетение силовых потоков — это двадцатая ступень возвышения! Так только аспиранты умеют!

— Думал, получится, — соврал я, поскольку ни о чём таком и знать не знал.

— Думал он! — возмутился книжник. — Индюк тоже думал, да в суп попал! Не могло у тебя ничего получиться! Повезло ещё, что узел не вырвало! А зачерпни ты силы чуть больше и вырвало бы!

Я вытер пот с лица и спросил:

— В чём сложность-то потоки совместить?

— В неоднородности энергии! Это у аспирантов полноценный аспект, у нас пока только лишь склонность. Отклонение туда, отклонение сюда — разделить без проблем, а обратно на ходу слепить далеко не так просто.

— Понял, — вздохнул я и осторожно-осторожно втянул в себя небесную силу, на миг задержал её в ядре и направил в правый исходящий меридиан. Руку начало чуток припекать, но обошлось без болезненных ощущений.

Но всё равно не вовремя. Сегодня надо быть в форме, не сказать — на высоте.

Дарьян закурил и прислонился к дверному косяку:

— Парни говорят, ты знаешь, что за работа для нас у Шалого…

Фраза повисла в воздухе невысказанным напрямую вопросом, но я изображать непонимание не стал и сказал:

— Да работа как работа. На тот свет кое-кого спровадить.

Дарьян аж дымом подавился, закашлялся, постучал себя ладонью по груди.

— Нельзя же так! — возмутился он.

— В этом конкретном случае можно и даже нужно, — заявил я, поднимаясь на ноги. — Проблема в том, что и нас самих на тот свет спровадить могут. Урона же чести и совести не предвидится. Честное боярское!

Книжник зло прищурился.

— Смеёшься, да?

— И мысли не было. Упокоить нужно будет аколита, аспиранта и асессора…

Дарьян не поверил и разобиделся.

— Да ну тебя, Лучезар! — отмахнулся он и поднялся из подвала.

Ну а я торопиться с этим не стал. Не все ещё домашние заготовки опробовал. А ну как получится козырного туза в рукав припрятать? Ну или хотя бы шестёрку…

Полностью наполнять ядро я не стал — как замедлился приток энергии, так и сотворил кровавую искру, присовокупив к стандартной схеме воспламенение, но для этого пришлось крутануть энергию по оправе на пол-оборота, и вместо тугого плевка с ладони сорвался огненный серп. Сорвался, распался в пурпурный диск и тотчас разлетелся безвредной вспышкой пламени.

Я в сердцах ругнулся и уже только после сообразил, что отчасти этот аркан схож с заклинаниями, коими едва не угробил меня Пламен. Присовокупил к схеме дополнительный приказ сжатия, но оборот в три четверти оправы придал аркану ещё даже более стремительное вращение — расплескался огнём серп ровно так же, как и предыдущий. А убрал воспламенение, и ничего особо не изменилось, разве что аркан развеялся пурпурной вспышкой, пролетев на аршин больше.

Досадно!

Добавил к схеме малую печать воздаяния, и получился кровавый гарпун, а сколько ни тасовал приказы, ни сгустка, ни серпа создать так и не удалось — не иначе по причине того, что этот мой аргумент был рассчитан исключительно на непосредственный контакт с целью. Как и магическая рука…

Или нет?

Я раскрутил по оправе небесную силу, включил в схему одним из приказов кровавую руку и… выстрелил тёмно-пурпурным кулаком! Миг спустя проявилась и натянулась струной магическая конечность — я и моргнуть не успел, как она лопнула, а меня крепенько приложило отдачей. Аркан развеялся, я взвыл и принялся тереть запястье в тщетной попытке совладать со скрутившим силовой узел спазмом. И пусть обошлось без осложнений, но было больно и даже очень. Стоило бы подняться и обсудить случившееся с Дарьяном, а вместо этого я двинулся к противоположной стене и шибанул по ней магическим кулаком уже саженей с двух. Грохнуло! Аркан расплескался тёмным пурпуром, из каменной кладки вышибло мелкое крошево, с потолка посыпалась пыль. И — отдача!

Не сказать, будто рукой по стене стукнул, но всё же ощущения оказались от приятных далеки. Поскрёб затылок, включил в схему приказ гашения отдачи и при следующем ударе ничего не почувствовал вовсе. Когда чуток не угадал с дистанцией, и магическая конечность порвалась — тоже.

Опытным путём я определил, что аркан гарантированно бьёт на две с половиной сажени, а руку вовсе не обязательно сжимать в кулак, но, увы и ах, чёрных демонических когтей на кровавых пальцах не было, и такой удар оказывался куда менее действенным. При работе по камню — так уж точно.

Вконец утомившись, я поднялся из подвала и присоединился к парням за столом под старой яблоней.

— Колись давай, Боярин! — сразу потребовал Огнич, в глазах которого наметилась чуть голубоватая искристость. — Что за дельце намечается?

— Ты, говорят, аколитом стал? — поинтересовался я, усаживаясь на лавку.

Фургонщик расплылся в счастливой улыбке.

— Ага! Я теперь такое могу…

— Умолкни! — оборвал его Кочан. — Мы тут о деле говорить собрались!

— А чего это ты меня затыкаешь? — взвился Огнич. — Командиром себя возомнил⁈

— Утихни, Конокрад! — поддержал приятеля Кабан. — И не отсвечивай!

Ёрш и Вьюн в перебранку ввязываться не захотели, пусть и было видно, что происходящее босякам отнюдь не по душе. А вот Дарьян отмалчиваться не стал.

— Угомонитесь! — потребовал он, и как ни странно, его послушались. — Лучезар, что ты об асессоре говорил? Шутил ведь?

Я налил в пустую кружку кваса, обронил:

— Нет! — И начал пить.

На миг наступила тишина, потом кто-то зло ругнулся, а кто-то шибанул кулаком по столу.

— Да как так-то? — округлил глаза Огнич. — Асессор от нас и мокрого места не оставит!

— Он старенький и, как говорят, чуток ущербный, — пояснил я, допив