Нефритовая лиса - Крис Велрайт

— Ну вот так встреча. Мир тесен, как старое ханьфу. Ирония судьбы. Что ж, теперь ты знаешь, кто он и это хорошо. Значит, ты знаешь, насколько он влиятелен. Его отец держит половину торговли специями в Тивии, а возможно, и больше. Ту Чжи ездит на острова, где находятся их плантации. Здесь он редкий гость. Но желанный. Для многих. Не только для барышень из благородных домов. Многие девушки не прочь стать украшением его стола. Или браслетом на его руке. Есть только одна беда…

— Он ребёнок, — зло закончила Ицин. — Сущее дитя. И в него уже успел воткнуть свои когти Чжэнь. Он способен испортить даже младенца. Как они вообще стали друзьями?

— Темнота всегда стремится породниться со светом, — тихо сказала Белый Лотос.

— Ты говоришь, как мой старый учитель, — пробормотала Ицин и покосилась на неё. — Говори уже. Почему ты стала рассказывать про Ту Чжи?

Ицин лежала, ощущая как под ней мягко пружинит земля, а запах воды и лотосов словно впитывается в кожу.

— Я знаю многих людей в этом городе. И не все они благородные, — Лотос замялась, достав из рукава веер. — Пойми меня правильно. Иногда приходится водиться с самыми… скользкими, если хочешь заполучить хоть какие-то крупицы славы и денег.

— Я понимаю, — Ицин повернула голову к ней, прикрывая глаза от солнца рукой. — Рассказывай, как есть. Я не буду тебя осуждать.

Белый Лотос кивнула и посмотрела на гладь пруда. Листья лотоса чуть колыхались на воде, похожие на зелёные ладони, что держат хрупкие бело-розовые цветы.

— Кое-кто рассказал мне сколько стоят специи. — Её голос стал тише. — А ещё рассказал, что этот мальчишка Ту Чжи часто возит с собой документы. Настолько ценные, что они могут изменить всю твою жизнь.

— Документы? — Ицин насторожилась. — Что это за бумаги?

— Бумаги на очередную партию специй. — Лотос бросила на неё взгляд. — Они означают доступ к товарам, которые продаются за баснословные суммы. Тот, кто ими владеет, берёт судьбу в свои руки. Их можно сбыть. Их можно обменять. Их можно использовать как гарантию. Это как держать ключ от сокровищницы.

Она на мгновение замолчала, вглядываясь в лицо Ицин, будто проверяя: осознаёт ли та, о чём речь. Улавливает ли вес этих слов.

— А у меня есть связи. — Голос Лотос стал холоднее, расчётливее. — Связи, которые помогут сбыть такой товар. Чисто. Без следа.

— Ты хочешь… — Ицин резко повернулась, испуганно уставившись на Лотос. — Но ведь… это…

— Это опасно. — Белый Лотос кивнула. — Это риск. Это и есть тот самый риск, о котором я говорила. Но это может в одночасье изменить всё. Твоя свобода. Моя свобода. Всё.

— Это кража, — выдохнула Ицин. — Это преступление…

— Преступление? — Лотос чуть усмехнулась, но в её голосе звучала горечь. — А то, что твой брат продал тебя, как мешок риса, это не преступление? А то, что ты теперь должна десятки лянов за то, чтобы просто дышать и не быть изнасилованной на улице, это не преступление?

Ицин замолчала. В груди сжалось, словно что-то невидимое скрутилось в узел.

— Нет, — покачала головой Ицин. — Это слишком опасно. Это… может всё испортить. Нас найдут. Нас сдадут. Ты сама говорила, что у него влиятельный отец. Если они заподозрят, кто украл бумаги… всё, конец. Нас просто сотрут с лица земли.

Белый Лотос терпеливо кивнула, приподнялась и прислонилась спиной к росшему рядом дереву. На её лице не было и тени раздражения.

— А если ты не рискнёшь — тебя сотрут. Медленно. Не сразу, а изо дня в день. Ты потеряешь лицо, здоровье, молодость. И однажды поймёшь, что тебе нечего терять, потому что от тебя уже ничего не осталось, — она склонила голову к плечу. — Так зачем ждать этого мгновения?

— У тебя слишком мало информации, — настаивала Ицин. — Что, если бумаги не с ним? Что, если он их прячет или передаёт отцу сразу же?

— Я всё выяснила, — спокойно сказала Лотос. — Он возит их лично. Под одеждой. На шнурке. Обмотаны в вощёную ткань, завязаны на шее. Он считает это романтичным, будто он хранит сердце своего отца.

— И всё равно, это… слишком, — голос Ицин дрогнул. — А если у него охрана?

— Охрана есть, но смотря где и когда. Она не всегда рядом с ним, — фыркнула Белый Лотос.

— Если ты так уверена во всём, — в голосе Ицин вдруг появился вызов, — то почему до сих пор не решилась?

На мгновение Лотос замолчала. Затем выдохнула и посмотрела вдаль.

— Проблема в этом мальчишке, — наконец сказала она. — Он не подпустит меня ближе. Я слишком стара для него. Он хочет любви, наивной, нежной, как лепесток. Он жаждет чувства, которое можно носить в груди, как амулет. Он ищет не женщину, а образ. Мечту.

— Но ты же Белый Лотос, — сказала Ицин. — Ты умеешь стать мечтой.

— Я могу быть мечтой для мужчин, которые знают, что это иллюзия. А он… дурак. Наивный, глупый, чудесный дурак. Ему бы песни петь на флейте у пруда, а не возить документы на тысячи лянов.

Она усмехнулась, но в улыбке было больше грусти, чем радости.

— И он ни разу не посмотрел на меня. Ни как на женщину. Ни как на опасность.

— Но сегодня? — осторожно спросила Ицин.

Белый Лотос прижала лотос к груди.

— Сегодня он посмотрел на тебя. А это значит, что ты ключ. Можешь стать им. Или не стать. Это твой выбор…

Они молчали, как будто оба тела слились с землёй и водой, став частью неподвижного пейзажа. В небе медленно плыли облака, лёгкие и бесконечные, как чужая жизнь — свободная, текучая. Листья на деревьях шелестели от ветра, отзываясь дрожью на коже. Рыбки в пруду то и дело выныривали, оставляя на глади прозрачные кольца, словно время само пыталось напомнить о себе.

— Я понравилась ему, — вдруг твёрдо сказала Ицин, не отрывая взгляда от воды. — Потому что показалась глупой девчонкой. Потому что он уверен, что я ни с кем ещё не была. Потому что это делает меня лёгкой добычей. Так?

Белый