За кулисами в Турине (СИ) - Зубков Алексей Вячеславович

— Тот же, но я его не знаю, — ответила Марта.

— Я тоже не знаю, но он чертовски быстро соображает. Если это важно, он скорее француз, потому что его люди ругались по-французски, — сказал Тони.

— Французский рыцарь? — удивился Гвидо, — Мы чудом отбились, не потеряв никого.

— Передай дону Убальдо, что я очень недовольна и хочу, чтобы меня охранял мэтр Кокки. Хотя бы завтра, — сказала Марта.

— Тебе не понравилось, как я тебя спас? — нахмурился Гвидо.

— Гвидо, мой хороший, ты же чуть не погиб из-за меня, — Марта обняла его и прижалась к щеке, — Ты такой славный парень, только не обижайся.

— Ну, ты меня не обижай, — сказал Гвидо уже более добрым голосом.

— Я бы хотела видеть тебя живым и здоровым.

— Жизнь и здоровье Антонио тебе менее дороги?

— Антонио бы отбился легко и непринужденно. И, будь на то Божья воля, навсегда решил бы вопрос с этим рыцарем. Несправедливо взваливать на славного парня работу, которая для него в напряг, когда немалые деньги за эту самую работу получил другой славный парень. Антонио, которого я наняла, развлекается с женой. А Гвидо, который не получил от меня ни гроша за охрану, рискует жизнью. Разве это справедливо?

— Совершенно несправедливо, — сказал Гвидо, — Я тебе обещаю, что завтра будет Антонио. Где он должен тебя встретить?

— У ристалища. И вот тебе десять дукатов, — Марта уже копалась в своих вещах.

— С тебя еще два поцелуя! — расцвел Гвидо.

Прием у Его Величества еще не закончился, когда Тони привез Марту в Кастельвеккьо.

— Марта? Рад тебя видеть, — сказал управляющий Гастон, старший из свиты де Круа.

— Здравствуй, Гастон, — ответила Марта.

Тони и Марта направились наверх.

— Кто эта дама? — спросил у управляющего дворецкий Маргариты Австрийской.

— Домоправительница их милостей. Задержалась немного.

— Хорошо.

Дворецкий просто принял к сведению, что в свиту гостей Ее Высочества добавилась одна дама. Дама не благородного происхождения, но с достоинством. Слуги де Круа ее узнают и кланяются. Он даже не стал докладывать об этом своей госпоже.

6. Глава. 26 декабря. Задача

Рыцари и дамы просто не могли пропустить такое придворное событие, как турнир. На турнирах всегда происходит что-то важное. И не только на ристалищах. В основном не на ристалищах. Простолюдины же приходили просто посмотреть. Обычно места хватало всем, и никто зрителей не гонял. Благородным господам нравится видеть восторженный народ. Но в этот раз и площадка оказалась маловата, и для зрителей места не то, чтобы много. Поэтому Карл Добрый поставил стражу, которая должна была не пропускать всякий сброд.

Марта демонстративно прошла через турнирную площадку, гордо неся впереди себя свои особые приметы и специально выпущенную прядь рыжих волос. Стражники пропустили ее без единого замечания. Платье и плащ на Марте выглядели ничуть не дешевле, чем на благородных дамах. Даже дороже, потому что ткани, чтобы обшить Марту, нужно заметно больше, чем на среднюю дворянку.

Под плащом висел на плече холщовый чехол, а в нем лежал громоздкий четырехствольный пистолет. Заряжен, пружина замка взведена.

На некотором расстоянии от Марты прошли Кокки при мече и с ним под ручку Филомена, а дети остались дома.

Конечно, Кокки беспокоился, что враги могут как-то навредить его семье. Но его эпизодических любовниц в Генуе никто не обижал. Поэтому, если рядом не будет детей, которые назовут его папой, то и женщине, идущей под ручку, ничего по сути не угрожает.

Конечно же, все вокруг видели, что Кокки флиртует с какой-то местной девицей, но не он один здесь такой. Совершенно естественная картина. Да и кто бы из генуэзцев стал внимательно смотреть на отошедшего от дел земляка, когда на ристалище выезжают первейшие рыцари Франции и Савойи, а благороднейшие дамы демонстрируют последнюю парижскую моду.

Проходя мимо одного из генуэзских шатров для переодевания, Марта увидела человека, который пытался захватить ее на площади. И улыбнулась. Оказывается, он рыцарь и участвует в турнире.

Ламберто Гримальди стоял снаружи, одетый в кирасу и латные ноги. Оруженосцы вдвоем застегивали латные руки. Не то положение, чтобы все бросить и побежать ловить даму.

— Вот она! — с удивлением сказал Ламберто Гримальди.

— Кто? — спросил оруженосец.

— Рыжая из Генуи, которая стоит сто дукатов.

— Точно?

— Я ее чуть не достал позавчера на площади и вчера в городе. Неуловимая сука. Всегда находятся какие-то незаметные хрены при оружии, которые за нее вписываются. А потом они все разбегаются в разные стороны.

— И что делать?

Оруженосец посмотрел на рыцаря, почти полностью уже одетого в тяжелый доспех для пешего боя.

— Не лезть. Вчера двоих из-за нее потерял.

— Так они придурки. Я бы из-за бабы не терялся.

— Хочешь рискнуть?

— Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Вы разве сдадитесь, мессир?

— Когда у меня бой, мне не до баб, столько бы они ни стоили.

— Давайте, я за ней прослежу.

— Попробуй. Но смотри в оба. Увидишь, что она не одна, лучше не лезьте. Я сам не понимаю, кто она такая, но или ей черт ворожит, или на нее как на живца кого-то ловят серьезные люди.

— Но не нас?

— Похоже, что не нас. Не меня точно. Тем более, не тебя.

— А если возьмем, то что?

— Будете молодцы.

— Сто дукатов?

— Не лезь, говорю. Без меня вам никто сто дукатов не даст, хотя вы ее даже поймаете и выставите на рынке. Пятьдесят.

— Восемьдесят.

— Шестьдесят, но лучше не лезь. Сам потом разберусь.

Просперо Колонна в поединках не участвовал. Возраст уже не тот. Тем не менее, он согласился преломить копья с Галеаццо Сансеверино, своим ровесником. Оба перешагнули рубеж шестидесяти лет, оба ходили с седыми бородами. У обоих хватало пороха в пороховницах, чтобы лично участвовать в сражениях.

Не так-то просто подойти к значимому человеку на личный разговор. Первое кольцо это слуги. Из прислуги чувство собственной важности так и прет. Могут даже недостаточно представительному дворянину заступить дорогу. Нельзя мол, к Его Милости. Занят мол.

Второе кольцо — свита. Нижестоящие дворяне. Оруженосцы, секретари, младшие родственники.

Третье кольцо — равные. Переписка никогда не заменит живое общение. Выход в свет дает возможность переговорить важным людям на равных, ведь герцог или граф не может просто сесть на коня и лично поехать поговорить в действующую армию.

Слуг Марта миновала, презрительно глядя на них сверху вниз. Простолюдины, как правило, мелкие по сравнению с дворянами. И обладают чувством ранга, иначе в высшем обществе не выжить. Оруженосцы предпочли не заступать дорогу дорого одетой даме, которая знает, куда идет.

Марта остановилась у группы поддержки в конце барьера. Здесь оруженосцы держали наготове запасные копья и щиты, осматривали лошадей и сбрую после каждой сшибки.

Еще вчера Марта бы затруднилась с поводом для обращения к Колонне. Но сегодня она могла просто попросить защиты.

Прославленный кондотьер как раз сразился с себе подобным. С Галеаццо Сансеверино. Оба среднего роста, плотные, пожилые, седые, бородатые. Колонна на несколько лет старше, но пока что здоровья хватает на конную сшибку. Оба происходят из древних династий, представители которых в разное время правили принципатом Салерно, что на юге полуострова. Колонна был женат на Ковелле Сансеверино, что давало ему право назвать Галеаццо родственником.

Биография Колонны полна сражений за всех участников Итальянских войн. За Францию, за императора, за короля Неаполя, за миланского герцога, за Папу Римского. Боевой стаж — около сорока лет. Пара десятков крупных сражений и без счета мелких.

С такой насыщенной биографией он знал всех, кого стоит знать в высшем обществе Италии, при французском и при императорском дворе. Участвовал во многих политических союзах и держал в голове основные расклады дружного аппенинского террариума, где каждый за себя и все против всех, хотя все друг другу через кого-то родственники, даже кто и враги.