Война за Австрийское наследство. Часть 1. Война из-за Уха Дженкинса - Сергей Евгеньевич Мозгов

добраться только “Marlborough”, который спокойно прошел пролив в то время, когда испанская эскадра удалилась от него, преследуя конвой Корнуолла. 2 декабря он бросил якорь в гибралтарской бухте, став самым мощным кораблем в эскадре Гэддока. Однако шесть недель, проведенные в бурном море, не прошли для него бесследно. Корабль нуждался в серьезном ремонте, который и был немедленно начат, чтобы как можно быстрее привести его в боеспособное состояние.

Действия флота Канала

В июне 1741 года, снаряжавшиеся в различных портах Южной Англии корабли получили приказ стягиваться в Спитхед, где уже стояла большая часть будущего флота Канала (9 линейных кораблей).

29 июня от британского посла в Париже пришло сообщение, что испанская эскадра адмирала Торреса возвращается из Гаваны домой с «серебряными галеонами» из Веракруса. Мадридский двор с нетерпением ожидает прибытия этой эскадры, так как сильно нуждается в деньгах.

Адмирал Джон Норрис срочно отправился в Портсмут, чтобы принять командование над флотом Канала. С собой он вез инструкции, предписывавшие ему, «приложить все свои усилия, чтобы захватить, потопить, сжечь или иным способом уничтожить корабли», принадлежавшие эскадре Торреса.

8 июля Норрис, имея под своей командой 16 линейных кораблей73 и несколько меньших судов, вышел в море. Поскольку французский нейтралитет не внушал никакого доверия, адмирал, проходя мимо Бреста, оставил 50-пушечник “Ruby” наблюдать за портом.

19 июля флот Канала достиг намеченного района крейсерства – северо-западного побережья Испании. Три недели корабли Норриса, рассредоточившись, впустую бороздили океан, высматривая испанскую эскадру, и стараясь получить хоть какие-то сведения о нем. 8 августа, фрегат, отправленный в Опорто (Португалия), привез послание от британского консула. Последний утверждал, что эскадра Торреса даже еще не вышла из Гаваны и неизвестно было, когда она выйдет, ибо корабли ее были в очень плохом состоянии и имели большую нехватку людей.

Консул сообщил также, что в северных портах Испании почти не осталось морских сил, за исключением небольшого количества оснащенных кораблей. Объединенный испанский флот теперь находился в Кадисе, за которым наблюдал адмирал Гэддок со своей средиземноморской эскадрой.

Норрис не видел больше смысла продолжать крейсерство. Данные адмиралу инструкции не предусматривали оказание помощи Гэддоку по блокаде Кадиса, даже если его запасы были достаточными, чтобы позволить ему это сделать.

Чтобы добиться хоть какого-то положительного результата, Норрис решил провести операцию против северных баз приватиров, главными из которых считались Сантандер и Сан-Себастьян. Для этого он оставил капитана Медли (Medley) с кораблями “Nassau”, “Kingston” и “Assistance” крейсировать здесь еще в течении месяца. Медли должен был дождаться бомбардирские корабли, которые обещало прислать адмиралтейство, и попытаться взломать и разгромить Сан-Себастьян, самый печально известный из этих портов.

Сделав это распоряжение, Норрис увел флот Канала обратно в Портсмут, куда он благополучно прибыл 3 сентября. Месяц спустя домой вернулся и Медли, который захватил несколько приватирских судов, но не смог разделаться с Сан-Себастьяном, поскольку обещанные бомбардирские корабли так и не прибыли.

А между тем, от испанских приватиров и каперов британские торговцы несли ощутимые потери. Не получая достойного отпора, испанцы нападали на английских купцов даже в Ла-Манше, то есть в зоне действия флота Канала. Но что могли сделать тяжелые, неповоротливые линейные корабли против маленьких, юрких приватирских суденышек, многие из которых находили себе убежище в портах и бухтах северной Франции. Эффективно бороться с ними могли только корабли 6 ранга, то есть 20-пушечные фрегаты, соответствующие им по размерам, но лучше вооруженные. А их в британском флоте катастрофически не хватало. Сказались перекосы, допущенные адмиралтейством в кораблестроительной политике.

Позднее время года не заставило Лондон отказаться от проведения еще одной акции у северных берегов Испании и возможности поживиться за ее счет. Была получена свежая информация от «заслуживающего доверие источника», что эскадра Торреса с галеонами из Веракруса все-таки покинула Гавану и идет домой.

Сэру Джону Норрису вновь было приказано выйти в море и крейсировать в районе мыса Финистерре с той же задачей, как и в его первый выход, то есть попытаться перехватить Торреса.

Только теперь Совету пришлось учитывать французский фактор. По поступившей информации в Бресте снаряжалась эскадра из 9 линейных кораблей, предназначение которой было неизвестно. А потому для подстраховки решено было все же оставить в Портсмуте такое же количество кораблей.

С остальными 10 кораблями74 флота Канала (за последнее время он немного подрос) Норрис, поднявший свой флаг на 100-пушечном “Victory”, 23 октября покинул Спитхед. В адмиралтействе посчитали, что этих сил хватит, чтобы справиться с ослабленной тропическими болезнями испанской эскадрой.

И снова британские громадины утюжили воды Бискайского залива, держа в страхе местных приватиров, каперов и рыбаков. Но только вот результата по-прежнему не было. «Надежный источник» оказался не таким уж и надежным.

18 ноября эскадра Джона Норриса, потрепанная осенними штормами, вернулась домой, так и не встретив достойного противника и не приведя с собой вожделенные «серебряные галеоны».

В Портсмуте Норриса ждал приказ, предписывавший ему отделить от флота Канала 6 кораблей и отправить их на Средиземное море для усиления эскадры адмирала Гэддока.

Оставшиеся большие корабли были поставлены в их порты в соответствии с обычаями. Норрис спустил свой флаг и вернулся в Лондон. Кампания 1741 года была завершена.

В течение 1741 года британские торговцы потеряли более сотни судов, из которых 71 было захвачено в Ла-Манше и Бискайском заливе. Недовольство торговцев росло, и к концу года королю была направлена большая петиция, подписанная 214 лондонскими купцами, в которой они обвиняли адмиралтейство в неудовлетворительной организации службы по защите торговли.

Адмиралтейство в свое оправдание подготовило пространный меморандум. В нем, в частности, говорилось, что для защиты торговцев силами флота были организованы 14 конвоев из Англии в Португалию и 21 обратный конвой. 11 конвоев были отправлены в Средиземное море и 10 – в обратном направлении, 6 и 11 конвоев соответственно – в Вест-Индию и обратно, 4 конвоя ушли в Северную Америку и три вернулись оттуда домой.

Однако, организовать конвой – это одно, а добиться повиновения торговцев командирам конвоя – совсем другое. В меморандуме указывалось, что поступило множество жалоб от командиров конвоев на упрямство или глупость некоторых капитанов торговых судов, которые отказывались повиноваться их сигналам. Пренебрегая установленными порядками, они часто покидали своих конвоиров, чтобы быстрее других дойти до места назначения. Многие «купцы», не желая терять время из-за задержек, случавшихся при сборе больших торговых караванов, выходили в море на свой страх и риск без защиты, имея к тому же слабое вооружение.

Кампания 1742 года.